А степь за лето растеряла краски.
Туман в Джанкое пахнет Сивашом.
В двадцатом, век назад, в огне Гражданской
здесь дед Иван от Перекопа шёл.
Мы — через мост, не через перешеек.
Пока меняют тепловоз, молчим.
И на перроне около скамеек
с вещами, группой — несколько мужчин,
кому за сорок, а кому — за тридцать.
От проезжающих отделены
как будто тенью, что легла на лица
предчувствием иной, большой войны.
Гудит над степью транспортный, тяжёлый,
заходит на посадку самолёт,
чуть не задев верхушки клёнов жёлтых.
…А дед потом на финскую уйдёт:
не плачь, не плачь, София, помаши мне —
ещё не зная — долог будет путь,
чтоб войсковую связь со старшим сыном
до Праги в сорок пятом дотянуть.