Господь! - кричал я, вожделея
того, чего достичь не смог,
- дай то, что полюбить сумею,
ведь ты всесильный, ты же Бог!
По доброте своей безмерной
крик жадной до страстей души
услышан был - она наверное
смогла бы небо сокрушить.
И может от большой досады,
а может в милости своей
ниспослан приз мне был в награду
с потоком солнечных лучей.
И было в небе откровенье -
узор раскрытый в облаках:
лицо, всего одно мгновенье,
как зыбь по ветру на волнах.
Подёрнулся слегка и таял
мираж в небесной вышине,
я понял, кто она такая,
что нежеланна она мне.
Я жаждал почестей и славы,
а был любовью награждён
и безнадёжной, как отрава,
и безответной словно сон.
Она замужняя, я знаю
и потому, и потому
в противоречие вступает
душа холодному уму.
Себя скрывал от этой муки,
на семь замков себя сковал
и всё же Боже в мои руки
любовь печальную отдал.
Он радостен, ему потеха,
в карман дырявый облаков
ссыпает крошками в прореху
мою несчастную любовь.
Как северный олень без моха
и полиглот без языка
я жадно подбираю крохи,
что Божья мне смахнёт рука.
Но не хочу! Любовь сильнее.
Я не могу! Но ей же ей -
и оттого в сто крат больнее
и мыслями всё время с ней.
Мечусь, страдаю, не признаюсь,
как гири думы тяжелы,
и мне б покаяться - не каюсь,
грехи мои как день светлы.
И богохульствовать не гоже,
мне дали, что я сам просил,
но дай же сил, пресвятый Боже,
но дай же вытерпеть мне сил.