Этот, говорили, гениальный
Завистью других гордился он.
«Ах, какой он умный!» - изначально
Был он этой славой напоён.
Он вошёл в посредственность как будто –
злой по самолюбию удар.
То случилось, что припомнит смутно.
Что совсем не ждал и не гадал.
Гения из мальчика не вышло,
Лермонтовский возраст позади.
Маленькое сердце еле слышно
притаилось в маленькой груди.
Отрочество! Где твои посулы?
Мальчик твой, состарившись давно
Из чужой захватанной посуды
Пьёт чужое горькое вино.
Огонёк едва горит в квартире,
Мрак в душе и долгая тоска.
Что творится там, за гранью, в мире?
Не волнует уж его никак..
Снова среди ночи он проснётся
И увидит, словно бы во сне,
Будто его совесть вновь крадётся
И о чём-то шепчет в тишине.
Разве это звёздное пространство,
Немота космических высот,
Раздвигаясь, множат графоманство,
Убивая гения полёт?
Может быть, для гения Шекспира,
С реди всех открытий и чудес,
Жизненного мало эликсир а,
Века человечьего в обрез?
В неизвестность канули посулы,.
Мальчик тот, состарившись давно,
Из чужой захватанной посуды
Пьёт чужое горькое вино.
Век грядущий!
Дай мальчишке средство –
Мудрость с первородством пополам –
Пережить в себе своё наследство,
Вырваться к неведомым мирам!