не касайся меня – я отпряну,
не ищи меня – я не приду;
в донкихотовском вечном бреду
с вечной мельницей бьёмся упрямо.
не касайся меня – это больно.
я привыкла, что есть только боль;
почему все твердят вразнобой,
что пора вырываться на волю?
пока мир величал меня странной,
я растила над кожей броню,
но под ней, у железа в плену,
я сплошная
открытая рана