Вчерашний вечер был невероятным! Так приятно и душевно обстоятельства сложились, что и на душе тепло и в голове светло. Приятно и всё тут! Вечер начался с приятных встреч и разговоров на интересные темы. Наподобие того, как из касика чоппер можно сделать, или какие девушки все зануды ничего не понимают, и понимать не хотят, или как было бы здорово поехать в час ночи на путепровод, смотреть на звёзды и проезжающие внизу машины. Приятная беседа. Далее беседы пошли более умные, так как встретили хорошего человека с которым и пообщаться приятно. Беседы пошли на тему того, как это все летом работают и не желают развлекаться так, как это мы делали, когда ещё совсем детьми были. Никому не нужна дружба, а собрать вместе днём девять человек – это до невозможности тяжёлая задача. После была попытка (с моей стороны) объяснить, что каждый человек по-своему уникален, и что не нужно стараться соответствовать неким стандартам, чтобы выглядеть более умным/уникальным. Достаточно быть самим собой, ведь именно точно такого как ты, больше нигде нет, а вот соответствие стандартам делает из человека ту самую серую массу, которую и не видно и не слышно… Как выяснилось позже, попытка оказалась успешной, что меня очень обрадовало! Далее было путешествие посреди ночи с целью погулять. Для лучшего понимания ситуации объясню, что мы с другом проехали двадцать пять километров, в полдвенадцатого ночи, для того чтобы пройтись по улице с человеком и побеседовать. ВОТ ЭТО, ЧЁРТ ЕГО ПОБЕРИ, РОМАНТИКА! Я должен заметить, что вот это мне очень нравится – заехать чёрт знает куда, к незнакомым людям, чтобы просто погулять – это весело!
И так, приехав в нужное место, я был крайне впечатлён и рад новому знакомству. Это очень приятно знакомиться с новыми интересными людьми. Мы погуляли по ночному посёлку, побеседовали на разные темы, а после попрощались с обещанием непременно приехать ещё раз. Уезжая, на душе у меня было тепло (несмотря на то, что я дрожал как липовый листок от холодного воздуха, так как на теле майка и ветровка, а едешь семьдесят километров в час через туман) и спокойно. Тепло на душе было от приятного знакомства, о котором я давно думал и представлял, как оно пройдёт. Все мои ожидания были стократно превзойдены, и этим я был сильно восхищён. Спокойно было на душе от того, что впереди нас с другом ждал путепровод, о котором писать смысла нет. Там нужно побывать, тогда и понятно станет. Скажу просто, что звёздное небо, свет проезжающих под путепроводом машин, музыка Табачникова, играющая на мобильном телефоне, сложились в одну неописуемую картину, когда ты сидишь и тебе совершенно спокойно. Ты невозмутим. Я — полнейшая невозмутимость Джека…
Просто представьте. У человека, сидящего за рулём в машине, своя жизнь, и он меня не знает. Наши линии жизни никогда не пересекались и никогда больше не пересекутся. Так вот, он едет ночью, в час ночи, по своим делам, скорее всего, домой, спать. Или если это дальнобойщик, то скорее всего у него горят сроки, и едет ночью он от того, что контракт нужно выполнять, вот он и не спит, а едет, накаченный кофе. Он едет и видит, как на мосту прямо над его машиной сидят два парня и смотрят на его машину. Он проезжает, и всё… Больше никогда он нас не увидит. И это были не просто прохожие в городе, которые тут по своим делам, и встретил он их от того, что у него свои дела и он тут из-за них, а у прохожих свои дела и они тут тоже из-за них. Эти парни туда приехали и там сидели только для того, чтоб посмотреть, как вот этот вот дальнобойщик со своими заботами ехал-ехал, их увидел, и дальше поехал. А они там дальше сидят.
В одном из своих спектаклей Евгений Гришковец рассказывал, что очень страшно, когда ты уходишь, а кто-то остаётся на месте. Тем, кто остаётся на месте, не страшно. Они пребывают в полном спокойствии и в мире с самим собой. Наверное мне и нравится этот путепровод от того, что я там остаюсь на месте и от того спокоен, а все эти машины уходят неизвестно куда, и больше я их не увижу… Возможно этот банально, но в этом что-то есть. Наверное, романтика какая-то…
Тем не менее, я этим дышу, я этим живу, мне это нравится.