В диалогах с М.Е. Салтыковым - Щедриным, продолжением
к предыдущей публикации, прочтением данного автора.
Из редакционного примечания произведения по
журналу «Отечественные записки», 1874, N5 (в смягчённой
редакции NN 112,113,114, под заглавием «Тяжёлый год»),
С лишком за двадцать лет назад: «В основу очерка легли
Непосредственные впечатления писателя от «великой ополченской
Драмы" «скорбной поры" Крымской войны. Формирование
ополчения, сопровождавшееся «неслыханной оргией»
казнокрадства, мошенничества и взяточничества. Салтыков наблюдал
в 1855 году в Вятке и несколько позже, по возвращении в Петербург,
Проводя в 1856 году в качестве чиновника особых поручений
министерства внутренних дел ревизию делопроизводства Тверского
и Владимирского комитетов ополчения».
Заглавием своей работы
Ты погрузил меня в «Тяжёлый год».
Тебя читаю я с заботой:
В Крыму «поёшь», война идёт…
На берегу гремит Дуная,
Где кто? – Зипун поменян на сюртук…
Интеллигент там в нём гуляет,
Дворян нет рядом – ссыльный друг.
Не барин – шулер, захолустья,
Но бриллиант княгини – блеск.
Тот «политический» вмиг «спустит», –
Общеньем, дружбу, тайно, без чудес.
В том захолустье времён строгих,
А патриарх не службой там:
Набрюшников, смурной дороги,
С историей «спеца там, "по зубам».
Уныл и не был очарован,
В том, выражаясь, – на подачках жил…
«Презент», что рыбой, «околдован»:
Ярлык ему, по взятке, прилепил.
Дворянством ссылки – «Заблужденье» –
(Благонадёжность – в инструмент)!
Потеря радости, почтенья, –
Без строгости, лишь – чтения момент.
Народ запишет небылицей
(По части, этой, всё ветреный народ!).
Ах, молодость! Шутя, ей всё учиться,
Ей – друг ли, враг, – иль то – наоборот.
А сумасшедшего в опасность?
Да панибратству – то как раз…
Наводкой мысли, без пристрастно,
Припиской случаев: «В сей час!».
Земля гудит, – идёт начальник? –
И в образ: «дрыгает», «кисель» – слова…
Эпоха века уточняет
Той обстановке точные года.
Война была тех мест далёкой,
Дорог, «махальных», только суета,
Вожже быть – почте, в суть – широкой,
Газете частый путь, – он – честью рта.
И в этом казус, «полноценный»:
"Взят Севастополь, ли державный, пал?".
Француз, театром действа, платой,
То приближал всё, то - отдалял.
Как разъяснял всё то "политик"? –
Он выводы, все, строил только так:
«Начальство скажет, что надо бить их!
Прикажет: «Взять опять!» – иначе ж, как?
В "непобедимости оружья" –
Печаль: вновь рекрутский пошёл набор;
Призывов списки тоже нужны,
В тот шквал - по запуску тех мер – забор.
Невольным образом сравненья,
Щедрин, решённые у нас дела:
О командирах сообщенья,
В мой век - то новью даты, ордена.
"Сапог, пошивом, сорок тысяч"?
В округе, Боже, дал ли ты портных? –
Ах, выслать? Скоро ли то сыщешь? –
Так скоро, сколько в Родине любви!
Мой век, конечно же, богаче,
Вперёд, что будет, коль нова война? –
Орбита, лунная, поплачет:
"Скафандров" доля, "кораблей" – видна...
Канву ж войны ты подал лихо! -
Не мой, так, всё ж, другим, потянет век.
Ты прозы мастер! С лирой – тихо,
Когда Сатир, – есть Бог, с ней - человек!
Твоё, который раз читаю? –
И много раз, того, всё перечту!
Сатиру, чтеньем, – уважаю:
С ней развиваю я свою мечту.
Фон действий – о победе словом,
Сатирой, той, острее что меча,
Ведь дни, в стране, моей, суровы,
Угрозы жёстки ныне палача.
Труднее где француз? – Нет! – русский.
А англичанин шубу ль, что с плеча,
Дарует миру? – круг тот, узкий,
Широк тот, исподволь, у США.
Бой нашей нации – врагами,
Не единить, а только мир терзать,
Ловушки ставят: «Бейтесь, лбами!»,
Русь праведна, но ей подослан тать.
10.11.2022г