Вот, стало быть, целых два оазиса,
И много таких я мог бы вам описать,
но для этого надо бесконечную серию
писем. Ведь только слова, будто весь
Петербург превратными толкователями
начинен, а, в сущности, превратных
толкователей только с горсточку, а всё
остальное – оазисы. Письмо к тётеньке,
четвёртое. М.Е. Салтыков – Щедрин.
В диалогах.
Меня читать? – знай, дело то пустое!
А твой посыл проявит жизни ум.
Но не стыжусь другим пропеть простое.
Мой в трудный день он – «туго ум».
Такая ж «тётенька», но из старух я.
Тон, жёсткий, убаюкает слегка.
Душевным дням, не может стать разруха:
Есть Кремль, есть президент, – в том толк векам.
«Органчиков пора», нет, не проходит,
А мир, пылай, – от запада забот.
Всем злом Америка и хороводит,
Мозги, уж в тряпочку! Тому – хлопот.
Так нам не ждать, когда весь мир бабахнет
Зло с подлым арсеналом у руля.
Щедрин, уж мировой, «органчик» в страхе,
Его свобода канет навсегда.
Тебя, прочтеньем, дышится мне проще:
Стройнее мысль течёт в привычный ряд.
Есть радость слов, когда в дубовой роще
Лишь правдой, русской, листья шелестят.
Путь? – век естественных, природ, баталий
На круг мне выдаст вихревой поток,
В котором обнажатся все скрижали,
Открыв секрет, где золотом замок.
Мой «мадригал» удобен не сатирой:
Гори он, – в пламень, пестуй уголёк…
В сатире же, твоей, победа, лирой,
Взыскательной! – для совести – в урок!
Удельные ль князья в картину? –
Вчерашнее – забыть никак нельзя!
Твой взгляд, Щедрин, – что факт – веков, в витрину.
Та выставка – патриотизм вела…
«Усохший мозг врага», что мера пьянства:
Ум – «тряпкой», чернь огрызков, зол, – не честь!
Чьи действия взорвали, в жуть, пространство
В тех заблужденьях, что уже не счесть?
«Скрипучий механизм» – органчик:
Глаз выпучен, на мир – не зрит.
Герой подлец? – Мозгами – «с пальчик»:
Живёт? – Лишь, существуя, спит.
Есть «шаг», что управленцем скачет,
«Припевок», буйством зла, звенит в ушах!
Проснётся полностью «окно», что мячик:
Угрозы нет: маячит – «призрак – шаг».
Не хаос – муравьёв движенье.
Дел, всех, порядок ориентир есть.
Вот то, что зло, есть в зоне поражений,
Куратора б убрать, причиной? – месть.
Вот, ты, Щедрин, – маг в смысле управленья,
Строкой, всегда остро клеймил своей!
Нет, не сторонних дел хотел прозренья,
За праведности жизни – пыл корней
Держусь твоей всю жизнь я точки зренья,
Она жестка, коль есть сатиры тень,
То не мешает нам иметь, прозреньем,
Каким же должен быть сегодня день.
Поможет ли открыть тебе все карты,
Не шахматной доски уверен шаг.
Не отупевшей, ожиревшей Спарты,
Лишь правдой, совестью – день не дурак.
Правитель день – в победе, неизменный.
Он есть со мной в родной стране,
Достоин лучшего он переменой,
Желанием, лучшего, в родной земле.
Уж солнца луч – правитель тьмы и горя,
Давно нашёл всех правил мирный путь.
Довольны им луга ждут сыти поля
Народы мире, пестуют ту суть.
Памфлет сатирой, нет, ведь не гордится,
Несётся к миру скоростью большой!
Шаг к «тётеньке» – стремит, уж метр за метром,
В письме, твоём, в сатире строк, душой.
***
В четвёртом мне письме есть имя…
Да, Домны, бабушки моей.
Противовесом, друг, нет, не княгини,
А лёгких правил дамой, уже сей.
Отвергнут мной тот, гнусный запах денег,
Противен смысл такой вот жизнью жить.
Постыден шаг, он тяжестью, что лемех,
Что он – «оазис», друг, мне не забыть.
Терпенья, автор, как хватило
Подать то обществу судьбой.
От крепостничества та сила,
Пошла весёлою такой гульбой.
Мне в этой теме мысли все по кругу,
К тому вернусь уже совсем другой.
К любимой Домке, бабушке, что другом,
Сравненьем с тем, что вписано судьбой.
Пожар войны, почувствую, стихает,
Тогда и нерв вернёт мне песнь в строку.
О Домне Маркияновне, что знаю,
О бабушке, родной, писать начну…
13.12.2022г