Когда я болел и спал, я видел тебя иначе –
среди неизвестных скал где камни белее песка.
И ты для меня тогда почти всё на свете значил,
но я не к тебе спешил, и я не тебя искал.
Когда я потом бродил по улицам незнакомым,
где даже рисунок звёзд казался слегка другим,
я так тосковал о том, что прежде мне было домом.
но я возвращался в дом и не оставался с ним.
Я самый лучший порыв умел превращать в сомненье,
я всё отмерял сто раз, мучительно не хотел
жалеть почти о любом бесповоротном решеньи,
но я всё равно решал, и я всё равно жалел.
А ты, смеясь надо мной, пихая мне правду в горло,
был так терпелив ко мне м мир мой оберегал,
а я так злился тогда и "нет" говорил так гордо,
но сам смеялся с тобой, и правду твою глотал.
Когда , наконец, любовь сумела меня коснуться,
продравшись сквозь похоть, долг, вину и страх темноты,
я, слава Богу , сумел хотя бы для чувств проснуться -
и это из-за тебя. Но это – опять не ты.