Пёс гулять не хочет идти в мороз, я же, по привычке, в унты ныряю —
по одёжке — чукча иль эскимос. Не вспугну ли пташку в таком наряде?
Птенчик в будке мёрзнет который час, но щебечет в трубку кому-то звонко.
Я курю поодаль. Зачем рычать? Волкодав всегда защитит девчонку.
А она повадилась замерзать — индевеет трубка, перчатка, чёлка.
Я — мужик, не просто какой мерза… Подожду. О важном пищит о чём-то.
То смеётся пташка, то морщит нос… Минус тридцать, девочка, — ты в
сапожках…
Нет, влюблённым девам мешать грешно. Покурю. Ещё подожду немножко.
Борода становится бахромой, мне монетка греет ладонь с укором.
Воробьишка, срочно лети домой! Но она болтает, понизив скорость.
Двушка тает медью, почти течёт: у меня в кармане все тридцать с плюсом.
А девчонка к будке примёрзла чёт… И слова озябшие не плюются.
Каждый вечер слышно и час, и два голосок её от любви трепещет.
А потом сипит и звучит едва. Но приятно встретить влюблённых женщин!
Город словно вымер. Который час? Ухожу в проулок… Вернулся — то же.
Про себя мурлыча, готов рычать — до чего ты, старый собачник, дожил.
Да уже и поздно звонить. Уйти? Вдруг, какой заблудший обидит птицу?
Мне почти полтинник. Пора в утиль? Не дождётесь! Фиг вам! Ещё коптится!
Юность греет в будке себя сама — то ли смехом, то ли любовью первой?
Я когда-то тоже сходил с ума и мотал, конечно, чужие нервы.
Подхожу чуть ближе. И сам застыл: борода в сосульках — морозец знатный!
Дед Мороз и только! Имел бы стыд — не пугал бы прочие экспонаты.
Птаха в зиму хочет любить и жить, но на воробьишке — пальто — не шубка.
Нараспашку к будке бежит мужик — птенчик сник и бросил в испуге трубку!
Видно, батя, поздно хватился… Эх! Я к нему: — А есть прикурить, земеля?
В подворотню птенчик летит, сквозь смех!
Дед Мороз — и курит? Чудак! В уме ли?
3о.11.2о22 оо:17
Для анонимного конкурса «Фантазируем... Звонок»
Алые паруса http://stihi.ru/2022/11/21/48