никому в никуда с непослушной любовью
на кровавую снежную ткань мартобря
наношу свои сгустки из знаков и боли
оставляю здесь в качестве вещи себя
пусть распяли меня на равнине асфальта
в плен причастий и смыслов ввели в оборот
ничего нет бессмысленней планов на завтра
и холодного ветра, что прах разметёт
сверху капает дождь непростительно-сладкий
сетка райских огней уведёт к мцк
так-то я как всегда в абсолютном порядке
и тащу из колоды свой знак дурака
уходя уходи навсегда в дикий космос
жизнь поставит на паузу в пабе морфей
на бумаге оставь только боль от вопроса
остальное – лишь твой тошнотворный косплей
не служанка тебе – твоя Лея Органа
сердце слабое вырежь забудь убери
пусть московская киноварь льётся из раны
твой крылатый конвой давно ждёт у двери
зреет в мозге последнего слова карбункул
помни: правда не любит усталых длиннот
…Прометеев огонь, согревающий руку
слижет с твари дрожащей безжалостный нот.
Страстная Пятница, 22