Пыхтит пароходик и плицами шлёпает
По тусклой рассветной волне
Так, будто бы память иголкою штопает
И грусть обостряет во мне.
Бледнея, рожок запоздалого месяца
Уже не сулит ничего.
Лишь в травах прибрежных росинками светятся
Холодные искры его.
Ресницы созвездий устало слипаются:
Постыл им небесный шатёр.
Но мир, очарован зарёй, просыпается,
Восток раздувает костёр.
И только плакучие ивы превысили
Лимиты печали земной.
И трогают сердце созвучными мыслями
С туманною их глубиной.