Ревность богов. Помпеи
Глава XV.
Сколько прошло дней, я сбился со счету, как мы проживали, мягко сказано, в приюте. Это было невыносимо. В течение времени к нам еще подселили пять ребят. Надежда выйти из этого заключения с каждым днем угасала. Но одним прекрасным днем, именно – прекрасным, потому, как случилось долгожданное событие.
- Драк! Эй, открывай ворота, - послышался голос квестора Сервия, - ну, где ты, жирный, ленивый пес? К нам уважаемые гости.
Драк, неуклюже тряся своим животом, побежал открывать ворота. Наша комната выходила на выход в нашем бараке, так что я краем глаза видел происходящее во дворе. Заскрипели ворота. Я услышал, кто-то въехал на лошадях.
- Нам хозяина приюта Гектора, - я услышал знакомый голос Гнея.
- Иду, иду, - прошаркал мимо нашей двери тот человек в сером.
- Именем великого императора Флавия Веспасиана, - теперь я отчетливо слышал голос Гнея, - представляю документы на Гениса Прафения Фабиуса и Ареса Парфения Фабиуса о том, что эти дети свободных граждан великого Рима: мать - Лукреция Виктория Теодия, отец – Маркус Диментиус Теодий.
«Мне послышалось, или как?!» - с удивлением подумал я, толкая брата в бок.
- Арес, ты это слышал? Гней назвал нашу маму фамилией Маркуса. Чтобы это значило?
- А, - махнул рукой брат, - все потом, главное нас сейчас выпустят, значит Маркус нашел маму, и мы к ней вернемся!
Квестор Сервий протянул человеку в сером свиток. Тот, немного повертев его в руках, повернулся к Драку.
- Драк, освобождай этих мальчишек, - Гектор отдал обратно свиток Сервию, развернулся и побрел в сторону помещения охраны, и тихо бурчал, опустив голову, сбивая пыль с подола своей серой тоги, - вот на две рабочих головы меньше. Деньги из-под носа уходят. А я хотел их продать через месяц на рынке рабов.
Сервий вынул из большого свитка свиток поменьше и передал его Гнею. Драк же также неуклюже подбежал к нашей решетке, открыл замок. Мы чуть не сбили с ног охранника, обежав его с обеих сторон. Побежали навстречу Гнею, восседавшем на гнедом скакуне. У ворот стояла колесница, запряженная не менее красивой лошадью. Гней соскочил с коня. Мы разом нависли ему на шею. Обнимали и целовали его, как родного отца.
- Ну, хватит, хватит, мальчики. Нас уже заждались ваша мама и Маркус, - стягивая нас с себя, кряхтел Гней.
Гней взгромоздил нас на колесницу, сам сел на блестящего от солнца скакуна.
- Прощайте, - Гней обернулся к квестору, - надеюсь с Вами не встретимся. И обращаясь уже к колесничему, кивнул, - следуй за мной!
Мы довольно быстро домчались до дома Маркуса. У меня в голове крутилось много вопросов. Колесничий ссадил нас на землю. Ворота уже были открыты. Нас встречал с широко открытой улыбкой учитель Архериус.
- Я вас оставлю, а мне надо на службу. Счастливо, мальчики! – не слезая с коня, произнес Гней, толкнул ногами в бока гнедого, ускакал вдоль улицы.
Учитель обнял нас по очереди, взял нас за руки по обе стороны, повел в дом. Не успел я задать вопросы, как Архериус опередил с ответом:
- Знаю, что у вас много вопросов будет. Ведь за время вашего отсутствия, много что произошло. Все расскажет ваша мать.
На пороге нас встречала мама. Она была, как никогда, красива. В нежном голубом платье. Мы оторвались из рук учителя, да рванули к маме.
- Мама, мама! – в один голос кричали мы. Спешили, спотыкаясь в ее объятья.
В объятьях мамы мы были сильно ею расцелованы. Я чувствовал, что мамины щеки были мокрыми от слез. Архериус подошел к нам.
- Ну, дети мои, теперь умываться. Вас ждут на столе много вкусностей. Скоро приедет Маркус, вы должны предстать пред ним, как будущие воины Рима, чистые и опрятные.
Мы все вместе пошли к умывальне.
(Продолжение следует).