народ пришёл, оборванный и злой,
в пути всех моисеев перевешав
на берег моря… и застыл, опешив,
пред солнечной, игривой бирюзой
простор являл собой свободы суть
и в тоже время представал преградой
и птицы ниц, и звери все, и гады
так в первозданность точки вытек путь
и тот, кто мог и может в краткий миг
отринув воды, обнажить каменья
что ищет в бесконечности явлений?
народ очнулся и проход возник