Февраль 76 года выдался малоснежным, но по одесским меркам довольно морозным. Мы с отцом ехали во Львов на свадьбу к сыну его фронтового друга. Отец любил приезжать на вокзал заранее, чтобы не было никакой спешки и суеты. Мы сели в вагон за полчаса до отправления и уже успели удобно расположиться в своем купе, как там появилась миловидная женщина. Когда она приподняла полку, чтобы сложить свои вещи в ящик для багажа, там оказались небольшой чемодан и картонная коробка; другая коробка стояла под столиком. Это говорило о том, что кто-то пришел на посадку раньше остальных. Женщина несколько растерялась. Отец поднял ее баул наверх, и мы стали знакомиться. Она назвала свое имя так тихо, что я его не расслышала и, как мне показалось, неохотно вступила в беседу. Чувствовалось, что она не в настроении, но мой папа был настолько общительный и веселый человек, что мог разговорить любого, и вскоре незнакомка оживилась и отвечала на его шутки улыбкой.
Поезд едва отошел от перрона, как в купе появился четвертый пассажир - молодой человек весьма приятной наружности. Высокий рост, широкие плечи и очень короткая стрижка выдавали в нем спортсмена или военного. Он любезно поздоровался с дамами и произнес:
- Анатолий.
- Михаил Сергеевич. - Ответил отец, крепко пожимая протянутую ему руку.
Поезд постепенно набирал ход и за окном замелькали знакомые пейзажи.
- Папа, скорее смотри! Видишь телевышку? - Спросила я. - В том районе находится мой детский сад.
Всего несколько секунд и телевышка осталась далеко позади. Как только мы выехали за пределы города, в купе появилась проводница. Она снова проверила билеты, предложила постельное белье и чай. Прибытие во Львов ожидалось в пять утра. Я надела фланелевый халатик поверх тонкого свитерка и стала готовиться к чаепитию, раскладывая на столике еду, которую нам собрала в дорогу мама. Наша попутчица достала бутерброды.
Меня всегда удивляло, почему в поездах чай из подстаканника, сваренные до синевы яйца и едва теплая котлета, разрезанная пополам, поверх хлеба с чуть подтаявшим маслом, а к ней кислый огурчик, имеют особый вкус. Именно поэтому в меню нашей семьи есть бутерброд под названием «как в поезде», который мы запиваем сладким чаем, от чего на душе становится уютно и тепло.
...Втроем, как можно удобнее, мы расселись у столика купе. Анатолий собрался в вагон - ресторан, но отец настойчиво пригласил его в нашу компанию. Вот сколько всего - на всех хватит. Общая трапеза протекала довольно оживленно. Папа рассказывал анекдоты, женщина тихонько посмеивалась, Анатолий сдержанно улыбался и, как бы между прочим, поглядывал в мою сторону. Меня это нисколько не занимало и, как только все поели, я навела порядок на столике, забралась ногами в уголок своей нижней полки и стала читать. Женщина улеглась на свое место отвернувшись лицом к стене. За окном совсем стемнело, и папу потянуло на сон. Приближаясь к очередной станции поезд замедлил ход. Проводница объявила, что стоянка две минуты, тем не менее, я решила выйти подышать свежим воздухом. Анатолий уже стоял на перроне. Вдохнув резкий морозный воздух, я сразу замерзла и вернулась в вагон. В коридоре никого не было. Народ спал. Прижавшись лбом к запотевшему окну я всматривалась в звездное небо.
- Нравится смотреть на звезды? - Раздался прямо над ухом мужской голос.
- Очень нравится. В городе небо не такое темное. Сейчас звезды кажутся больше, гораздо ближе и намного ярче. Удивительная красота.
- В школе мы часто ходили с пацанами в Планетарий. Особенно, когда с уроков убегали. - Сказал Анатолий.
- Я тоже любила Планетарий, правда, бывала там не часто. Училась в обычной школе и в музыкальной - времени свободного совсем не было.
- Вы во Львов едете? - Поинтересовался Анатолий.
- Во Львов. А вы?
- До Львова. Там пересадка на Будапешт. Я офицер. Служу в Венгрии. Возвращаюсь из отпуска.
- Я так и подумала, что офицер. Вернее, вначале я решила, что спортсмен, но потом поняла - военный.
- Почему?
- Стрижка выдает, выправка армейская, фразы четкие и короткие произносите, голос командирский.
- Ох, какая вы наблюдательная. Опасная вы, однако, девушка.- Прищурив один глаз, покачал головой Анатолий.
- Как любая одесситка. - Усмехнулась я, разводя руки в стороны. - Все видим, все понимаем, все знаем.
- И что можно делать зимой во Львове? - Продолжал он.
- Многое. Гулять на свадьбе, например.
- Вот это совпадение! Я тоже сразу на свадьбу попадаю. Друг женится. Везу им ящик шампанского и швейную машинку в подарок.
- Шампанское!? В Венгрию? Вроде бы у них свои прекрасные вина.
- Вина хорошие. Вы правы. Но разве могут они сравниться с одесским полусладким?
- Тут мне возразить нечего. - Улыбнулась я.
- Почаще улыбайтесь. - И, как бы отвечая на мои удивленно вскинутые брови, добавил, - У вас очень милые ямочки на щеках.
- Мерси за комплимент. Теперь буду по каждому поводу и без повода всегда и везде улыбаться. - Весело рассмеялась я.
- И правильно сделаете. Улыбайтесь и смейтесь! Вам это очень идет.
- Благодарю.
- Давно вы замужем? - Спросил Анатолий, кивая на мое обручальное кольцо.
- Два года. - Ответила я.
- Дети есть?
- Пока нет. Но, надеюсь, скоро будут.
- А почему муж не едет с вами?
- Муж в длительной командировке.
- В Армии?
- Нет. Во Флоте. В торговом флоте.
Дальше потекла банальная беседа двух одесситов на общепринятые темы типа, кто где учился, есть ли общие знакомые, кто какие книги любит, в какие театры ходит, какой пляж лучше... О чем мы только не говорили, даже о значении минералов и драгоценных камней. Анатолий оказался весьма эрудированным человеком, да и я была на высоте.
За это время поезд сделал еще несколько остановок. На одной из них с нами попрощалась женщина, имя которой мы так и не узнали.
...На больших станциях мы выходили на пустынный морозный ночной перрон подышать и, возвращаясь в вагон, продолжали нашу увлекательную беседу в коридоре. Время летело настолько незаметно, что я очень удивилась, когда узнала, что мы подъехали к Тернополю.
- Послушайте. - Сказала я в недоумении - Это мы с вами почти всю ночь тут болтаем. Осталось всего два часа до Львова. Надо хоть поспать немного. Пойдемте отдыхать.
Я решительно направилась в купе и с наслаждением улеглась на свою нижнюю полку, распрямляя ноги, уставшие от длительного стояния на одном месте. В купе было совсем темно и только тихое похрапывание моего отца нарушало ощущение пустоты. Я едва прикрыла глаза и в эту же минуту открыла их вновь: в освещенном проеме появился Анатолий. Он бесшумно закрыл дверь и так же бесшумно присел на край моей постели. Я не успела произнести ни слова, как почувствовала нежное прикосновение его губ к моим губам, а рука его мягко скользила от моей шее к груди, затем за спину, слегка приподнимая меня. Нежное прикосновение губ превратилось в долгий и страстный поцелуй. Голова поплыла не то от непроизвольной реакции моего женского организма, не то от ужаса положения: прямо надо мной на верхней полке спит мой отец; а меня, замужнюю даму, в ночном поезде, целует совершенно незнакомый мужчина. Оттолкнуть? Возмутиться? А что будет, если отец проснется? Драка? Еще не хватало скандала. Мой папочка может. Слава Богу не из слабого десятка, да и кулак крепкий. Рой мыслей вихрем проносился в голове, при этом, я со страхом прислушивалась к храпу отца. Анатолий мягко прикоснулся губами к моей шее, но, видимо, почувствовал, как я напряглась, отстраняясь от него, резко поднялся и улегся на свое место. Я находилась в абсолютной прострации. Единственное, что меня волновало в этот момент, не слышал ли отец, что тут произошло.
Постепенно фонари за окном замелькали все чаще, и стало ясно, что мы приближаемся к цели нашей поездки. Проводница стала будить пассажиров и собирать постель, заиграло радио, захлопали двери купе, народ выстраивался в очередь в туалет. Чай уже не давали.
Предрассветный Львов был темным, очень сырым и холодным. Попрощавшись с Анатолием, который спешил в кассу, чтобы успеть перекомпостировать билет на Будапешт и перейти на другую платформу, мы с отцом вышли на привокзальную площадь, взяли такси и поехали на квартиру к жениху. И только тут я подумала о том, что Анатолий не спросил ни номер моего телефона, ни адреса. «Все к лучшему. Зачем оно мне?»
Я вспомнила о нем, когда собиралась на регистрацию в ЗАГС. Одеваясь в нарядное платье, я обнаружила на своей шее небольшой синяк, называемый в литературе «любовный укус», а в просторечии - «засос». Прикрыв его бусами и рассматривая в зеркале хорошо ли они прячут мое «ночное приключение» я весело рассмеялась. Почему? Не знаю. Скорее всего, это было нервное.
Обратно в Одессу мы ехали через три дня со множеством впечатлений и безо всяких приключений.
С тех пор прошло ровно полгода.
Стоял прекрасный летний день и потому музыкальное занятие я проводила в парке. Деткам очень нравилось играть и резвиться на большой полянке, где они имели много свободного пространства. Потом был обед и дневной сон. В саду наступила тишина. Я сидела в кабинете и составляла план занятий на следующую неделю. Дверь тихонько отворилась и растерянный голос няни Веры произнес:
- Анна Михайловна, вас там какой-то мужчина спрашивает.
- Меня? Мужчина? Кто? Что сказал?
- Ничего не сказал. Только спросил или у нас работает Анна Михайловна. Я сказала, что работает. Он попросил позвать. Он возле веранды стоит.
«Кто бы это мог быть?» - Думала я направляясь к выходу в полном недоумении.
Увидев Анатолия я сильно смутилась и покраснела.
- Привет! - Радостно произнес он. - Наконец-то я тебя нашел.
- Но каким образом?? - Я не могла скрыть своего удивления.
- Это было совсем просто. Ты Анна. Папа Михаил. Значит, ты Анна Михайловна. Ты говорила отцу, что твой детский сад в районе телевышки. Я обошел несколько садов в этом районе и в одном из них мне сказали, где именно работает Анна Михайловна. Ты скоро освободишься?
- Минут через двадцать.
- Я подожду. Хорошо?
Я кивнула головой в знак согласия и вернулась в помещение. На меня тут же набросились все, кто был на смене. Еще бы! Такое событие для бабского коллектива. Мужчина пришел! К тому же такой красавчик! Все собрались на кухне, потому что повариха не могла оторваться от процесса готовки, а лишать ее удовольствия послушать историю - это значило обидеть. А кто хочет ссориться с поварихой?
- Верочка! - Обратилась я к нянечке. - Давай угостим моего гостя. Пожалуйста, отнеси ему холодненького компотика и печеньки. Не забудь салфеточку постелить. Хорошо? Спасибо!
Верочка побежала выполнять мою просьбу, а я стала коротко рассказывать о своем дорожном приключении. Рассказ понравился всем. Правда, повариха постоянно вставляла свои комментарии, потому что не поверила в то, что ничего более пикантного в купе не произошло. Она была по возрасту старше всех, на все имела свое мнение, а, возможно, и свой опыт в таком щепетильном вопросе.
- Девочки, отпустите меня. - Взмолилась я. - Неудобно. Человек ждет. Я вам завтра все расскажу подробнее.
- Давай. Беги. Классный парень! С таким и прогуляться не стыдно и в койке скучно не будет! - Не унималась повариха. - А, если что - приводи сюда. Мы его тут накормим и нальем чего - нибудь погорячей - обслужим по высшему разряду.
Я сложила ноты в сумку, поправила волосы, подкрасила губы и вышла к Анатолию. Теперь было заметно, что смущается он, потому что из окна детсада за нами наблюдали несколько пар любопытных глаз моих коллег.
- Не обращай внимания. - Рассмеялась я. - Женский коллектив. Для них появление незнакомого мужчины целое событие. Есть тема для обсуждения и бурной фантазии!
Сейчас и не вспомню, о чем мы говорили, но точно о чем-то интересном, потому что увлеклись беседой настолько, что не заметили, как оказались в Центральном парке, до которого идти пешком было часа полтора. Мы бродили по цветущим аллеям, пили шампанское из пластмассовых стаканчиков, заедая его шоколадкой и говорили, говорили, говорили... Чувствовалось, что Анатолий несколько возбужден, но я вела себя сдержанно, без тени кокетства, по - дружески. Никакие приключения меня не интересовали. Я любила мужа.
Время летело быстро, и мне пора было идти домой. Я объяснила Анатолию, что мой муж сейчас в Одессе, что накануне заступил на суточную вахту и, к этому времени должен был вернуться с работы, что у него день рождения завтра, а у меня много дел. В ответ Анатолий нежно привлек меня к себе и стал осыпать поцелуями мое лицо. Как и в прошлый раз я напряглась всем телом, мягко отстраняясь от его мощной груди. Он тут же меня отпустил. В полном молчании мы дошли до угла улицы, на которой я жила, и попрощались кивком головы. «Пока!» Анатолий провожал меня взглядом до тех пор, пока я не зашла в подъезд.
... Мужа дома не оказалось. Я этому не удивилась - привыкла, что после вахты бывают собрания или они с ребятами идут попить пива и поговорить на свои темы. Я переоделась в домашнее платье и поставила чайник на огонь. После долгой прогулки и шампанского очень хотелось пить. Неожиданно раздался стук в окно. Жили мы на первом этаже, а потому все наши гости обычно стучали в окно. Девушка, которую я увидела, своим появлением вызвала у меня не меньшее удивление, чем неожиданный приход Анатолия в детсад.
- К тебе можно? - Спросила она.
- Заходи. - Я открыла дверь. Передо мной стояла очень бледная Натали. Она слегка пошатывалась.
С Натали встречался самый близкий друг нашей семьи Артур. Он был влюблен в нее безумно, собирался покупать кооператив и делать предложение. Натали была мечта и любовь всей его жизни. Она, в свои девятнадцать, была очень хороша. Стрижка карэ бесподобно сочеталась с овалом ее лица, а чуточку косящие карие глаза придавали особую пикантность. Она обычно носила обтягивающие грудь тонкие кофточки под горло без рукавов и клетчатую очень коротенькую юбочку в складках, которая обнажала стройные красивые ножки. В то время девушки ни излишней косметикой, ни нарядами избалованы не были. Натали оканчивала медицинское училище и, чтобы потом сразу получить позицию медсестры, работала санитаркой в больнице, где познакомилась с инженером по имени Артур. В той же больнице до того, как стать моряком, в качестве механика работал и мой будущий супруг. В обеденный перерыв эта троица часто проводила время у Артура в лаборатории. Я тоже иногда приходила туда после занятий в институте. С Натали мы не подружились. Мне она не нравилась. Слишком была яркой для нашего скромного друга, к тому же, интеллектуально сильно не дотягивала до его уровня. Мне казалось, что она к Артуру равнодушна, так как вела себя несколько вульгарно, откровенно заигрывая со всеми мужчинами лаборатории. Эти двое по всем показателям были непара. Но сердцу не прикажешь, а потому я свое мнение держала при себе.
...Натали прошла в комнату. Я смотрела на нее выжидающее.
- Можно мне у тебя полежать пару часов? - Спросила она. - Я только что после аборта. Домой боюсь идти. Если мама хоть что-то заметит, прибьет.
« Ничего себе новость! - Подумала я.- Странно. Не такой Артур человек, чтобы позволить подобное любимой девушке.»
Я приготовила постель; рядом на столик поставила чашку кофе и тарелочку с кексом, сыром и фруктами. Не снимая одежды Натали разлеглась на подушках в королевской позе с полным умиротворением в лице и принялась за еду. Если бы ни ее синюшная бледность, я бы никогда не подумала, что она всего час назад избавилась от ребенка.
Для меня тогда само слово «аборт» звучало жутко и пугающе. За два года замужества я ни разу не беременела, сильно переживала по этому поводу, потому что очень хотела родить. А тут такое.
- И как это Артур позволил тебе делать аборт? - Не выдержала я.
- Артур? - Засмеялась Натали. - Хм, Артур. Ты только меня не выдавай. Ладно? Я не знаю от кого беременна. Может от Артура, а может от кого - то еще.
- Как это не знаешь?? - Я почувствовала, как изменилась в лице.
- Ну, не знаю и все. Чего ты на меня так смотришь? У меня их было четверо. И так, как я точно не знаю от кого ребенок, то я с каждого взяла на аборт по 25 рублей. Еще и заработала. 25 - доктору. Остальное мне.
«Боже, какая мерзавка! Бедный, бедный Артур. Он за ней умирает, а она... Вот сучка!» - Я была шокирована ее сообщением и тем, с какой легкостью она об этом говорит.
- А ты готовишься к именинам мужа? - Хитро прищурила свои косые глазки Натали.
- Ты откуда знаешь, что он именинник? - Раздраженно спросила я.
- Знаю. - Повела плечом Натали. - Так что готовишься?
- Готовлюсь. Только он что-то задерживается после вахты.
- А он не придет. Можешь не париться. - Натали явно пришла в себя. На ее щеках стал проступать румянец, а тон голоса резко поменялся от слабого до ехидного.
- Как это не придет? Ты о чем вообще?
- Не придет и все! - Захлопала ресничками Натали. - Они еще ночью вышли в море. Он мне сам сказал, когда заходил к Артуру прощаться. А пока Артур был занят я на твоем муже анатомию учила к экзамену.
- Какую еще анатомию? - Спросила я, едва сдерживая гнев.
- Он сидел в отделе у Артура, а я по медицинскому атласу на нем проверяла, где какие органы находятся.- Медленно, с большими паузами, рассказывала Натали. - Не волнуйся, он в одежде был, но тааак дрожал.
Мой благоверный, когда сильно возбуждался, действительно, часто дрожал всем телом, а это доказывало, что Натали точно знает, о чем говорит. «Ну и наглая тварь! Пришла ко мне в дом за помощью, разлеглась на моей постели, ест мои фрукты и дразнит меня своими рассказами о моем муже и моем лучшем друге! Потрясающее нахальство!»
Первое, что промелькнуло в голове, не выступал ли мой драгоценный супруг в составе счастливой четверки, но эту мысль я сразу отбросила. Они с Артуром были по - настоящему близкими друзьями и ни один из них никогда ни при каких обстоятельствах не посягнул бы на женщину другого. В этом у меня никаких сомнений не было. Тем не менее, рассказ Натали сделал свое дело: ревность ударила мне в голову. Она поняла, что сболтнула лишнее и тут же засобиралась домой. Я не удерживала ее. Как только за ней закрылась дверь, я позвонила в Пароходство, где мне сообщили, что судно уже прошло Дарданеллы и что механик находится на своем рабочем посту. В первой же радиограмме муж извинился и объяснил причину своего такого поступка: «долгие проводы - лишние слезы», а пока я не на шутку разрыдалась.
... При встрече с Артуром я ни словом, ни намеком не обмолвилась о Натали. Не хотела делать ему больно. Я очень ценила нашу с ним дружбу и любила, как родного брата. Но он каким-то образом обо всем узнал сам, и вскоре они расстались. Я видела, как сильно Артур страдает и не задавала лишних вопросов. После разрыва с Натали он с головой ушел в науку и не заводил серьезных романов целых десять лет. Женился он не по любви, а просто возраст приближался к сорока, родителей уже не стало, а ему хотелось иметь семью и ребенка. Жена была ему ровесницей, спокойная интеллигентная женщина. У них есть дети и внуки. Мы дружим с Артуром до сих пор, обсуждаем разные темы, советуемся по каким-то важным вопросам. Мы часто вспоминаем нашу молодость, но никогда не говорим о Натали, хотя не забываем о ней по единственной причине: у меня с ней совпадает день рождения. Я более чем уверена, что всякий раз, когда Артур произносит мне слова поздравления, он уносится в свое далекое прошлое. А я уношусь в свое...
Вы спросите, почему я уделила этой истории так много внимания и какое к этому имеет отношение Анатолий.
После того дня ни разу в жизни я не виделась с Натали, точно также, как с Анатолием, хотя мы жили в одном городе и, совершенно точно, ходили по одним и тем же улицам, делали покупки на «Привозе», гуляли по Дерибасовской и на бульваре. Одесса в те далекие годы была таким уютным и компактным городом, где все знали всех и невозможно было шагу ступить, чтобы не наткнуться на знакомых. Анатолия я не встречала нигде и никогда. Я напрочь забыла о нем.
С момента тех событий прошло почти пятьдесят лет. Я давно овдовела. Забот на пенсии стало намного меньше, а бессонница посещала гораздо чаще. И вот в одну из таких бессонных ночей образ Анатолия неожиданно всплыл в моей памяти. Я не могу себе объяснить почему, но воспоминания о нем преследуют меня до того сильно, что я решила поделиться ими с вами.
Как быстро пролетает молодость, а за ней и зрелость куда-то спешит. Как много всего хранит в своей памяти наша седая голова.
Когда человек приближается к солидному возрасту, иногда что-то болит по ночам или прогоняют сон разные мысли, тогда картинки прошлого начинают точить стареющее сердце. Почему Анатолий? Загадка. Ведь у меня со временем появлялись и другие поклонники.
Я не помню его лица, не помню голоса и вкуса губ. Помню лишь наше мимолетное приключение в поезде и рассказ о том, как он меня искал спустя полгода нашей встречи. Наверное, сейчас выглядит несколько комично, что стареющая мадам сожалеет о том, что не оценила такого шикарного кавалера, оттолкнув в тот самый день, когда узнала, что ее муж был подопытным кроликом для изучения анатомии и как остро он реагировал на прикосновения какой-то «прости Господи». Я прекрасно помню, как сильно меня задело то, что она знала о нем больше, чем знала я, его жена. И, хотя это никак не отразилось на нашей дальнейшей семейной жизни, мне было очень обидно в то далекое время и остается обидным в момент, когда я пишу эти строки.
Я позволила постороннему мужчине себя целовать, но, как говорил принц Флоризель в одной известной книге, сделала это безо всякого удовольствия. Я отвергла ухаживания человека, который, судя по всему, был искренне в меня влюблен. Скажу вам по секрету, что весьма сожалею об этом.
... Сейчас модно искать людей через разные сайты, но я не знаю ни фамилии, ни одесского адреса Анатолия. Мне почему - то думается, что он погиб в какой-то из войн, ведь за столько лет он, как офицер, должен был пройти много горячих точек: и афган, и Чечню, и остров Даманский, и Анголу, - он мог служить в любом месте, где воевала доблестная Советская Армия. А может он жив и, также как я, не спит по ночам и вспоминает нашу с ним встречу, а ко мне долетают флюиды его энергии.
Мысли о тех днях вызывают во мне приятную грусть. Мне кажется иногда, что я пропустила в своей жизни что-то очень хорошее, очень важное и очень настоящее. Интересно было бы узнать, как сложилась судьба Анатолия. Я иногда подумываю о том, чтобы написать письмо в передачу «Жди меня», но, к сожалению, не знаю, как это правильно сделать. Может быть это знаете вы?
---------------------------------------
Инна Френк, Нью Йорк.
1-3 октября 2022 года.