Походу, абсурд годится современному поэту не только в качестве приёма,
но и, как встарь, занимает позицию оптимального системообразующего метода. Человеки, окружённые сказочными дивайсами, помощниками, развлечениями
находят в абсурде закономерное оправдание всевозможных смысловых девиаций.
Как в сказке про курочку-рябу. Только тысячу лет спустя, вместо курочки
у деда с бабой яйца магазинные, а мышь беспроводная.
Абсурд как экзистенция, по сути, работа со смыслами на квантовом уровне. Фундаментальные физики в своих коллайдерах
сталкивают пучки элементарных частиц, разгоняя их до скорости света,
в надежде разработать общую теорию поля,
все варианты которой пока в той или иной степени абсурдны.
Высшие лирики, подобным образом разогнавшись, квантуют смыслы,
тщась кайфануть от чистого самовыражения.
И проблемы мы с физиками сходные обозначаем,
и методы когнитивные пользуем те же.
Например, у физиков гравитация в стандартную модель математически не вписывается - чушь бесконечная прёт на выходе. А у нас так счастье не квантуется,
даже элементарную симпатию не выходит разъять на причины и следствия.
Типа сочинил кайфовый себе стишок, так пёрло в процессе,
а на конкурсе пролетел, как презерватив мимо дюжины окон восьмого марта.
Не иначе, потому, что шестая строка провисает...
Или иначе?