Вот опять, словно патина в бронзе
или память живого пассажа,
свет в ногах у крыльца Эрмитажа
прилипает на первом морозе.
Воздух сыр и тяжёл на Дворцовой.
Но, как пальцы на крышке рояля,
открывают, в сомнениях, снова
эту прелесть гранитного рая.
На Неве бормотание Крита,
островной дух мостов и проливов,
и, как прежде, летит от приливов
Медный всадник навстречу зенита.
Место тайны и уединений –
ermitage*, словно врата чертога,
пропустил мою душу намедни
в край картин, как за пазуху бога.
* ermitage – место уединения (фр.)