Когда в ночи затявкают собаки
свежо, незабываемо и глупо,
когда флейтист Иван Капетанаки
на помповой трубе сыграет Глюка,
когда взойдут таинственные знаки,
кривые, словно сабли мамелюков,
ты убежишь в ослином полумраке
из города, где нос бессильно хлюпал,
по кромке Терракотового мыса,
скользя по гальке тихого прибоя,
в мечте безумной о Четвёртом Храме,
а за тобой картезианец лысый
увяжется, одетый в голубое,
жонглируя безмолвными стихами.