Посвящается охотникам до историй, сбившимся с пути.
«Охота на ведьм» — как банально, как безвкусно, как старо.
Всех зеленоглазых и черноглазых, рыжих и своенравных, умеющих читать и рассказывать истории женщин старше шестнадцати выживали из деревни.
Вы имеете в виду, триста лет назад, — спросите вы, а я отвечу вам — нет, сейчас, в наш век. История повторяется. Костры занимаются красным пламенем. Праведные граждане подчиняются букве Закона: говорить с ведьмами и даже смотреть на них воспрещается под угрозой виселицы. Всех от мала до велика пугают байками о злобных, страшных, даже кровожадных ведьмах. Вы представляете себе такое в наш век? Нет? Говорите, не верите? Не верите, что правду вам говорю? Что ж, тогда послушайте мою историю. Не бойтесь — у истории счастливый конец. Хотя, конечно, тут как посмотреть...
Данным-давно... Я начну издалека, если не возражаете. Вам ведь сегодня некуда спешить? На улице слишком мрачно, а тут — тепло, как в объятьях медведя... Что? Неудачное сравнение, говорите? В ваших краях медведи громадные и недружелюбные? Это вы откуда, говорите? Нет, не случалось бывать в ваших краях. У нас медведи, знаете ли, тоже не карликовые и не декоративные, да и постоять за себя смогут, будь здоров... Что? Да нет, я имею в виду... А, поняли? То-то же. В общем, в наших краях выражение «в объятьях у медведя» означает с одной стороны надёжность, с другой — спокойствие, а с третьей — моей любимой стороны — любовь, размером с твоего медведя... А можете не перебивать на каждом слове? Уточняете? Это в ваших краях так принято истории слушать? Ладно, я продолжаю. Уточняющие вопросы, если они останутся, можно будет задать после ключевого слова. Пусть это будет «конец». Слово «конец», я имею в виду. Да, правильно, я произнесу его в конце истории, когда мне больше нечего будет сказать. Тогда будете говорить вы, дорогой мой слушатель. А сейчас — устраивайтесь поудобнее, да, вот так, поерзайте, взбейте подушку, возьмите наконец кружку. Что у вас там? Какао, я надеюсь. Пейте, пока не остыл, а я расскажу вам историю. Может, и сказку. Но вы опять меня пере... Да, прощаю в последний раз. Это что у вас на лице? Улыбка? Хм... Интересно. Да нет же, вот это, над губой. Да это пенка от вашего какао! Надеюсь. Что вы говорите? Слишком долгое вступление? Так а кто же, простите, тому виной? Ну вот, теперь вы хотите поспорить. Нет-нет, давайте поспорим, что уж там. Вы же никуда не спешите? Знаете, я вот что думаю: вы просто не любопытны, оттого и не хотите послушать мою историю. А что, если я вам скажу, что эта история и о вас тоже? Вот, теперь другое дело. Вот этого взгляда я ждала. Вы бы себя видели, дорогой слушатель. Просите начать поскорее? Уже не боитесь объятий медведя? А боитесь ли вы ведьм? Шляпа, метла, зелья, да-да, но это, конечно, не всё. Не боитесь? Это всё байки, говорите? Ведьм не существует?! Ну вот тут я вынуждена вас не просто перебить на полуслове, а как вы говорите «уточнить»: ведьмы не просто существуют — вы живёте с ними бок о бок... Фигурально выражаясь. Смеётесь? Смеётесь и не верите в ведьм? Выдумка они, по-вашему? Может, вас в ваших краях и убедили, что их нет, да и в общем-то никогда не было, но верьте мне, дорогой слушатель, что ведьмы реальны, осязаемы и жили они среди людей всегда, как живут и поныне. Зубы вам заговариваю? А что бы вы сказали, если бы прямо сейчас перед вами собственной персоной возникла самая что ни на есть настоящая ведьма. Может, без шляпы своей, потому что это, знаете ли, не будничный головной убор, и, насколько я могу припомнить, сегодня день не праздничный. Я могла, конечно, запамятовать, так что поправьте меня, если ошибаюсь, но хоть щекочите меня семеро, как у нас говорят, не приходит ничего в голову. Вы тоже не знаете, говорите? Я это проверю обязательно,
дабы в другой раз не обляпать грязью лицо, но сейчас вот полагаясь только на память, говорю вам: в будний день, каким, как мы выяснили, сегодняшний день и является, ведьмы шляп своих островерхих не носят — а только по праздникам. Да и то, по особым праздникам, и не каждый в вашем понимании праздничный день будет таким и для ведьм. У них свои календари. Есть и сходства с привычными вам календарями, но сейчас тоже, не спрашивайте даже, опережу вас, отвечу, не помню, врасплох, можно сказать, меня застали. Не думала, что дойдем в беседе до темы праздников ведьмовских, календарей и прочего такого. Я вам не энциклопедия, да и возраст, признаться, уже не тот. Так что не обессудьте, как у нас говорят. Как, и у вас так же? Ну вот и совпадение нашлось. Ну да не о том же речь вовсе. А о том, я вас давеча спрашивала, что если я вам, так сказать, доказательства предоставлю — живая ведьма перед вами будет сидеть, без шляпы, правда... Да-да, это мы уже прояснили. Что же касаемо до метлы. Тут тоже нужно сразу оговорить. Метла-то сама будет, если нужно. Если нужно, то метла будет, будь она не ладна. Если прямо железные вроде как доказательства нужны, то метлу предоставим без проблем. Какие вообще вопросы могут тут быть. Даже останавливаться не стоит, я считаю, на таких пустяках. Вы только сразу скажите: нужна метла, нет? Нужна всё же, говорите? Хорошо! Как уже было обещано, а обещаний я просто так, всуе, не разбрасываю, где ни попадя. Ну мало ли, у нас это плохая примета. У вас нет? Ну, а вот в наших краях повелось испокон веку: даёшь обещание, значит, не исполняешь, ну и, как говорится, всё, прилетели: ни тебе потом лётной погоды, ни грибов, какие нужны. Нужны мухоморы — будут попадаться одни лисички, нужны, ну вы уже поняли, лисички, чтоб их, — попадаются только хвостики от лисичек, а сами лисички... кто их знает, где их ветер носит, этих хитрюг. Так что мы тут напрасно обещания не даём, ложных надежд, как у вас говорят, не питаем. Да, я знаете ли, интересуюсь культурами разными. Не всё же истории рассказывать, иногда почитаю тоже что-нибудь познавательное, апосля дел мирских, да трудов тягостных. Это я близко к тексту цитирую свою любимую рассказчицу. Ну, вам имя ничего не скажет, так что опустим лишние подробности, чтоб время сберечь — и моё, и ваше. Мы-то с вами и так заболтались не на шутку. И не говорите. Но любое дело нужно доводить до логическо... до логической точки. Да, скажу так, чтоб вас не запутать. А то подумаете, что уже ко... Подумаете, что я подошла к... Ну, решите, что всё, финиш, черта, рубеж, баста, достигли дна, если позволите. Ан нет. История не завершена, пока ты можешь поднять ногу для следующего шага. Так говорила моя бабуля. Вчера сказала. Потому я так хорошо ещё помню. Почти слово в слово. Она у меня тоже мастачка истории сочинять. Но вы же знаете это поколение: как начнут пускаться в подробности, молодость припомнят, детство даже. И хватает же места в голове, чтоб складывать все события. Всё помнит, кажется. Один раз даже рассказала, что помнит своё рождение. Я ей говорю, бабуль, говорю, а ты, часом, не брешешь? А она мне в ответ слоном по лбу. В шахматы играли тогда. Она как схватит слона за уши, как влепит мне. Игра дальше не пошла, но историю она продолжила. Про свое рождение. И завела: какая она была красная... или синяя. И какая голова у неё — что твоя груша...или не груша. Да какая в общем-то разница. Я ей так и говорю: бабуль, а разница какая, говорю. Зачем все эти детали, спрашиваю. Она грушу жуёт... а, вот откуда груша-то вспомнилась. Ну так вот, кусает, пережёвывает и всё зыркает на меня испепеляющими глазами. Не мигает даже. Хоть перед носом в ладоши хлопай. Ну так бью я в ладоши перед бабулиным носом... Ну вы мою бабулю уже знаете, можете себе представить картину. Ну что с неё возьмёшь: другое поколение. Стараюсь не повторять собственных ошибок, но иногда всё же прилетает, так сказать, откуда не ждали. Ну, это другое воспитание, что уж там, обиды не держу. Тем более многому научилась я у бабули. Так что жаловаться грех. Я и не жалуюсь. Даже капельки обиды нет. Даже вот на столечко не сержусь. Родная бабка, триста лет завтра стукнет. Так что — какие тут обиды? Тем более накануне именин. Ну это я всё же опущу. Я думаю, вам и не интересно даже о таком слушать. День рождения — как у всех, как всегда, день как день. Гостей со всех, так сказать, крепостей — тысяч пять, не больше, пирог со свечами по количеству прожитых с пользой лет... Ладно, чувствую, вам всё же не интересно про такие обыденности. Вижу, на часы поглядывать начинаете. Просто скажу только, что... Да нет, это лишнее. Вы так со скуки умрёте, если я вам примусь рассказывать, как тетка моя по непрямой отцовой линии гостей фокусами развлекает. Да у кого такой тётки нет, правда? И ведь каждый День рождения у неё новые фокусы! Ну не буду вас мучить семейными байками. Я же вам обещала... А что я вам обещала? Я обещала? Потому что если так, то обязательно должна буду исполнить, иначе бед не оберешься. Ах да, обещала я, дорогой слушатель, что ведьма пред вами объявится, как мышь перед кошкой. То есть в живом виде: голова, туловище, конечности, хвост. Ну это у мыши хвост, конечно, в обязательном порядке. У ведьм хвосты только в особенных случаях бывают. Да и то большинство прячут такую красоту от глаз посторонних. Ну, чтоб не помяли, чтоб не испачкали. Чтоб не украли. И такое раньше бывало. Поэтому теперь только самые смелые не боятся с хвостами напоказ разгуливать. В основном только дома, перед своими распускают хвосты. У кого они, как павлиньи, переливаются всеми цветами спектра, у кого — как лисичьи... Ну гриб такой есть — лисички. И вот хвосты эти как те самые грибочки. Ну, что там говорить, тут показывать нужно. Такие хвосты редкость даже среди тех, у кого есть эти самые хвосты, что ж я вам, наверняка бесхвостому, буду объяснять. Я покажу позже. Я же обещала, что ведьма перед вами предстанет. Вы настояли на метле — я спорить не стала: вы, как видно, дотошный, вам доказательства нужны, просто так вы не поверите первой встречной в лесу женщине... без шляпы. Я их вообще, эти шляпы, честно говоря, не люблю. За всё постоянно цепляются. Это раз. Чтоб наверх посмотреть, так нужно изогнуться, что шею потом три дня не разогнешь. Это второе. Ну и не модно это сейчас — три. А я от моды стараюсь не бегать. То есть, как это, подкарауливаю моду эту. Ну в общем хожу по пятам: куда мода — там я уже тут как тут. Ну а что, а почему бы и нет. Вы меня зазря не осуждайте. Особенно пока мы с вами вместе через костёр не прыгали. Поговорка? Ну да, по-вашему, наверное, это поговорка будет. Я вижу вы всё реже «уточняете». Научились кое-чему со мной. Не стыдно будет дома рассказать, что пошли в лес и встретили тут хорошую... личность. Интересную. Правда же? Дружелюбную. Я же верно говорю? С языка у вас снимаю почти? Смышлённую? А, нет, смешную, говорите? Виновна, икаю. Каюсь, да. Это шутка была. Поймала я вас. Ну и вы меня поймали тоже. Вот я и говорю, расскажете дома своим: встретили, мол, зеленоглазую... особу, да поболтали, да подружились. Ну а грех дружбу не завести с такой вед... видной рассказчицей, как я. Я же обо всем на свете могу историю рассказать. Вот, к примеру, каракатицы... Что? Вам уже нужно идти? Вы же говорили, что свободны сегодня. А, не ожидали такого долгого рассказа? Да какой же это долгий? Это так, разогрев только. Вот мамулик, та умеет длинными рассказами увлечь путника заплутавшего. Неделями те у костра нашего сидят, внимают каждому слову, на каждый шорох оборачиваются. К концу второго дня чаще всего перестают выдавать «уточнения». Ещё через день, бывает, проснёшься среди ночи, выйдешь к костру, сидит путник, пригорюнился. Спросишь его, о чём грусть-тоска напала, молвит: отпустите, добрая женщина, домой. Да кто ж его держит, красна молодца. Иди, говорю, по добру, да по здорову. Он озирается, ближе подходит. Правда? Это он спрашивает. А я смотрю на него: дурак, чи игры какие свои затеял. Говорю ему, веревкой тебя никто не держит. Вот тропинка, по которой пришёл, так ступай по своим следам, глядишь, к утру уже домой прибудешь. Стоит, смотрит — на тропинку, на меня, на жилище нашего семейства, покосившееся немного от ветров, да гостей неприветливых. Делает шаг нерешительный по направлению к тропинке, оглядывается. Второй шаг — и тот же взгляд через плечо кидает. Я помогаю ему, подбадриваю то есть. Машу рукой вдоль тропинки заветной — мол, иди, хлопчик, нечего тут лясы точить, да нюни разводить, да на кулак наматывать, нечего кота растягивать в четыре стороны. Взялся уходить, так чего на месте топтаться. Ноги в руки схватил и, не оборачиваясь, пляши с песней восвояси. Нет, начинается: а вдруг заблужусь, а если зверь хищный голодный по пути встретится, а я летучих мышей боюсь. И стоит, дерево обнявши, да оседать начинает по стволу. Голову в руки положит и качает, как дитя. А бывает волосы рвать начинают. Вот этих я не терплю. Нарвут волос, разбросают, намусорят. Им то что, а убирать мне опять. Бери метлу, мамулик командует. И вычищай потом пол-леса после таких гостей. Да ладно, не хочу вспоминать. Так вы наверное задаётесь вопросом: ну так что потом? Уходят путники в землю родную? А я вам тут и отвечу как на духу: нет. Возвращаются к нам. Сначала освобождают руки от головы тяжёлой, поднимаются медленно, на дерево опираясь, утирают носы красные да припухшие, смотрят долго в глаза, словно ищут что. По всей очевидности не находят того, чего искали, но будто уверенные в том заранее, что не найдут, кивают несколько раз, вроде сами себе. И возвращаются к костру. Усаживаются вот на этот пень, где вы и сидите как раз, берут вот эту кружку с недопитым какао, греются, глядят на огонь. А я смотрю на них молча, и, не нарушая тишину, думаю про себя: да, вот она — сила Истории интересной, Рассказа, захватывающего в свои сети! Человек готов отказаться от всего, что у него было до, дай ему только историю
дослушать
до конца.
Вопросы?
Уточнения?
Да. Мужчина с кружкой недопитого какао, какой у вас вопрос? Конечно, можно уйти прямо сейчас, пока ещё совсем не стемнело. Но вы же знаете, чем заканчивается ваша история... Так, может, вы согласитесь послушать про то, как я однажды варила зелье «В гостях у Морфея» и... Нет, не уснула, шутник вы, юноша, знатный. Нет, я просто перепутала человеческие ногти с зубами, и бабуля меня выпорола тогда, что твоего козла горного. Присесть я потом неделю не могла. Ну, вы уже знаете бабулю нашу, что я буду ворох прошлогодний тормошить?.. Да вы уснули.
Ну пусть поспит до заката. Нет, ну как уморился, будто мешки с костями тягал. Вот мамулик своим путникам продыху не даёт. Загоняет их, они потом жёсткими становятся, не подступишься. Но я так думаю: пусть отдохнёт, тогда и мясо нежней, и карма чище. Сопит, как младенец, от бабулиного зелья. Пойду, проверю сети. А Вы посторожите его, дорогой слушатель, хорошо? Вы же никуда не спешите?