Хотя поэзия никак не пахнет,
Но у поэтов смерть предвидят сны.
Ведь человек, уйдя от плахи,
Веками создавал оружие войны.
Да, человек и в этом виноватый:
Сменив кинжал и шпагу на дымы.
Он мастерски убьёт любого брата,
Убийцы стали с расстоянием - немы.
Вослед пришли теперь уже ракеты,
Чтоб жёстче рушить, мстить и убивать.
Чтоб навсегда умолкли те поэты,
Способные и смерть предвосхищать.
А смерти стали нынче совершенней,
Могилы - не кладбища, а овраг,
Рельеф не даст вам попросить прощенья,
И неизвестно друг там или враг?
Сегодня смерти человечеству не новость,
Зато страшней, чем в оны времена,
И спрашивается: так, за что история боролась,
Когда предметом жизни стала лишь война?
А тот, кто сочинитель вредных действий,
Скрывается в среде своих же, брат.
Он прячется, как ребятишки в детстве:
«Коль не нашёл, никто не виноват!»
Так не вернуться ль нам к той древней плахе,
Где личность зла была видна?
Чтоб он не скрылся в старенькой рубахе,-
И не сказал: «А в чём моя вина?»
,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,…
Праща, наган, револьвер, пистолет, ракета…
Не стыдно ль, люди, это всё иметь,
Когда планета третью часть раздета,
А вы торопитесь её совсем раздеть.