Полое солнце дремлет в озябшем воздухе:
белая-белая-белая даль без просини…
Черная сеть наброшена на рыжину.
Мне бы молочную стынь киселя небесного
в пригоршню зачерпнуть.
Мне бы собрать про запас золотого, медного,
чтобы оно до весны истекало светом бы
в выпотрошенном дому.
Но я стою посредине безлюдной улицы
и ничего из этого не пойму.
И ничего не могу. Только ждать и щуриться,
как бы оно само разошлось во мне –
полое солнце, простертое бледным куполом –
в начисто обескровленной глубине.