Идёт по улице мертвец,
по проводам идёт.
Мертвец ловец, отец, певец,
и тот мертвец, и тот.
И он мертвец, и я, и ты,
мы по небу кружим.
Дано нам в ночь идти-идти
усилием пружин.
Истлела кожа – ничего,
ещё крепка броня
и сотни крепких рычагов,
в движенье нас хранят.
Ещё на много чёрных дней
в груди бурлит отвар,
мы наскребём ещё ногтей
и соберём Нагльфар.
И затрубит наш ледокол,
грызя морскую твердь,
Нам в сердце ночи далеко
звонить, лететь, мертветь.
Ступай, мертвец-птенец, за мной
готовить Рагнарёк,
пока не поздно и за тьмой
не виден огонёк.
Спеши, гонец, пока не нов
неведомый завет –
потом придёт чужая кровь,
тоталитарный свет,
трава, дыхание, вода,
империя живых.
А мы разложимся тогда
на плесень, мёд и жмых.