Кокон сахарной ваты, освещённый метаморфозами декабрьской стужи,
превосходил бы всё в мире прикорнувших лепреконов,
не будь под алым стеклом сферической башни Алмазного моря,
в купели которого здравомыслящие дровосеки терялись то и дело,
находя в тонком наблюдении за происходящим-шелестящим своё новое призвание.
У великих постмодернистов того времени это называлось — омуЭлья.
У ядовитых интеллектуалов и устриц — вахбапрОш.
Снова и снова печальные лики подходили к воротам заросшего зАмка.
Небо и небо наполняли душу, предвосхищающую Новогодье.
Клок сена, английский шиллинг, юная отрешённость...
Кто точнее из них под лучами вьющейся лампы ?
Кому первому поправят манжеты столетние мавры ?