«Мари, теперь в Шотландии есть шерсть…»
И. А. Бродский
Мари, Шотландия твоя в который раз
надумала бежать из королевства,
где с самого начала слишком тесно.
Шотландия сама себе указ.
И пусть случится заворот кишок –
делиться мёдом более невмочь.
От нефти и волынок лапы прочь.
Как вереск прёт, а как трубит рожок..!
Цвета пылают на родимом килте,
собаки лают и наточен нож...
Но так, бывает, хорошо войдёшь,
что нипочём потом уже не выйти.
К тому же Кромвель с ночи до зари
стучит по крышке гроба изнутри.
Тем временем число полов, Мари,
превысило в Европе цифру три,
а там, где трое – соберётся шесть
(по моде выражаясь, просто жесть).
И вот их десять, вот их двадцать, тридцать...
Но не хватает сил остановиться,
когда старуха ягодка опять.
Европа продолжает зажигать
(всё время добавляет огоньку
растущее количество ку-ку):
и сбоку надо ей, и на боку –
за всё судьбе шепнёт мерси боку.
Теперь никто гарантий не даёт,
что там, где брошка, там у ней перёд.
А коль не разбираешься в нюансах
творимого Европой декаданса,
а коль ту блажь совсем не признаёшь –
ты быдло, сволочь и ядрёна вошь.
Мне не хватает строчек для сонета.
Повсюду разложение и вонь.
На пустошах пасётся бледный конь –
напоена скотина и наета.
Мари, а новый год грядёт,
и это будет урожайный год –
затем и посетил планету
четвёртый всадник. Не грусти об этом,
поскольку ты мертва. Благая весть:
Мари, теперь в Шотландии есть шерсть…