Выбор - это больно, а невыбор - это ещё больнее. Я знала,что ничего не вернуть, ничего не будет. Разговоры с мамой наталкивали на мысли о недостижимом и мне было жаль. Её, себя и папу. А жалость это банально, скучно и не интересно. Я занималась статьями, презентациями и другими заданиями, вела псевдонаучную деятельность. Зачем? Ответа не было. Всё это лишь подчеркивало мою глупость и слабый характер.
Папа продал квартиру в Ижевске, он один собирал и упаковывал все вещи, отправляя их потом посылками. Половину мне, половину в Москву к маме на съёмную квартиру. Папе было тяжело, а я не могла привыкнуть к тому, что у меня больше нет своей комнаты с нарисованными планетами на стенах, с видом на трансформаторную будку из окна и шумом дороги с улицы Карла Либкнехта. Я нарисовала Солнечную систему, когда училась в десятом классе. На отштукатуренной стене обычной акриловой краской. Картинку для срисовывания взяла из детской энциклопедии "Хочу всё знать", подаренную на выпуском в детском саду. У меня была глубокая депрессия, которая отрицалась всеми окружающими и родителями в первую очередь. Но когда рисовала, то чувствовала немного радости, мысли переставали вертеться, гудеть и жалить. Меня всегда удивляли радостные моменты, насколько они мелкие и непродолжительные. Тогда на улице стоял февраль, солнце светило с облачного голубого неба. Снег отражался в глубине как кубик рафинада на глянцевой поверхности фарфоровой чашки с рисунком под гжель. Однажды папа купил большой круглый пряник, выпущенный хлебозаводом номер три и мы съели его на ужин в шесть часов вечера, когда пили чай. Но мама на ужин не пришла. В квартире было очень холодно, батареи еле грели, я все время мёрзла и ходила в теплом домашнем костюме, подаренном на Новый год. Холодно было везде, особенно от моего внутреннего холода. Тогда в первый раз выходя на улицу испытала чувство, что мир не настоящий, слишком большой, что здания и деревья неестественные и хотят причинить мне боль своим невыносимым блеском и огромным размером. Я теряла себя и теряла равновесие, теряла радость. Всё заполняла печаль. Печаль и уныние, а уныние это грех. Во мне появился изъян, мои глаза стали видеть мир через этот изъян, а мозг стал пропускать через него информацию. Я знала, что меня ждёт печальное будущее полное тревоги, испытав которую однажды, буду не в силах отпустить это состояние живого снаружи, но мертвого внутри. И наоборот.
.
У меня не было больше убежища, хранившего воспоминания, не было родного пола и потолка. Не было тех предметов, что хранились в шкафах и стояли на полках. Они может и были где-то, но не в том положении. Они больше не составляли прежней обстановки. Не было милых школьных вещей, ведь в не стенах моей комнаты, они не имеют никакого смысла. Пол, потолок и стены превратились в счёт в банке. Я потеряла огромную часть себя, мне было больно. Жизнь представлялась маленькой черной коробкой, внутри которой жили воспоминания.
Так уже было с квартирой, в которой жили бабушка с дедушкой. Квартира, которая подарила мне счастливое детство, но психологическую травму в подростковом возрасте. Квартира, которая преследует меня во снах около десяти лет. Квартира, в которой я видела болезнь, видела как болезнь постепенно овладевает человеком. Так бывает. Человек рождается, заболевает, болеет и умирает. Не смерть забирает его, а болезнь. Болезнь болеющего распространяется на членов его семьи, меняя привычный ход обычных жизненных событий. Появляются новые обязанности и новые поводы для слёз. Новые черные дыры, не оставляющие силы, не дающие дышать и чувствовать себя хоть сколько-то не то что счастливым, а просто нормальным. И ты желаешь здоровья болеющему, чтобы стало легче не только ему, но и тебе. Тяжело вам обоим в этой борьбе со слабостью, уязвимостью, хрупкостью и недостаточной прочностью человеческого тела. Мама боролась с этим. Боролась как могла, но эта борьба забирала почти всё, оставляя взамен лишь усталость и такую же депрессию. Мне наверное было лет девять и с этого возраста маму я видела редко. Мама сначала была с болезнью бабушки, потом с болезнью дедана. Болезнь меняет, дробит и раскалывает личность. И потом время искажает уже видоизмененные остатки. Одно влечет за собой второе, там где второе, там третье, а на четвертом всё может просто закончится.
.
Когда училась на первом курсе, то я долго и упорно ныла, что мне тяжело жить в общежитии, я много плакала тогда. В итоге "ту" квартиру продали, пол, потолок и стены "той" квартиры превратились в банковский счёт. На деньги от "той" квартиры я купила квартиру почти в Казани в 18 лет. Маленькую студию в поселке. И с этого момента меня не покидают две мысли. Первая, что я этого не достойна и это слишком жирно. Вторая, что квартира, в которой живу сейчас словно видоизмененная версия "той" квартиры, её искаженное продолжение. Не было бы болезней, то осталась бы в своем городе, не зная об общежитиях, переездах и огромных временных затратах на дорогу, автобуса до дома по расписанию и прочее, прочее, прочее. Прочь бы это из жизни, да только жизнь непрочная.
Я хотела вырваться из одного мира, а попала в мир, из которого тоже необходимо было вырваться, но делать я этого не стала. Так бывает, думаешь, что уедешь и жизнь выправится в счастливую форму. Но везде всё плюс минус одинаковое, ведь хорошо там, где нас нет. В любом месте будет одно и тоже: люди, глухие толпы, очереди, работа, разочарование. Природа, небо, парки, воздух, солнце. Победы и поражения, лестницы наверх и лестницы вниз. Потом я думала, что появится человек и вырвет меня из сложившегося мира бесконечной ненужной учебы и автобусов по расписанию. Но этого не случилось.
.
Дни несли боль, но раньше она шла только изнутри, а теперь ещё и снаружи. А я хотела отдохнуть, отдохнуть от жизни, посвященной учёбе. Но нельзя.
Знаете эти разговоры про отдых, вроде как человеку нужно отдыхать. Но они не относятся ко мне, ведь я недостаточно хорошо работаю, недостаточно много делаю. Я вообще не работаю и ничего не делаю, если так подумать. Почему только дышать не могу от усталости? Наверное от безделья и бездействия. Я не заслуживаю отдыха, это другие должны отдыхать, это другие устают, но никак ни я. Другие люди уверенные, всё делают так, а я нет. Я потерянная, потому что потерялась и не знаю откуда идти, куда и для чего.
.
Иногда мне кажется, что всего так много, что даже когда выключаю свет и ложусь спать, то мне светло. Не помогают блэкаут шторы. Лёжа в светлой плывущей темноте, чувствую как много у меня рук, которые продолжают что-то делать, чувствую свои мысли, каждую мысль отдельно. И мира много, он крутится и бьётся вокруг меня. Или же я в нём кручусь и я о него бьюсь.
.
Я хочу строить стены от всех раздражителей
Надевать на себя каждое утро не одежду, а бункер
Выкладывать ряды кирпичные
При общении с населяющими планету жителями
Спрятав чувства на пути от пункта до пункта
И однажды стать ровной стеной
В этом мире живом, оттого и больном
Может быть даже той
О которой поёт британская группа Pink Floyd