То в Михенево еду по грибы,
То принимаюсь за шитьё без толку,
И нитка, не желая лезть в иголку,
Взвивается, как лошадь, на дыбы.
Как противень, горячий, золотой,
Плеснуло лето, обдало загаром.
Не с шоколадной – с бронзовой плитой
Уже сравним. Не тратил время даром.
Теперь я – негр, туземец, эскимос
(А, впрочем, эскимосы разве смуглы?).
Так загорел, как на кострище угли,
Так загорел, как ваш, простите, нос.
Переменившись, стал по новой жить
И сызнова состряпаю романчик,
Не буду больше плакать – я не мальчик,
Не девочка – не буду больше шить.