Вот Мария рубашки в реке полощет. Три штуки.
А вода ледяная, в цыпках руки.
Ей бы, Марии, взвыть – да нельзя.
Муж Иван, сын Иван, Иван – зять.
Полоскать да терпеть ломоту в костях.
У Марии в избе смерть в гостях.
И кровати сосновые в ряд стоят.
Дочка чёрная вся, сама не своя.
Молодая, русоволосая, на сносях.
И Мария несёт домой ком рубах.
Говорит безносой: посторонись.
Смерть пустые глазницы опустит вниз.
Всё, что после – это её. Не до.
А войну Мария не пустит в дом.
Не для этого вани легли в гробы.
Для того, чтобы в доме войне не быть.
Смерть сидела щекУ подперев по-бабьи.
Что коса, если в мире всё те же грабли.
Дочь сказала, мужевы моя раны:
Будет дочь – назову Марией, сына – Иваном.