Лист кружит рябиновый, под ноги ложится,
Мой пиджак малиновый осени под стать;
Песни перелётные затянули птицы,
Вслед за ними хочется - не дано летать.
Тридцать лет по пёрышку отрастали крылья,
Кто бы посоветовал: "Силы береги..." -
Всё упало в прошлое и покрылось пылью -
Лучшие друзья мои и мои враги.
Взмах руки по воздуху резкий, однозначный -
Здесь теперь стезя моя, а ухабы - там,
Где воняет порохом и настолько мрачно,
Что слеза скатилася - потянуло в храм.
Где кресты церковные, что врачуют души?
Пред глазами полюшко, за спиной река...
Господи, прости меня, Ты, конечно - лучший,
Но зачем лишаешь Ты жизни мужика?
В каждой из семей теперь горькая утрата,
Словно в клин журавушек нынче недобор,
Режет сын безжалостно и отца, и брата,
А в стране главенствует наркоман и вор.
Помоги (скорее бы!) истребить нацистов,
Им дорога верная - трибунал и Ад.
Лист кружит рябиновый... а над полем чистым
Клич прощальный стелется - журавли летят.