Как-то еду по Москве,
Солнце в глаз мне светит.
Голосует мой сосед
Дворник дядя Петя.
Подобрал. Повеселей
Ехать с пассажиром.
Дядя Петя хоть еврей,
Но слывет транжирой –
Он в комиссионке был
И оттуда прётся.
Вот подсвечник раздобыл,
Счастлив аж трясется.
В угол сел и там затих.
Я рулю, болтаю,
Вдруг смотрю, а этот псих
Свечи поджигает!
Я не стал ему хамить –
Ранив словом резким,
Можно ведь и не дожить
До конца поездки.
Но бездействовать нельзя,
Щас, по крайней мере.
Аккуратно, как друзья,
Тресь ему по шее.
От трусов резинку взял
Этого дебила,
Руки за спиной связал
Канделяброфила.
Тут он вдруг как заорет,
Мол, горим, тушите!
Все таки поджег, хорек,
Пироман-любитель.
Внешне я конечно спок,
Но потею страшно –
До инфаркта доведет
Этот хрен без башни.
Вот вы спросите: чего
Я так испугался?
Ну забил бы на него,
Дальше бы катался.
«Он тихонько посидит
Воском повоняет», –
Так конечно же решит,
Кто его не знает.
Он проктологом служил,
Бабкам свечи ставил.
Только с водкою дружил
Сам себя подставил.
Это внешне он смешной –
Со свечой играет,
Если опыт трудовой
Свой не вспоминает.
Но махнув стакан, другой,
А затем финальный,
Вспоминает опыт свой
Профессианальный.
Так что Петя при свечах –
И смешно и классно,
Но, что был он во врачах,
Это вот опасно!
Кто-то может возразить –
Зря, мол, нагнетаю.
Но он пил или не пил –
Я же, блин, не знаю!