То ль рассветы грозные, багровые,
То ль в кровавом мареве луна...
Санинструктор Зина Туснолобова
Заживо в снегу погребена...
Ватное, туманное безвременье,
Всё теряет форму, как во сне.
Подлинны лишь искорки волнения:
Взяли Курск фашисты или нет?
За строкой-строка письмо любимому
"Свет мой, я лишилась ног и рук.
Ношу не бери невыносимую,
Будь свободен, мой сердечный друг!"
Отвечал Иосиф Зине с нежностью:
"Не тревожься, милая, но знай,
Я люблю тебя сильнее прежнего.
Только бы закончилась война,
Ни на миг не разлучимся-где уж там..."
И, едва оправившись от ран,
В заводском цеху с носилок девушка
Пылко обращалась к мастерам:
"Я на фронт попасть желаю-мочи нет!
Но не стану жить, судьбу кляня.
Сделайте, товарищи рабочие,
По одной заклёпке за меня!"
Провожала вскоре танки новые.
В мире крепче не было брони,
Чем слова "За Зину Туснолобову",
Намертво впечатанные в них.
Годы шли. Носочки Зина штопала,
От кроваток отступали сны.
Вдруг пообещал сынишка шёпотом:
"Мам, не будет на Земле войны!"