Я перестал, отчаявшись, молиться
О вечном рае по дороге в ад.
Я так устал, не понимая, злиться
В чем я не прав и в чем я виноват.
Я не терпел заносчивость невежды,
Но и его не рушил ареал.
Я не умел оправдывать надежды,
Тем более сойти за идеал.
Я не спешил - хоть мой порыв известен -
На все, что вижу вешать ярлыки.
Я не грешил... Нет, все же буду честен,
Бывало зря показывал клыки.
Я орошал слезою путь идущим
На эшафоты виселиц и плах.
Я не внушал доверия имущим
Или внушал неодолимый страх.
Я подражал в немой аскезе скалам,
Теряя смыслы в ценностях людей.
Я заражал, кующих по лекалам,
Подковы счастья вольностью идей.
Я распознал души живой программы,
Распятой плотью высчитав пароль.
Я осознал сюжет библейской драмы -
Несущий мудрость обретает боль.
Иная боль, как вестник перемены,
Иная боль, как стимул полюбить
И только боль сердечная измены
Измену в сердце призвана убить,
Чтобы свершить оно могло мгновенно
Огнем живым крещение крови
И завершить рождение вселенной,
Под чуткой волей ангела любви.
Начав с азов, наш чудный мир увидеть,
Срывая шоры, глазом малыша.
Заслышав Зов, событий ход предвидеть
И точно знать, о чем молчит Душа…
Пришла пора над «и» расставить точки,
Смиряя ум, творящий невпопад.
Пусть, как заря в нем пламенеют строчки:
«Во всем я прав, во всем я виноват!»