Дверь закрывается, шоры скрывают лица,
я комкаю в руках рукава, чтобы скрыть волнение.
Пастор, я согрешила, и мне теперь часто снится,
как вспорхнул Гамаюн, обо мне разнося своё пение.
Я веду путь отшельника или же путь затворницы,
и в коробке бетонной храню своё мясо в холоде.
Если вспомнить, когда началось это, - это не вспомнится.
"Пастор, я согрешила", - заплакало тело вполголоса.
Я дышала чужим, колыхаясь на волнах эмоций,
побираясь душевно, "любите меня" крича.
Я мечтала иметь при себе распечатанный лоций,
чтобы плыть сквозь пучину направленно, не с наскоча.
А теперь у меня нет ни сил, ни желания вовсе
раздвигать волны вод, бороздить их, мне так тяжело!
Пастор, я согрешила довольно-таки философски,
и надеюсь, что Вас это всё-таки развлекло.