"В то утро был небесный свод
Так чист,что ангела полёт,
Прилежный взор следить бы мог;
Он так прозрачно был глубок,
Так полон ровной синевой!
Я в нём глазами и душой
Тонул,пока полдневный зной
Мои мечты не разогнал!"
Машук
Материал из Википедии — свободной энциклопедии
Южный склон горы Машук
Южный склон горы Машук
Высшая точка
Абсолютная высота 993 м
Расположение
44°03;01; с. ш. 43°05;18; в. д.HGЯO
Страна
Россия
Субъект РФ Ставропольский край
РоссияКрасная точкаМашук
Ставропольский крайКрасная точкаМашук
Логотип Викисклада Медиафайлы на Викискладе
На вершине горы Машук.
Машу;к — останцовая магматическая гора (гора-лакколит) в центральной части Пятигорья на Кавказских Минеральных Водах, в северо-восточной части города Пятигорска. Высота 993,7 м. Памятник природы.
Название горы связывают с горской легендой о прекрасной девушке Машуко, плачущей об убитом старым Эльбрусом женихе Тау.
Есть объяснение происхождения названия от кабардинского Машуко, где «маш» — просо и «ко» — долина, то есть долина, где сеяли просо. У кабардинцев и сейчас распространена фамилия — Машуковы.
В некоторых источниках гора описывается под названием Машуха[1].
В Персидском языке слово перс. ;;;;;;; «машуке» значит «возлюбленная» или «любовница».
Геологическое строение
Образовалась путём постепенного поднятия или тектонического выдавливания сквозь толщу осадочных отложений вязкой, остывающей лавы. Вулканические тела остывают ещё и в наше время. Имеет форму выположенного у подножья усечённого конуса диаметром 4 км. Уплощённую вершину слагают верхнемеловые известняки и мергели, а склоны — палеогеновые глинистые породы, мергели, реже песчаники. На глубинах 1300—1400 м скважинами вскрыто тело бештаунитов, внедрение которого привело к образованию купола и кольцевого разлома, опоясывающего гору. В кольцевом разломе распространены травертины, слагающие на южном, восточном и северном склонах три крупных дугообразных тела шириной до 500 и мощностью до 70 м, образующих живописную Горячую гору, Внутренний хребтик и Перкальские скалы (на севере), с абсолютными высотами 610—650 м. Из них построены старые дома Пятигорска. В травертинах можно найти окаменевшие листья и ветви деревьев, росших тысячи лет назад. В нижних слоях травертинов обнаружены кости южного, лесного и трогонтериевого слонов, а в более высоких — зубров, бизонов и оленей.
Горы-спутники, отроги и склоны
Склоны Михайловского отрога — выходят из северо-восточной стороны (из Внутреннего хребтика)[2] от главного конуса Машука; Михайловские склоны идут параллельно и выше (северней) горы Горячей, западное направление (с востока на запад) сменяется малым поворотом к северо-западу, напоминая виток спирали-дуги. Оба эти отрога образуют неширокую долину-ущелье (ложбину), носившую в прежнее время название Горячеводской. Долина в первой половине XIX века, до постройки Пушкинских (Сабанеевских) ванн была заселена. На месте Сабанеевских ванн находился дом Е. А. Хастатовой (сестры бабушки Лермонтова), куда в 1825 году приезжал со своей бабушкой М. Лермонтов (десятилетним мальчиком) на Горячие Воды. На Михайловской горе раскинулся Эммануэлевский парк с Михайловской галереей (c Михайловскими источниками); находится горка Эолова (614 м), на которой возвышается Эолова арфа, а чуть ниже под ней — грот Лермонтова. Верхние части Горячеводского и Михайловского отрогов как бы соединены архитектурным ансамблем — Академической галереей. Музей «Домик Лермонтова» располагается на южном склоне Михайловской горы (ул. Лермонтова).
Гора Горячая (557,9 м) — этот отрог южного склона горы Машук тянется от Народных ванн[3], дугообразно выдвигается в юго-западном направлении с востока на запад, вдоль южной границы парка Цветник, своим выступом выходит практически к центру города. Тут, внизу, у её вершины возвышаются скульптура «Орёл» и Китайская беседка (видовая площадка). Она хорошо видна также, если спускаться трамваем в Горячеводск. Гора сложена из травертинов, образовавшихся при кристаллизации минералов в водах, вытекающих [из источников] у подножия Машука. Пласт травертинов хорошо виден у Поющего фонтана вблизи «Цветника» (под сан. «Горячий ключ», около ЗАГСа). Горячая — родоначальница и Пятигорского курорта, и города. Гора интересна и своими пещерами карстового происхождения, их особенно много на южном склоне (опять же, видны с трамвая, со стороны Подкумка).
Горы-спутники
Отрог «гора Горячая», также как и Михайловский отрог, и гора Казачка расположены непосредственно у подножия Машука, в верхнем его поясе. Дубровка (690 м), Пост (555 м) и Пикет (565,3 м) — соответственно, немного поодаль, в нижнем поясе (в нижнем городе).
Гора Казачка (633 м) располагается между северной стороной Михайловского склона и юго-западного склона горы Машук. Вокруг горы Казачки находятся: Мемориал Воинской Славы (старое кладбище), Лазаревская церковь, Бювет источников № 19, 35, общекурортный Дом культуры, санаторий «Ленинские скалы», рядом — нижняя станция Канатной дороги, чуть выше, на склонах Машук — «Ворота Солнца» (видовая площадка).
Все остальные горы, горки, отроги, склоны, скалы в пределах Пятигорска в литературе и путеводителях упоминаются мало, незнакомы обывателям и горами (фактически) не считаются. Поэтому чаще всего разговор о горах идёт именно об этих «пяти горах».
Вирга;ция скла;док (от лат. virga — «ветка», «отводок») — в геологии веерообразное расхождение пучка расщепляющихся складок горных пород, сопровождающееся постепенным погружением шарниров складок. Наблюдается обычно в местах окончания складчатых сооружений[1]. Так, например, Северный Тянь-Шань в области своего западного окончания образует веер складок, слагающих хребты Чу-Илийский, Каратау и Чаткальский, а Гиссаро-Алай оканчивается на западе веерообразно расходящимися складками хребта Нуратау, хребтов Таджикской депрессии и Дарваза[2].
Также виргация складок может приводить к образованию горных отрогов[3].
Отро;г — относительно короткий и узкий горный хребет, отходящий от крупной горной цепи и понижающийся к её периферии. Отроги образуются вследствие эрозионного расчленения гор местными водотоками (обычно снижаются по мере удаления от него) или в результате виргации; некоторые отроги возникают вследствие местных неотектонических поднятий[1].
Сам Машук является горой-спутницей пятиглавого Бештау, у которого в свою очередь тоже четыре спутника (см. Горы Пятигорья).
Озеро Провал
Основная статья: Провал (озеро, Пятигорск)
Вход в Провал. Фото 1938 года
На южном (юго-восточном, т.е. на Михайловском) склоне горы расположен пятигорский Провал — глубокий природный колодец-пещера с подземным озером (карстово-тектонического происхождения; известен также под названием Карстовая пещера «Большой Провал»[4]), творение природы, которое появилось при образовании горы Машук в результате воздействия грунтовых и подпочвенных вод на известковые породы. Он имеет [общую] глубину 42 м и диаметр до 15 м. Его донную часть занимает озерцо тёплой (26—42 °С) минеральной сероводородной воды площадью 190 м; и глубиной около 8 м.
Впервые Провал обследовал в 1793 году академик П. С. Паллас (первые попытки изучить озеро предпринимались в 1773 году Гульденштедтом). В 1837 году над воронкой-колодцем был устроен деревянный висячий помост со специальным механизмом для спуска к озеру в специально оборудованной корзине. Желающие купались в озере в плавучей купальне, а на площадке на деревянном помосте молодые люди устраивали танцы. Баталин (в середине XIX века) впервые научно обследовал подземное озеро Провал, спускаясь на глубину 26 м. К использованию озера снова возник интерес, в 1858 году на средства московского купца П. А. Лазарика к нему был проложен горизонтальный туннель длиной около 58 м, а к нему проведена дорога от Михайловской галереи[5].
Уровень и состав вод озера колеблются в соответствии с изменением режима подземных минеральных вод Кавминводского гидрологического бассейна. Согласно наблюдениям, ведущимся с 1830 года, на них влияют смена времён года, количество атмосферных осадков, землетрясения и деятельность человека. Поэтому Провальное озеро используется как важный естественный индикатор состояния подземных минеральных вод на курортах КавМинВод. Вода в нём обладает лечебными свойствами, и до 1859 года (когда был пробит тоннель) в него спускались для купания и принятия ванн на канате в специальной корзине. Купание [внутреннее] было остановлено лишь в 1880 году. В повести М. Ю. Лермонтова «Княжна Мери» о Провале говорится, что «по мнению здешних учёных, этот провал не что иное как угасший кратер».[источник не указан 451 день]
С Провалом связан сюжет, широко известный по роману И. Ильфа и Е. Петрова «Двенадцать стульев».
К Провалу проходит маршрут № 3 терренкура [по бульв. Гагарина, Машукогорскому кольцевому шоссе] протяжённостью около 3 км[6].
Канатная дорога
Открыта 24 августа 1971 года[7].
За 1,5-2 минуты цельнометаллический вагон с окнами из органического стекла преодолевает расстояние в 964 метра до верхней станции на вершине горы (превышение 369 м[8]).
Михаил Юрьевич Лермонтов
Место смерти: Пятигорск
Дата смерти: 27 июля 1841 г.
Машук
Гора вместила прах поэта,
Слова и нежный дух его
В цветущей средине лета -
Не пощадила одного..
А тот,другой хранитель чести,
Уехал опосля домой,
Вкушая чары кровной мести
С поднятой гордо головой..
Гора судила поединок -
Кому присвоить смертный грех..
Творцу молился скорбный инок,
Событий не приемля тех..
ЛК;5-9-22;за полночь
инет
Значение слова «опосляhttps://kartaslov.ru › значение-слова › опосля
ОПОСЛЯ;, нареч. и предлог с род. п. Прост. То же, что после. — А он, братцы, как опосля оказалось, и вовсе не мог совладать со своей тоской.
В слове «поднятой» ударение следует ставить на слог с буквой Я — подня;той. Надеемся, что теперь у вас не будет вопросов, как пишется слово поднятой, куда ставить ударение, какое ударение, или где должно стоять ударение в слове поднятой, чтобы верно его произносить.
Здесь работает такое правило: сочетания существительных с предлогами, которые употребляются в значении наречий, пишутся раздельно: «за полночь», «в стельку», «в старину», «на бегу», «под стать», «с ходу» и т.19 дек. 2021 г.
За Полночь - ударение в слове и правописание слова
Правописание термина: За Полночь
Ударение в слове: з`а полночь
Ударение падает на букву: а
По;сле полу;ночи — устойчивая языковая форма, обозначающая время суток, следующее после двенадцати часов ночи и предшествующее рассвету или предрассветним сумеркам. В русском языке используется ещё выражение «вторая половина ночи». В английском языке это время определяется словосочетанием «after midnight». Википедия
____________________
15 июля 1841 года около семи часов вечера в окрестностях города Пятигорска состоялась дуэль поручика Тенгинского пехотного полка Михаила Лермонтова с отставным майором Николаем Мартыновым, завершившаяся гибелью поэта.
...
В цветущей середине лета
Под сенью белых облаков
Оборвалась стезя поэта -
Небесный озарил покров
Закат печальный и лучистый,
Порывы ветра пронеслись,
С горой туман обнялся мглистый,
И звуки грома раздались..
И стихло всё,едва начавшись,
Вдали лишь пара лошадей,
Паслись,на звуки те примчавшись
Сквозь тени нескольких людей..
ЛК;10-9-22;полдень
Мартыновым состоялась во вторник 15 июля 1841 г. близ Пятигорска, у подножия горы Машук. Лермонтов был убит выстрелом в грудь навылет. Многие обстоятельства этого трагического события остаются неясными, поскольку показания очевидцев — самого Мартынова и секундантов М.
Невольник чести
В Тенгинский полк поручик Лейб-гвардии гусарского полка Лермонтов был оправлен после дуэли с сыном французского посла в России Эрнестом де Барантом. В феврале 1840 года де Барант обвинил Лермонтова в том, что тот, якобы, распространял о нем в обществе "невыгодные вещи". Поединок проходил на саблях, в ходе которого Лермонтов получил касательное ранение, но после того, как его клинок был сломан, противники продолжили дуэль на пистолетах. После промаха де Баранта Лермонтов выстрелил в воздух, после чего секунданты признали дуэль состоявшейся (и снова ирония судьбы: тремя годами раньше из одного из этих пистолетов, которые де Барант одалживал Дантесу, был смертельно ранен Пушкин). В апреле того же года комиссия военного суда приговорила Лермонтова к трехмесячному содержанию в крепостном в каземате с последующей выпиской "в один из армейских полков тем же чином…". Однако Николай I ограничил наказание Лермонтову лишь переводом на Кавказ, а его секунданта – отставного подпоручика Алексея Столыпина (двоюродный дядя поэта) император распорядился "освободить от подлежащей ответственности". А де Барант и его секундант граф Рауль д'Англесе безнаказанно выехали их России.
"Я в этого дурака стрелять не буду"
"Я в этого дурака стрелять не буду"
Участники поединка Лермонтов vs Мартынов скрыли от следствия факт грубого нарушения дуэльных правил, в результате которого поэт погиб. Но это и не могло иметь решающего значения при определении судом меры наказания: подсудимые подверглись уголовному преследованию лишь за участие в запрещенной законом дуэли, а ответственность за отступление от неписанных правил "борьбы двух" закон не предусматривал.
15 июля 1841 года около семи часов вечера в окрестностях города Пятигорска состоялась дуэль поручика Тенгинского пехотного полка Михаила Лермонтова с отставным майором Николаем Мартыновым, завершившаяся гибелью поэта. Менее пяти лет назад Лермонтов отозвался на кончину Александра Пушкина, стрелявшегося с французским подданным на царской службе Жоржем Дантесом, стихотворением "Смерть Поэта", которое начиналось строчками: "Погиб Поэт! – невольник чести -// Пал, оклеветанный молвой…". Поэтический образ – "невольник чести" – как нельзя лучше характеризует ситуацию, в которой считалось немыслимым уклониться от поединка без ущерба для чести. Поэтому так называемый дуэльный ритуал включал в себя, в первую очередь, определение тяжести нанесенного оскорбления. Однако знакомство с материалами следственного и военно-судного дел о поединке Лермонтова с Мартыновым приводит к шокирующему выводу: причина, по которой отставной майор потребовал сатисфакции от своего однокашника по Юнкерской школе, никоим образом "не касалась до его чести".
Начало дуэлям в России положил дальний родственник Лермонтова
Дуэль, как способ защиты чести, трагически оборвавшая жизнь двух великих русских поэтов, в России не имела собственной традиции. Однако в XI веке у восточных славян практиковались судебные поединки, которые служили законным (они были прописаны в Русской правде, правовом сборнике норм уголовного, наследственного, торгового и процессуального законодательства) способом разрешения судебной тяжбы в пользу того, кто победил. Известный в свое время знаток истории дуэли военный следователь полковник Петр Швейковский писал: "Судебный поединок есть доказательство, на основании которого постановляется решение; дуэль есть само решение дела". (Швейковский П.А. Суд чести и дуэль в войсках российской армии. Настольная книга для офицеров всех родов оружия. СПб., 1912. С. 108.)
Начало дуэлям западного образца в Российском государстве положил поединок в Москве в 1666 году двух иностранных наемников – шотландца Патрика Гордона и англичанина майора Монтгомери. По иронии судьбы один из предков Гордона, королевский адвокат, был женат на Маргарэт Лермонт, которая, по мнению исследователей биографии Лермонтова, приходится ему родственницей. Из сохранившегося дневника Гордона видно, что основанием для вызова стала ссора на пирушке в его доме, о причинах которой он ничего не пишет, утверждая лишь, что "он [Монтгомери] был совсем не прав и весьма меня оскорбил". Офицеры условились "сойтись завтра и решить дело посредством конной дуэли". "Мы разъехались, помчались друг на друга – описывает поединок Гордон, – и оба выстрелили, будучи совсем рядом, – без какого-либо вреда. Я круто развернулся […], а его понесло прочь. Я поскакал следом, и, хотя по военному и дуэльному закону мог воспользоваться его весьма невыгодным положением, все же осадил коня и крикнул, чтобы он возвращался. Остановив своего и приблизившись, он отозвался: "Мы убьем друг друга – сразимся пешими!" Я ответил, что довольствуюсь любым способом…". Однако, как следует из дальнейших записей, в поединок вмешались посторонние и не дали довести начатое до конца. "Итак, мы покинули поле без примирения, – пишет Гордон, – и условились сойтись завтра или в другой раз, однако вечером английские купцы нас помирили". (Гордон Патрик. Дневник. Пер. Д.Г. Федосова. М., Наука, 2002, стр. 162)
Невольник чести
В Тенгинский полк поручик Лейб-гвардии гусарского полка Лермонтов был оправлен после дуэли с сыном французского посла в России Эрнестом де Барантом. В феврале 1840 года де Барант обвинил Лермонтова в том, что тот, якобы, распространял о нем в обществе "невыгодные вещи". Поединок проходил на саблях, в ходе которого Лермонтов получил касательное ранение, но после того, как его клинок был сломан, противники продолжили дуэль на пистолетах. После промаха де Баранта Лермонтов выстрелил в воздух, после чего секунданты признали дуэль состоявшейся (и снова ирония судьбы: тремя годами раньше из одного из этих пистолетов, которые де Барант одалживал Дантесу, был смертельно ранен Пушкин). В апреле того же года комиссия военного суда приговорила Лермонтова к трехмесячному содержанию в крепостном в каземате с последующей выпиской "в один из армейских полков тем же чином…". Однако Николай I ограничил наказание Лермонтову лишь переводом на Кавказ, а его секунданта – отставного подпоручика Алексея Столыпина (двоюродный дядя поэта) император распорядился "освободить от подлежащей ответственности". А де Барант и его секундант граф Рауль д'Англесе безнаказанно выехали их России.
"Какое кому наказание за вины"
Отношение к дуэли с точки зрения общественного мнения емко выразил известный юрист-правовед и адвокат Владимир Спасович: "Обычай поединка является среди цивилизации как символ того, что человек может и должен в известных случаях жертвовать самым дорогим своим благом – жизнью – за вещи, которые с материалистической точки, не имеют значения и смысла: за веру, родину и честь". А Швейковский в упоминаемом выше труде о дуэлях подчеркивал, что "общество кладет чрезвычайное различие между убийцей на дуэли и обыкновенным убийцей". И приводит ряд оснований, выделяющих поединок чести из общего ряда убийств: во-первых, убийство совершается без согласия жертвы, из-за угла, а поединок – по обоюдному согласию, во-вторых, дуэль дает равные шансы сражающимся.
Тем не менее, в системе российского права поединки рассматривались как уголовное преступление. Исключение составляет период с 1894 по 1910 год, когда "в целях укрепления боевого духа в армии" приказом по военному ведомству поединки в офицерской среде были разрешены, а в некоторых случаях по решению суда общества офицеров считались обязательными. Лермонтова за дуэль с де Барантом, а также Мартынова за убийство Лермонтова судили на основании положений Свода военных постановлений, вступившего в действие согласно манифесту Николая I с 1 января 1840 года. Изданию Свода предшествовала кодификация всех военных законов, начиная с петровского Воинского устава 1716 года, который был положен в основу реформ юридической системы, проводимых при Петре I.
Принято считать, что именно он установил запреты на поединки. Однако такой запрет еще в октября 1682 года был оговорен в указе царевны Софьи (старшей сестры Петра) о разрешении служилым людям носить личное оружие. Но Петр пошел дальше, детально прописав "артикулы", определяющие ответственность всех участников дуэли ("какое кому наказание за вины"). Статья 139 Артикула (приложение к Воинскому уставу) устанавливала, что "все вызовы, драки и поединки чрез сие наижесточайше запрещаются таким образом, чтоб никто, хотя б кто он ни был, высокаго или низкаго чина, прирожденный здешний или иноземец, хотя другий кто, словами, делом, знаками или иным чем к тому побужден и раззадорен был, отнюдь не дерзал соперника своего вызывать, ниже на поединок с ним на пистолетах, или на шпагах битца. Кто против сего учинит, оный всеконечно, как вызыватель, так и кто выйдет, имеет быть казнен, а именно повешен, хотя из них кто будет ранен или умерщвлен, или хотя оба не ранены от того отойдут. И ежели случитца, что оба или один из них в таком поединке останетца, то их и по смерти за ноги повесить". Статья 140 предусматривала аналогичное наказание и для секундантов, могли быть также наказаны даже слуги, которые предавали "вызывательную цыдулу", зная ее содержание.
"За самовольный суд и беззаконное мщение"
Свод военных постановлений значительно понизил шкалу наказаний за дуэль, а также приравнял убийство на дуэли к умышленному убийству. "Кто, вызвав другого на поединок, учинит рану, увечье или убийство, тот наказывается, как о ранах, увечье и убийстве умышленном поставлено" – говорится в статье 395 части 5 книги 1. А статья 376 гласит, что "умышленный смертоубийца подлежит лишению всех прав состояния, наказанию шпицрутенами и ссылке в каторжную работу". Для секундантов наказание содержалось в статье 397: "Примиритель и посредники или секунданты, не успевшие в примирении и допустившие до поединка, не объявив о том в надлежащем месте, судятся как участники поединка и наказываются по мере учиненного вреда, то есть, если учинится убийство как сообщники и участники убийства; если раны или увечья как участники и сообщники в нанесении ран или увечья; если же убийства, ран или увечья не учинено как участники самовольного суда и беззаконного мщения в нарушение мира, тишины, любви и согласия".
Любопытно, что и ранее в манифесте Екатерины II "О поединках", изданном в 1787 году, дуэль также признавалась преступлением против порядка управления. Виновный в вызове считался оскорбителем той судебной власти, которой должно было бы подлежать дело по жалобе на обиду. Поэтому "лицо, обнаружившее стремление сделаться судьей в собственном деле, прибегнувшее к самосуду" подвергалось "взысканию судейского бесчестия". Принявший вызов подлежал наказанию "яко ослушник законов" и "сообщник беззаконного дела", а причиненные противнику раны, увечье или смерть наказывались как и умышленное преступление.
Однако, некоторые исследователи места дуэли в системе уголовного права, соглашаясь с тем, что она является самостоятельным правонарушением "особого рода", не считали ее преступлением против судебной власти, поскольку не всегда поводом к ней служило наказуемое по суду оскорбление или же суд, по их мнению, неспособен был восстановить нарушенную честь. Сторонники этой точки зрения не относили также дуэль к преступным деяниям против общественного спокойствия, потому что она лишена публичности, а смертельный исход поединка не считали убийством, поскольку "человек сам создает себе опасность".
Судебная практика того времени свидетельствует, что по отношению к лицам, участвовавшим в дуэлях, никогда не применялись высшие пределы наказания, а сама шкала наказаний с развитием законодательства неуклонно снижалась. В Уложение о наказаниях уголовных 1845 года поединок уже рассматривался как преступление против "личных благ", за которое предусматривалось наказание в виде заключения в крепости от 6 до 10 лет с сохранением дворянских прав даже в случае гибели одного из противников (секунданты и врачи освобождались от уголовного преследования). Однако и эти меры оставались невостребованными судебными органами. Впрочем, нельзя не согласиться со Швейковским, утверждавшим, что "…готовность обеих сторон скорее лишиться жизни, чем потерять честь, приводит к тому основному выводу, что большая или меньшая строгость наказания за дуэль в смысле влияния на число поединков не может иметь никакого значения". (Швейковский П.А. Суд чести и дуэль в войсках российской армии. С. 135.).
Кто и как вел военно-судебное производство по делу
Недавно вышла в свет книга "Дуэль Лермонтова и Мартынова", которой адвокатская фирма "Юстина" в рамках проекта "Русские судебные процессы" продолжила издание подлинных материалов наиболее громких судебно-следственных дел из истории России. В книге (вводная статья управляющего партнера "Юстины" Вадима Злобина) собраны подлинные материалы следственного дела "О произошедшем поединке, на котором отставной майор Мартынов убил из пистолета Тенгинского пехотного полка поручика Лермонтова" и военно-судного дела "О предании военному суду отставного майора Мартынова, корнета Глебова и титулярного советника князя Васильчикова за произведенную первым с поручиком Лермонтовым дуэль". Они дают представление о том, кем и как устанавливались фактические обстоятельства произошедшего поединка, как велось военно-судебное производство по делу, что принималось во внимание при назначении наказания его участникам.
О произошедшей дуэли комендант Пятигорска полковник Василий Ильяшенков донес своему прямому начальнику – командующему войсками на Кавказской линии и в Черномории генерал-адъютанту Павлу Граббе (в свою очередь, командующий отрапортовал командиру Отдельного Кавказского корпуса генералу от инфантерии Евгению Головину): "…Находящиеся в городе Пятигорске для пользования болезней Кавказскими Минеральными водами, уволенный от службы из Гребенского казачьего полка майор Мартынов и Тенгинского пехотного полка поручик Лермантов [это написание фамилии поэта постоянно встречается в документах] сего месяца 15-го числа в четырех верстах от города, у подошвы горы Машухи, имели дуэль, на коей Мартынов ранил Лермантова из пистолета в бок навылет, от каковой раны Лермантов помер на месте. Секундантами были у них находящиеся здесь для пользования минеральными водами лейб-гвардии Конного полка корнет Глебов и служащий в II отделении Собственной его императорского величества канцелярии в чине титулярного советника князь Васильчиков. По сему произшествию производится законное следствие, а майор Мартынов, корнет Глебов и князь Васильчиков арестованы; о чем и донесено государю императору…".
Ранее, 16 июля 1841 года, плац-майор (помощник коменданта) подполковник Филипп Унтилов получил предписание Ильяшенкова "немедленно приступить к производству […] следствия при бытности заседателя Пятигорского земского суда и медика который будет командирован от госпитальной конторы, присем даю знать, что о командировании заседателя с окружным стряпчим я предложил вместе с сим земскому суду, а об медике предписал госпитальной конторе".
В следственную комиссию, возглавленную Унтиловым, вошли дворянский заседатель земского суда Черепанов, квартальный надзиратель Марушевский, исправляющий должность стряпчего Пятигорска Ольшанский 2-й и ординатор Пятигорского госпиталя лекарь Барклай-де-Толли, а также подполковник Корпуса жандармов Кушинников, осуществлявший политический надзор в войсках на Кавказе. Свою работу следственная комиссия начала 17 июля. В соответствии с порядком проведения следственных действий, прописанным в Своде законов Российской империи в редакции 1832 года, были допрошены участники дуэли, проведен судебно-медицинский осмотр тела погибшего и осмотр места происшествия.
Медицинский осмотр тела погибшего, осмотр места дуэли и опись пистолетов
Осмотр тела Лермонтова производил лекарь Барклай-де-Толли. В то время медики руководствовались Наставлением врачам при судебном осмотре и вскрытии мертвых тел, утвержденным в 1829 году. Согласно первому параграфу наставления "осмотр мертвых тел и заключение по оному о причине смерти, есть одна из важнейших обязанностей судебного врача. На его мнении нередко основывается приговор, решающий честь, свободу и жизнь подсудимого". Однако Барклай-де-Толли анатомического вскрытия не проводил, ограничившись наружным осмотром. В медицинском заключении он указал, что "пистолетная пуля, попав в правый бок ниже последнего ребра при срастании ребер с хрящом, пробила правое и левое легкое, поднимаясь вверх, вышла между пятым и шестым ребром левой стороны и при выходе порезала мягкие части левого плеча". Известно, что перед выстрелом соперника Лермонтов стоял к нему правым боком, прикрываясь согнутой в локте рукой и пистолетом. Некоторые исследователи высказывали сомнения в том, что при таком положении возможно подобное расположение раневого канала. Другие, опровергая их, предполагали, что указанное расположение входного и выходного отверстия могло быть обусловлено, например, неплотным прилеганием пули в канале ствола пистолета (изношенностью канала), в результате которого она при встрече с препятствием изменила прямолинейную траекторию.
Картину могло бы прояснить надлежащее исследование орудия убийства, но суду была представлена лишь краткая опись пистолетов: "Пистолеты одноствольные с фистонами с серебряными скобами и с серебряною же насечкою на стволах, из коих один без шомпола и без серебряной трубочки. Число вещей 2". Наименование, характеристики (калибр, дальнобойность и т.д.), а также состояние пистолетов, как и их принадлежность, неизвестны. В дальнейшем эти вещественные доказательства вообще были изъяты из уголовного дела (Столыпин пожелал иметь их как память о Лермонтове, и комендант Пятигорска в последний день суда подменил их другой парой).
Следственная комиссия в присутствии Глебова и Васильчикова уже на следующий день после дуэли осмотрела место поединка и расположение дуэлянтов. По результатам осмотра был составлен протокол. Однако в документе не нашла места оценка позиции каждого из дуэлянтов с точки зрения равных условий (некоторые исследователи считают, что позиция Мартынова для стрельбы была предпочтительной). Вопреки существовавшим тогда правилам, следствие не составило для суда и графической схемы места поединка.
Допрос участников дуэли: что они утаили от следствия и суда?
Следственная комиссия, а затем и окружной суд, где должно было рассматриваться дело, представляли Мартынову, Глебову и Васильчикову вопросы в письменном виде (так называемая форма "допросных пунктов" применялась, главным образом, по отношению к дворянам). В период следствия Мартынов и секунданты имели возможность свободно переписываться между собой, согласовывать и менять показания, чем они и воспользовались.
Не назвали всех участников и свидетелей поединка…
Например, на вопрос о том, как участники дуэли добирались на место ее проведения, Мартынов в одном случае ответил, что он и Лермонтов приехали верхом, а "Васильчиков и Глебов на беговых дрожках", в другом – уже утверждал, что верхом приехал и Васильчиков. И далее: "Кроме секундантов и нас двоих, никого не было на месте дуэли и никто решительно не знал об ней". Дуэльные правила предписывали секундантам воздерживаться от совместного следования к месту поединка, чтобы предотвратить возможный сговор против кого-либо из противников. В одних дрожках они, о чем проговорился Мартынов, могли оказаться только в том случае, если были не единственными распорядителя предстоящей "борьбы двух". Допрашиваемые как раз и скрыли тот факт, что на месте поединка была еще одна пара секундантов – князь Сергей Трубецкой и двоюродный дядя Лермонтова Столыпин, который непосредственно руководил дуэлью и сыграл в ней роковую роль. Они, во что бы то ни стало, старались избежать судебного разбирательства: Столыпин опасался сурового наказания за повторное участие в дуэли, а Трубецкой – за нахождение в Пятигорске без разрешения. Поэтому Глебов с Васильчиковым, обладавшие безупречными служебными формулярами, сговорились взять ответственность на себя и писать, "что до нас относится четырех, двух секундантов и двух дуэлистов".
Участие в дуэли Столыпина и Трубецкого нашло через много лет подтверждение в воспоминаниях князя Васильчикова. Кроме того, целый ряд источников считает вероятным, что за поединком мог наблюдать заядлый дуэлист Руфим Дорохов, с которым Лермонтова тесно сблизила служба в Тенгинском полку (присутствие на дуэли друзей и близких правилами не запрещалось, хотя и не считалось хорошим тоном).
Исказили истинное расстояние между дуэлянтами…
На вопрос об условиях дуэли, Мартынов написал, что "был отмерен барьер в 15-ть шагов, и от него в каждую сторону еще по десяти. Мы стали на крайних точках. По условию дуэли, каждый из нас имел право стрелять, когда ему вздумается, стоя на месте или подходя к барьеру. Осечки должны были считаться за выстрелы. После первого промаха противник имел право вызвать выстрелившего на барьер. Более трех выстрелов с каждой стороны не было допущено по условию. Я первый пришел на барьер. Ждал несколько времени выстрела Лермантова, потом спустил курок". Васильчиков и Глебов, естественно, повторили показания Мартынова.
Только по прошествии многих лет Васильчиков признался, что расстояние между барьерами составляло не 15, а 10 шагов – секунданты "отмерили тридцать шагов; последний барьер поставили на десяти". В связи с тем, что накануне дуэли Лермонтов говорил, что не будет стрелять в Мартынова, эти условия поставили его противника, истинных намерений которого никто не знал, в самые выгодные условия – дистанция практически исключала возможность промаха. Между тем, французский дуэльный кодекс, которым руководствовались и российские дуэлянты, предоставлял соперникам "щадящие" условия: барьерная дистанция обычно равнялась 30–35 шагам. Тем не менее, секунданты Лермонтова и Мартынова избрали "смертельный" вариант.
Некоторые исследователи биографии Лермонтова, в частности профессор Павел Висковатов, который беседовал со свидетелями последних дней поэта, склоняются к выводу, что отсутствие на месте поединка доктора и экипажа для возможной транспортировки раненого, участие в дуэли Столыпина и Трубецкого, у которых в случае огласки возникли бы серьезные проблемы по службе, свидетельствует, что присутствовавшие на поединке рассчитывали на мирный исход. "Ближайшие к поэту люди так мало верили в возможность серьезной развязки, что решили пообедать в колонии Каррас и после обеда ехать на поединок. […] Почему-то в кругу молодежи господствовало убеждение, что все это шутка, – убеждение, поддерживавшееся шаловливым настроением Михаила Юрьевича. Ехали скорее, как на пикник, а не на смертельный бой", – писал Висковатов. Васильчиков в разговоре с биографом также говорил, что участники дуэли "так несерьезно глядели на дело, что много было допущено упущений".
Не сообщили, что Мартынов выстрелил, когда стрелять было нельзя…
В ответах на "вопросные пункты" обвиняемые показали, что дуэль проходила со сближением: противники по команде могли начинать движение от установленного исходного рубежа до барьера и произвести выстрел в любое время, в том числе и оставаясь на месте. Но умолчали о некоторых оговоренных особенностях начала стрельбы. После команды "Сходись!" Столыпин начал отсчет до "трех" с промежутком времени не более 10-15 секунд. Первый выстрел дуэлянты могли произвести только между счетом "два" и "три". Однако, ни Лермонтов, ни Мартынов в этот промежуток не выстрелили. По правилам дуэль должна была быть остановлена для дальнейшего решения – либо о ее прекращении, либо о продолжении. Но Столыпин в нарушение правил, которые не допускали заранее не оговоренных команд, крикнул: "Стреляйте, или я развожу дуэль!". После этого Лермонтов произнес "Я в этого дурака стрелять не буду" (по другой версии, он сказал, что не имеет обыкновения стреляться из-за пустяков), а Мартынов выстрелил. "Лермонтов остался неподвижен и, взведя курок, поднял пистолет дулом вверх […]", – вспоминал Васильчиков. […] Мартынов быстрыми шагами подошел к барьеру и выстрелил".
Пытались запутать вопрос о том, от кого исходил вызов на дуэль
"Я первый вызвал его", – ответил Мартынова на соответствующий вопрос следственной комиссии. Но при этом он сослался на слова, якобы произнесенные в его адрес Лермонтовым, и которые, по его мнению, "уже были некоторым образом вызов", поэтому ему ничего не оставалось делать, как "формально" потребовать от Лермонтова удовлетворения. По утверждению отставного майора, он просил его прекратить несносные шутки и предупредил, что если тот еще раз вздумает избирать его "предметом для своего ума", то он заставит его "перестать". "Он не давал мне кончить, и повторял несколько раз сряду, – пишет Мартынов, – что ему тон моей проповеди не нравится; что я не могу запретить ему говорить про меня то, что он хочет, – и в довершение прибавил: "Вместо пустых угроз ты гораздо бы лучше сделал, если бы действовал. Ты знаешь, что я никогда не отказываюсь от дуэлей…". Мартынов снова и снова в своих показаниях пытался убедить следствие, что, в сущности, вызов последовал со стороны Лермонтова, и путь к примирению был отрезан: "Глебов попробовал было меня уговаривать, но я решительно объявил ему, что он из слов самого же Лермонтова увидит, что, в сущности, не я вызываю, но меня вызывают". И еще одно место показаний: "Я отвечал им (Васильчикову и Глебову): что […] теперь уже было поздно, когда сам он надоумил меня в том, что мне нужно было делать. В особенности я сильно упирался на этот совет, который он мне дал накануне, и показывал им, что этот совет был не что иное как вызов". Васильчиков вслед за дуэлянтом повторил: "… В самый день ссоры, когда майор Мартынов при мне подошел к поручику Лермантову [между тем, Мартынов неоднократно свидетельствовал, что их разговор с Лермонтовым происходил с глазу на глаз], и просил его не повторять насмешки, для него обидных, сей последний отвечал, что он не вправе запретить ему говорить и смеяться, что, впрочем, если обижен, то может его вызвать, и что он всегда готов к удовлетворению". Васильчиков охарактеризовал это, как "подстрекательство к вызову".
"Оскорбления мне никакого нанесено не было"
Некоторые обстоятельства дуэли, скрытые Мартыновым и секундантами от следствия и собственные упущения комиссии существенно повлияли на качество расследования, в частности, не установлены все ее участники, факты грубого нарушения правил дуэли. Однако даже будь все по-другому, вряд ли это сыграло бы решающую роль при определении военным судом меры наказания в сторону его ужесточения. Судьи столкнулись бы со своеобразным юридическим казусом: с одной стороны, подсудимые подверглись уголовному преследованию за участие в запрещенной законом дуэли, а с другой – законодательством не предусмотрена ответственность за нарушение неписанных правил поединка.
Никак не сказалась на приговоре военного суда и ничтожность причины дуэли, закончившейся гибелью Лермонтова. Между тем, она не могла быть незамечена следствием и судом из ответов Мартынова на вопросы о том, какой повод он давал Лермонтову для колкостей и острот ("как без того не могло бы это от него произойти"), в чем заключались наносимые ему обиды и "не относились ли его слова более к дружеской шутке или же к оскорблению чести Вашей?" " С самого приезда своего в Пятигорск Лермонтов не пропускал ни одного случая, чтобы не сказать мне чего-нибудь неприятного, – писал в ответ Мартынов. – Остроты, колкости, насмешки на мой счет – одним словом, все, чем только можно досадить человеку, не касаясь до его чести (Курсив – автора)". "Поводом же к его остротам на мой счет, вероятно, было не что другое, как желание поострить; по крайней мере я других не знаю причин, – продолжал Мартынов. – Что же касается до сущности этих насмешек и колкостей, то в них помнишь не слово, а намерение". И далее: "Я уже имел честь объяснить господам следователям, что оскорбления мне никакого нанесено не было".
Почему подсудимые стремились попасть под юрисдикцию военного суда
4 августа Николай I "высочайше повелеть соизволил" предать участников дуэли "военному суду не арестованными, с тем, чтобы судное дело было окончено немедленно" (ранее намечалось, что дело будет рассмотрено окружным судом). Правовые основания для такого решения были: правила подсудности предусматривали рассмотрение военным судом преступления, совершенного группой лиц, в которую входил военнослужащий (поручик Глебов). Однако здесь сказался интерес как кавказских генералов, не желающих выносить сор из казармы, так и, прежде всего, Мартынова: "цивильный" суд вполне мог приговорить убийцу Лермонтова к каторжным работам. Поэтому отставной майор загодя ходатайствовал перед властями о замене суда. "Сентенция военного суда может доставить мне в будущем возможность искупить проступок мой собственной кровью на службе Царя и отечества", – писал он.
"Майор Мартынов учинил убийство, так как он вынужден был к дуэли самим Лермантовым"
Комиссия военного суд была сформирована из строевых офицеров под председательством командира Кавказского линейного №2 батальона подполковника Василия Монаенко. В рассмотрении дела принимал участие также аудитор (военный юрист) Александр Ефремов, который являлся советником членов комиссии по юридическим вопросам. На основании Свода военных постановлений части 5-й устава военно-уголовного, книги 1-й статей 376, 395 и 398 приговорил Мартынова, Глебова и князя Васильчикова к лишению чинов и прав состояния, не найдя оснований для "отсылки в каторжные работы".
По установленному тогда порядку, свое мнение на сентенцию высказали по старшинству представители военной администрации на Кавказе генерал-адъютант Граббе и генерал от инфантерии Головин. Оба воина заявили в один голос, что "майор Мартынов учинил убийство, так как он вынужден был к дуэли самим Лермантовым" и что "Лермантов сам надоумил его, что нужно делать, и, что совет его, данный ему накануне, есть не что иное как вызов", и предложили "написать его [Мартынова] в солдаты до выслуги без лишения дворянского достоинства". А секундантам Глебову и Васильчикову "вменить в наказание содержание под арестом до предания суду, выдержать еще некоторое время в крепости с записанием штрафа сего в формулярные их списки".
"Апелляционное" решение Николая I
Доклад Николаю I о результатах рассмотрения военно-судного дела для окончательного определения наказания Мартынову, Глебову и Васильчикову представил генерал-аудитор Адам Ноинский (он также представлял императору на утверждение приговор Дантесу по делу о дуэли с Пушкиным). Николай I распорядился: майора Мартынова посадить в киевскую крепость на гауптвахту на три месяца и предать церковному покаянию, титулярного советника князя Васильчикова и корнета Глебова простить – "первого во внимание к заслугам отца, а второго по уважению полученной им в сражении тяжелой раны". Срок церковного покаяние для Мартынова был определен Киевской духовной консисторией в 15 лет. Оно включало в себя изнурительные молитвы, продолжительные посты и паломничество. После просьб Мартынова о смягчении наказания Святейший Синод в 1843 году сократил срок покаяния с 15 до 5 лет, а в 1846 году Мартынов был от него освобожден.
«Мартынов выстрелил так метко, что Лермонтов упал, — рассказывал князь Васильчиков, бывший при этом, — как будто его скосило на месте, не сделав движения, ни назад, ни вперёд. Пуля пробила его сердце и лёгкие. Буря грохотала и скорбно выла, гром оглушительно гремел, и молния ослепительно сверкала».
По словам князя Васильчикова, Лермонтов всю дорогу к месту дуэли шутил, говорил, что сам стрелять не будет, да и Мартынов стрелять не станет. Лермонтов продолжал шутить даже когда заряжали пистолеты. Васильчиков видел по лицу Мартынова, что он будет стрелять и предупредил Лермонтова, что это всё не шутки. Вскинув пистолет, Лермонтов отвернулся, презрительно улыбнулся и покачал головой. Мартынов побежал к барьеру, долго прицеливался и произвёл свой ужасный выстрел. Лермонтов присел, а затем упал.
Официальное известие о смерти поэта гласило: «15-го июля, около 5 часов вечера, разразилась ужасная буря с громом и молнией; в это самое время между горами Машуком и Бештау скончался лечившийся в Пятигорске М. Ю. Лермонтов».
Мартынов дожил до шестидесяти лет. Он желал, чтобы его похоронили в селе под Москвой, принадлежавшем его отцу, в отдалённо стоящей могиле, безо всяких опознавательных знаков, чтобы никто не смог идентифицировать могилу убийцы Лермонтова и память о нём исчезла бы навсегда. Но это не было соблюдено. Мартынов был похоронен в семейном склепе. Позднее ребятня из детской колонии прознала, кто там пребывает. Они разломали склеп и, по разным данным, останки Мартынова то ли раскидали по усадьбе, то ли сбросили в пруд.
инет
Первоначальное место погребение великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, по предположению, находится в центральной части старого городского кладбища. Это скромный надгробный обелиск. Убитый на дуэли поручик Лермонтов был похоронен на этом кладбище 17 июля 1841 г. «при стечении всего Пятигорска». «Кровавая могила ждет меня, могила без молитв и без креста...», так описал свою смерть провидец Лермонтов, ведь убитых на дуэли православная церковь приравнивала к самоубийцам,
«Для поручика Лермонтова погребение по чиноположению церковному пето не было», и простая каменная плита с надписью: «Михаил» положена было на его могилу. В пятигорской земле тело поэта находилось 250 дней и 27 марта 1842 г в свинцовом и засмоленном гробу слуги бабушки поэта, Е. А. Арсеньевой, после того как она получила Высочайшее позволение, увезли отсюда прах Лермонтова в село Тарханы, где находился семейный склеп. Предполагают, что в могильную яму был сброшен за ненадобностью надгробный камень и засыпан.
Через 60 лет после гибели поэта, в июне 1901 г., пятигорский лесничий Федор Васильевич Гневышев предложил «увековечить место первого погребения поэта на Пятигорском кладбище».
Комиссия по чествованию памяти М. Ю. Лермонтова решила «точно установить место погребения поэта, посадить там дерево и оградить его деревянной решеткой с медной таблицей».
Живые свидетели похорон указывали на разные места, так что точное место не было определено.
После обсуждений было решено установить надгробный памятник у склепа Шан-Гиреев, родственников поэта.
Хотя деньги и собирали, их не хватало и бетонный мастер А. К. Шульц, местный подрядчик, предложил собственные средства, чтобы сделать надгробный памятник.
Насыпав курган, к которому вела бетонная лестница, расширили площадку, вымостили плитами и вокруг поставили деревянную ограду. В центр поместили скромный бетонный обелиск, в рост человека, украсив крестом и венком, а на пояске указали дату гибели Лермонтова.
АВТОР ФОТО НЕИЗВЕСТЕН
На мраморной доске, чуть ниже, было указано «Первоначальное место погребения М. Ю. Лермонтова. Производство А. К. Шульц». Позднее убрали последнюю строку.
К 15 июля 1903 г был сооружен памятник. Директор Вод В. В. Хвощинский, считал, что раз могила поэта не найдена, то и памятник не имеет смысла, поэтому в местной курортной газете о дне и времени его открытия не сообщили. На кладбище пришло всего три человека: фельдшерица из Баку, газетчик из «Русского слова» и сам мастер Шульц.
Открытие памятника состоялось через два года 15 июля 1905 г. - уже при новом директоре КМВ Д. Л. Иванове. На нем присутствовало много публики.
В 1939 г. в канун 125-летия со дня рождения поэта памятник оградили узорной металлической решеткой .
Бетонный обелиск заменили на точную копию из машукского известняка в 1985 г. Почитатели таланта великого поэта часто приходят сюда, оставляя у обелиска живые цветы.