Отцветает закатный узор,
опускается ночи завеса,
и невнятные шорохи леса
затевают со мной разговор –
о моих незабытых обидах
и ушедших навеки друзьях,
о не сделанных мною делах,
и надеждах, отчасти разбитых,
и о чувствах, до дна не испитых,
и мечтах, обратившихся в прах.
О страстях, и обманах, и болях
шепчет ветром встревоженный лес –
тьмы ночной и ненастья невольник,
узник странных полночных чудес.
Он знаком мне – и будто незнаем,
весь из тайн и глухой ворожбы,
но его я без слов понимаю,
лес моей непроглядной судьбы.
В глубине колдовской и бессонной,
завораживая и маня,
отдаленные вскрики и стоны
не пугают, а лечат меня.
В них мне слышится, видно, в утеху:
откликается лес, не молчит –
вдруг сердечное томное эхо
долетает из тёмной ночи.
И тогда меня лес отпускает,
и его я ответно люблю.
Он затих – вот и я засыпаю,
до рассвета, глядишь, подремлю.
Заблужусь и забудусь в потёмках,
и не стану пенять никому
на события жизни негромкой –
те, что памятны мне одному...
* * *