Многие наверняка слышали песню: «Под музыку Вивальди», которую исполняли Татьяна и Сергей Никитины, в художественном фильме «Почти смешная история»-1977 год, режиссёр Пётр Фоменко.
Но не все знают, что слова к ней написал прекрасный тонкий человек, поэт и переводчик Александр Леонидович Величанский, (08.08.1940.-10.08.1990.)
Сын журналистов Леонида Величанского и Ларисы Тюриной, Александр, родился в межнациональной семье.
Отец,еврей, работал журналистом ТАСС. Мать, русская, работала на радио, вещающего за рубеж.
Мать открыла греческим слушателям, Валентина Распутина, Василя Быкова, других замечательных писателей.
Несколько лет, в раннем детстве, Александр, провёл в Греции и всю жизнь испытывал особую привязанность к этой стране.
Окончив школу в 1958 году, год работал на 2-ом Государственном шарикоподшипниковом заводе, три с половиной года служил в армии, откуда вернулся на завод.
После чего учился на историческом факультете МГУ (1962-1965), перейдя на заочное обучение, работал ассистентом режиссёра на студии «Центрнаучфильм», затем сторожем и одновременно внештатным переводчиком ТАСС.
Но главным делом Александра Леонидовича была поэзия.
Стихи стал писать в 1960-х годах, с 1970-х переводил так же художественную, так и научную литературу – с английского, грузинского, среди переведённых поэтов англичане:
Уильям Шекспир, Джон Донн и Джорж Герберт, классик американской поэзии поэтесса Эмили Дикинсон, греческий поэт Константинос Кавафис, грузинские поэты, писавшие баллады: Галактион Табидзе и Нкко Самадишвили.
Стихотворные переводы Александра Величанского высоко оценивались, в частности Иосифом Бродским:
«Первое его дело – писать стихи, - говорил он. Но второе дело – он обязан для русской литературы перевести Эмили Дикинсон».
Эмили Дикинсон: (1830-1886) – одна из величайших американских поэтесс.
При жизни было опубликовано, всего 7-мь стихотворений из 1800 написанных ею.
В 1985 году, в её честь назвали кратер Дикинсон, на планете Венера.
Иосиф Бродский спрашивал в Америке, приехавшего туда поэта Юрия Кублановского:
«А что вы мне не рассказываете о Величанском, ведь это единственный современный поэт, который англоязычную поэзию знает лучше меня».
Знал бы он, что Величанский – не только стихи, но и переводы приходилось, вынужден был отправлял в стол.
Другой пласт творчества Александра Величанского составляли переводы с греческого. Переводы греческих поэтов были для поэта творческой радостью и редким литературным заработком.
Входил в поэтическую группу СМОГ «Самое молодое общество гениев» -1965-1967 год.
В 60-е годы в МГУ возникла литературная группа СМОГ, аббревиатура расшифровывается двояко: «Самое Молодое Общество Гениев» и «Смелость, Мысль, Образ, Глубина».
Студенты дневного отделения могли не работать, а вот вечерники, заочники и просто вольные поэты вынуждены были идти в дворники, истопники, сторожа то есть в исконно крестьянско-люмпенские профессии.
После разоблачительной речи Н. Хрущёва на ХХ съезде КПСС «О культе личности Сталина», юные поэты уже не могли служить КПСС, и дело даже не в политике, просто по эстетическим соображениям…
В СМОГ входили много поэтов – среди них Леонид Губанов, Александр Величанский, Аркадий Пахомов, Владимир Алейников, Юрий Кублановский…
Все они, кроме Леонида Губанова, учились в МГУ. Часто заливали свою не признанность, дешёвым алкоголем…
Знакомились по стихам – поэт Александр Величанский был старше других, он уже поработал на заводе и отслужил в Армии:
***
Сегодня возили гравий.
И завтра –
возили гравий.
Сегодня играли в карты,
и завтра –
в карты играли.
А девочки шлют фотографии,
И службы проходит срок.
Вот скоро покончим с гравием
и будем возить
песок.
Молодого поэта Юрия Кублановского поразило это стихотворение, так о советской армии ещё никто не писал. Александру Величанскому понравились стихи Юрия Кублановского, так подружились…
Все они не печатались, судьба их тогда была темна, неустроена…
В семье Александра Величанского была пишущая портативная машинка «Олимпия», которую отец привёз из командировки в США.
На ней поэт печатал свои стихи, потом подшивал в общую коленкоровую тетрадь двумя цыганскими иглами.
Иногда буквы были размыты, потому что это была пятая копия, на машинописных страничках тонкой бумаги, лиловой от копирки.
Так возникли самиздательские сборники, по 10-15 экземпляров. Сборники эти расходились по рукам…
В одном таком сборнике было напечатано, ставшее знаменитым, стихотворение: «Под музыку Вивальди». Музыку написал Виктор Берковский, а затем молодые Татьяна и Сергей Никитины запели дуэтом.
Песню эту, даже исполнял французский оркестр Поля Мориа.
В 1969 году, Александр Твардовский напечатал подборку из 10-ти стихотворений Александра Величанского в №12 номере журнала «Новый мир», последнем, вышедшем под редакцией Александра Твардовского.
Говорят Твардовский сомневался:
- «Простые люди этих стихов не проймут»
-«Может быть, их дети поймут» - был ответ Александра Величанского, который убедил главного редактора.
Александр Трифонович Твардовский 921.06.1910.хутор Загорье, Смоленская губерния - 18.12.1971. Москва),русский советский писатель. поэт и прозаик, журналист, специальный корреспондент на фронте. Полковник.
Главный редактор журнала "Новый мир" (1950-1954), (1956-1970).
Это была первая публикация. Готовилась и вторая, но после ухода Твардовского из журнала, стихи Александра Величанского, в "Новом мире" не печатали.
В том же году, 1969-ом, Совещание по работе с молодыми писателями рекомендовало его, по выбору поэта-фронтовика Бориса Слуцкого в Союз писателей.
Время было уже гонений, плохое, и Александр Величанский эту рекомендацию не использовал, по его словам, «вступление в Союз писателей, из которого гонят Окуджаву и ему подобных, - негоже».
В те годы, у него было ещё несколько публикаций, в журнале «Юность», в «Днях поэзии».
Затем, до конца 1980-х – только самиздат. В 1989-90 годах, Александр Величанский, выпустил за свой счёт несколько поэтических сборников в издательстве «Прометей».
Только в мае 1990 года, в издательстве «Современник», благодаря перестройки, вышел сборник стихотворений: «Времени невидимая твердь».
Составляли книгу в издательстве, но единственное условие автора – не менять ни строк, ни слов – было соблюдено.
Единственная прижизненная книга: «Времени невидимая твердь» у Александра Величанского вышла в год его смерти в 1990 году.
А ведь поэт редко писал что-то против власти, правда, если писал, то хлёстко:
«Грамотность нужна нам б..ть,
поголовная, как стадо,
чтобы всякий мог, коль надо,
но донос, а написать.
Грамотность нужна нам б..ть,
вездесущая, как атом,
чтоб не Пушкина – куда там,
но повестку прочитать».
Поэт успел лишь поддержать сигнальный экземпляр в руках – а 10-го августа 1990 года, Александра Леонидовича Величанского не стало.
Судьбой Александру Величанскому было отпущено прожить, всего 50-ть лет и два дня.
Похоронили Александра Величанского рядом с родителями на кладбище деревни Покровка – городской округ Клин.
Александр Леонидович Величанский рано умер, но многое успел сделать. О своих стихах, он писал, своим потенциальным читателям:
«Мои стихи короче
июньской белой ночи,
но долгим свежим сумраком окружены они.
И вы о них мечтали
среди стекла и стали
в казённые безжизненные дни»
В часовне Свято-Филаретовского института, уже в течении многих лет, в день смерти Александра Величанского, служат панихиду.
На сайте института опубликованы духовные стихи Александра Леонидовича Величанского.
Несмотря на то, что официального признания в Советском Союзе у Александра Величанского не было, люди знали его стихи, читали, учили наизусть:
«Когда убили одного»
Когда убили одного,
все спрашивали кто? кого?
когда? с какою целью?
солдат ли? офицер ли?
Когда убили десять лиц,
все вслух позорили убийц.
запомнив благосклонно
убитых поимённо.
Когда убили сто персон,
никто не спрашивал имён –
ни жертв, ни убивавших,
а только – наших? ваших?
Когда убили миллион,
все погрузились в смертный сон,
испытывая скуку,
поскольку сон был в руку.
В сборнике поэзии «Охота на эхо», который в 2000 году издала вдова поэта Елизавета Горжевская, напечатаны не только переводы Александра Величанского, но и его собственные стихи – они звучат здесь, как перекличка с переводами.
Поэтессе Эмили Дикинсон, Александр Леонидович, посвятил небольшой поэтический цикл:
Уважаемая мисс Дикинсон,
Ваш маленький камушек
такой неприметный… пыльный,
беззаботный и в вечность канувший,
затерявшийся на земле обильной –
он больше любого огромного камня.
хоть тот настоящий и его можно потрогать,
и он даже не уместился бы на дороге,
по которой Вы гуляете вечером несказанным,
уважаемая мисс Дикинсон,
аккуратно глядевшая себе под ноги.
Можно сказать, такой же вечный камушек, в историю песенного искусства нашей Родины, заложил своей известной, единственной песней: «Под музыку Вивальди» - и замечательный советский поэт - Александр Леонидович Величанский.
Из поэтического наследия Александра Величанского.
Под музыку Вивальди,
Вивальди! Вивальди!
под музыку Вивальди,
под вьюгу за окном,
печалиться давайте,
давайте! Давайте!
печалиться давайте
об этом и о том.
Вы слышите, как жалко,
как жалко, как жалко!
вы слышите, как жалко
и безнадёжно как!
Заплакали сеньоры,
их жёны и служанки,
собаки на лежанках
и дети на руках.
И всем нам стало ясно,
так ясно! так ясно!
что во дворе ненастно,
как на сердце у нас,
что жизнь была напрасна,
что жизнь была прекрасна,
что все мы будем счастливы
когда-нибудь Бог даст.
И только ты молчала,
Молчала…молчала.
И головой качала
Любви печальной в такт.
А после говорила:
поставьте всё сначала!
Мы всё начнём сначала,
Любимый мой… Итак,
под музыку Вивальди,
Вивальди! Вивальди!
под музыку Вивальди,
под славный клавесин,
под скрипок переливы
и вьюги завыванье
условимся друг друга
любить что было сил.
***
Спускалось солнце в просеку,
с небес свисала ель.
Стоял солдатик простенький,
похожий на шинель,
глядел он виновато
на жёлтые снега –
с ножом и с автоматом
похожий на врага.
Снега валились с дерева
сквозь веток канитель.
Стоял солдатик серенький,
похожий на шинель,
и видел: на закате,
судьбу свою кляня,
стоит другой солдатик,
похожий на меня.
***
Всю жизнь я бился слепо
с преджизненною тьмой:
был каждый миг – последний,
ужасный, чуть живой:
вот так младенец втуне,
но всё-таки живёт
и жизни накануне
толкается в живот.
***
Осени плачевной
наступил черёд –
листьев предвечерних
кончен хоровод.
Лёгкое ненастье
зарослей лесных
над опавшим настом
солнечной листвы.
Увяданья влага –
выжимки лучей.
В глубине оврага
почернел ручей.
Так на нас с тобою
Сквозь стволов зазор
Дикою ордою
Наступил простор.
И в последних числах
мёртвой тишины
слышишь: это смыслом
Мы окружены.
***
- Мне приснился, генацвале,
сам святой Георгий. Сколько
было там людей, но сразу
я его узнала и
говорю: «Так много горя –
отчего не помогаешь?»
Он же: «Разве это горе? –
То ли будет – погоди».
«Могильщик крикнул не грубей…»
Могильщик крикнул не грубей,
чем принято, и враз
устало стая голубей
над кладбищем взвилась.
тысячекрыло… будто бы
из всех земных застрех
в небесный промысел судьбы
земной поднялся снег.
И жизни вплоть, и смерти вплоть
век связывает нить…
Чтоб праха глиняный ломоть
над прахом преломить.
И нет империи окрест –
ни крыш, ни этажа –
друзья, ноябрьский резкий лес
прозрачный, как душа.
***
Когда на вас навалится зима
всей беспросветною декабрьскою тьмою,
возьмите чёрный том Карамзина:
что в нём заложено кровавою тесьмою? –
всё те ж снега с прорехой зорь,
дымок жилья у волка на примете,
всея равнины самодержец – ветер
да слёз морозных кристаллическая соль.
Быть может, вам пригрезится тогда:
декабрь и есть декабрь – и никогда не минет
его незрячий ветер на равнине
да золотая зорь его орда.
***
Не ведая про стыд,
но опуская веки,
понятия «прости»
не ведая пока,
праматерь говорит,
сорвав познанье с ветки
«Не век же Он ворчит,
и гневен не навеки,
и нас с тобой простит наверняка»
***
Человек одинок,
как в груди клинок.
Человек одинок
с головы до ног.
Человек одинок,
словно во Вселенной Бог.
Оттого, что виноват
с головы до пят.
Накануне своего 50-летия, 8-го августа 1990 года, Александр Величанский, 7-го августа, написал стихотворение:
«Псалом»
Высоко иль низко,
тяжко иль легко,
но пока Ты близко –
мы недалеко.
Ты – фитиль, мы воска
жар и холод враз,
пока словно воздух Ты
окружаешь нас.
Раньше или позже,
но в урочный час,
удаляясь Боже,
оглянись на нас.
***
Мы мстим и мстим и мстим кому нивесть:
отмщенья ярость зверская – людям большая честь! –
веками вечными одно лишь мщенье длилось.
Но если справедливость только месть,
и если в зверстве добродетель есть –
будь они прокляты – добро и справедливость.