(поэма-посвящение)
Главы:
1.Детство и юность;
2.Порывы вольности и ссылка:
3.Поэт и царь Николай Первый;
4.Жизнь поэта после ссылки;
5.Болдинская осень;
6.Между Москвой, Болдино и Петербургом;
7.Поэт и семья;
8.Последний год жизни;
9.Гибель А.С.Пушкина.
Уж третий век живёт поэт в умах
Былых и современных поколений.
Его язык не оскудел в годах,
Он – славный наш модерн и соплеменник.
Однажды в мир поэзии придя,
Он творчеством провозгласил гуманность,
Алмазом стала слов его руда,
Как солнца свет, что разогнал туманность.
Глагол его могучий - без границ:
Россию принял мир с приставкой - «Пушкин».
Он – декабристов друг, творец «жар-птиц»,
Поэт-отец, в мир космоса шагнувший.
Век пушкинский известнее иных,
Где наш поэт – истории прожектор,
С ним мир познал героев старины:
Кто истинный, кто лживый архитектор.
1.Детство и юность
Потомок старых родовых дворян,
Себя считал обычным мещанином,
Был с детства не по возрасту упрям,
И с ранних лет взращён на поле книжном.
Умён, подвижен, мальчик-карапуз,
Приучен был общаться на французском,
По воле бабушки сменил свой курс
И с той поры заговорил на русском.
В Захарове, в усадебных садах,
Согрет был летом, с небом ярко звёздным,
И там взрослел, у солнца на руках,
Не зная дней и градусов морозных.
Судьбы избранник, родом из дворян,
В двенадцать лет – воспитанник лицея,
Куда нет входа для детей мещан.
Был воздух здесь свободою овеян.
Шесть лет лицейских, словно целина,
С гуманитарно-правовым уклоном,
Что стала школой для его ума,
С объёмом знаний, схожим с эталонным.
Учили здесь словесность разных стран,
Основы права, нравственных законов,
Искусств изящных творческий фонтан,
Всё то, что было для элит каноном.
Турнир на шпагах, плаванье в прудах,
Всё постигалось, что казалось модным.
С гимнастикой и танцами – езда,
Верхом в седле, на лошади породной,
Шесть юных лет, как царско-сельский век,
Стал годом становления поэта,
Та выучка, как творческий разбег,
Стремление найти на всё ответы.
Впервые здесь раскрыл талант поэт,
Перед своим лицейским юным братством,
Шагнул он смело на зелёный свет,
Вложив в стихи душевное богатство.
В лирических трудах его звучал
Мотив любви душевной, безответной,
В них жизнь была началом всех начал,
Как свет в пути взрослеющих поэтов.
И вот уже Державин Гавриил
Даёт оценку Пушкину-поэту,
И путь ему открыт в журнальный мир,
Где стих живёт, что в гонке эстафетной.
Растущий не по дням, а по часам,
Любим и чтим наставниками в классе,
В его душе - поэты разных стран,
Он – член в литературном «Арзамасе»,
В союзе он – безусый новичок,
Среди известных опытных поэтов,
Здесь скоро кличку получил – «Сверчок»,
Блеснув стихом, как золотой монетой.
Дни в «Арзамасе», словно мирный бой,
Против былых литературных вкусов,
И этой поэтической борьбой
Был занят круг творцов исконно русских.
2.Порывы вольности и ссылка
Лицей окончен в восемнадцать лет,
И, вопреки желанью стать гусаром,
Ему достался в жизнь иной билет,-
Служить царю на поле иностранном.
Лишь месяц он в служении царю -
Секретарём коллежским, дипломатом,
Потом, забрав с собою всю семью,
Он предпочёл в Михайловском пенаты.
Уже не лицеист, но хулиган,
С характером весёлого гусара,
В картёжных играх страстный игроман,
В плену утех питейного угара.
Не принят в «Благоденствия Союз»,
Чьё дело сохранялось в строгой тайне.
Боялись братья, что создатель муз
Союз раскроет поведеньем бранным.
Угар пройдёт, он снова на коне,
В стихах его гимн вольности и братству,
И здесь, в политике, как на войне,
Его напор сопоставим с солдатским.
Писал поэт: «Люблю России честь»,
Как клятву, что ясна без перевода,
Она – его публичный манифест,
Его устав на творческие годы.
«…Невежества убийственный позор»
Поэту снова не даёт покоя,
И ода «Вольность», как стрела в упор,
Летящая во властелинов строя.
Вещал тиранам: «…трепещите!»,
Живущих в рабстве призывал: «Восстаньте»,
И в этом поэтическом гамбите
Душа его пылала неустанно.
Вступая в бой, поэт не ждал побед,
Его стихи – бескровная граната.
Недолго царь верстал творцу ответ -
За «стихотатство» колкое расплату.
Вердикт царя – всем подданным указ,
Взамен столицы - годы южной ссылки.
И вот поэт в дороге на Кавказ,
Где солнца взгляд улыбчивый и пылкий.
Повсюду жив поэт, как солнца свет,
Поэзию не заточить в темницу,
В ней только ярче музы силуэт, -
Стихам любви и мира нет границы.
Здесь, в ссылке, он клиент кавказских вод,
Болезни вновь войдут в судьбу поэта,
Затем был Крыма яркий небосвод,
Где началось Онегинское «лето».
Тамань и Керчь, Бендеры, Измаил,
Бахчисарай, Одесса, Симферополь,-
Тех городов уют его к перу cклонил,
Кавказ в ответ ему в ладоши хлопал.
Отмечен был дуэлью Кишинёв,
«Певцом Кавказа» назван был в Одессе.
Везде бурлила мысль, играла кровь
Российского поэта-Геркулеса.
Природой южной Пушкин покорён,
Морские дали будят вдохновенье,
Он новыми стихами озарён,
В них романтизм - поэта воскрешенье.
В поэмах вольных – песнях для двоих,
Полёт души превыше всякой смерти,
Его «Кавказский пленник» - гимн любви,
Трагедия сердец с судьбиной жертвы.
Четыре года возбуждал Кавказ
Воображенье Пушкина-поэта,
Здесь жизнь его во славу удалась,
Его великим творчеством согрета.
Но царь ему обиды не простил,
Переведя в Михайловское ссылку,
Там Пушкин вовсе не утратил пыл,
Он лишь пополнил творчества копилку.
Здесь, в родовой усадьбе, с давних пор
Он прививал в себе любовь к природе,
И этот чудный, псковских мест простор,
Служил ему, как брат, два полных года.
Коль 100 стихов, поэм, романов, строф
Сошли из-под пера в лета опалы,
Дни ссылки лишь согрели кровь, -
И Пушкин вновь на звёздном пьедестале.
К Онегину вернулся вновь творец,
Пришла пора «Бориса Годунова»,
«Граф Нулин» вдруг в пародиях воскрес,
Стихи его – творенья Казановы.
3.Поэт и царь Николай Первый
Царём подавлен гос.переворот,
Восстанье декабристов против строя,-
Пять лидеров взошли на эшафот,
Не одержав победы в ходе боя.
Сто двадцать «бунтарей» в Сибирь ушли,
В таёжный край, где жизнь ничто не стоит,
Там многие из них конец нашли,
Принявши смерть с достоинством героев.
Пробыв у власти три десятка лет,
Царь не простил восстанья декабристам,
Той злобы государевой ответ
Был для души поэта ненавистен.
Год двадцать пятый дар певцу воздал,
Так, словно это был подарок Неба,
Где Бог-Творец Творцу стихов сказал:
«Неси духовность, дух – алтарь Победы!»
В тот год взошёл царь Николай на трон,
Он сделал шаг лояльности к поэту:
Был Пушкин им из ссылки возвращён,
Едва ль не первым благостным декретом.
Но прежде Пушкин получил приказ:
Предстать пред царским взором, для беседы.
Потом в истории объявится рассказ,
Который он своим друзьям поведал.
Пушкин:
-Я был известьем этим покорён,
Душа моя в тревогах трепетала,
Ум в пылких чувствах обострён,
И лишь в глазах усмешечка играла.
И молвил царь:
-Скажи, оратор, мне - ты враг государя?
Ты рос в любви, купался в славе,
стихом с народом говоря!
А нынче скажешь ты державе,
что всё ученье было зря,
и ненавидишь ты царя!?
Пушкин:
Своим прямым ко мне вопросом,
Без колких слов, обид, угроз,
С монаршим русским благородством
В глазах моих царь вмиг возрос.
Он не был деспотом, тираном,
В руках с убийственным кнутом,
И не пытался словом ранить,
с притопом жёстким каблуком.
В те напряжённые мгновенья
я онемел от удивленья.
В порыве страха и волненья
слова застряли на губах.
Молчал монарх, а сильный голос,
казалось мне, звучал в ушах.
И, наконец, я молвил слово,
Переборов постыдный страх.
Свою вину признав, сказал,
что виноват я как оратор,
коль дух народа волновал.
Но Вы не враг, мой Император.
Не против Вас мой дух восстал.
Наш диалог был откровенным,
Без фальши и дежурных фраз.
Я говорил о сокровенном,
так, будто прежде много раз
бывал с визитами в тех стенах.
Я осуждал абсолютизм,
как стиль правленья нашей власти,
и восхвалял коллективизм,-
своё к республике пристрастье.
Но царь меня остановил,
назвав Россию многоликой,
страной, где нет единства сил,
необразованной и дикой.
Царь Николай:
Республиканские химеры –
мечты подростков-гимназистов,
для них ни в чём нет чувства меры,
есть словоблудье романистов.
Где правят все, никто не правит,
Своих придерживаясь нравов.
В такой стране, давно известно,
для конституции - нет места.
Где нет ни твёрдого закона,
ни политического лада,
республиканская корона –
нужна дельцам и казнокрадам.
Пушкин:
Но вот и ключевой момент
настал в приватном разговоре,
и царь, как главный референт,
призвал закончить наши споры.
Он предложил сказать о главном,
что в жизни мучает мой взгляд,
я рассказал о зле державном,
что нам чиновники творят.
Привёл ему в пример поборы,
расцвет насилья, грабежей,
назвал бесправье главным горем,
причиной бед и мятежей.
Нет справедливого закона
в защиту бедных и рабов,-
и в том сокрыта слабость трона,
когда чиновник не здоров!
Мой государь, я в Вас уверен:
карая тех, кто посягнул на трон,
Вы в глубине души безмерной
их уважали, мой патрон.
И потому прошу нижайше
проникнуть внутрь моей души,
Вы убедитесь, я не павший,
мне совесть, честь,- как свет, важны!
Царь Николай:
Смелы слова, - сказал он тихо
и глядя прямо мне в лицо,-
легко хулить, но слушать лихо
эпохи праведной слепцов.
Тебе ж я верю, ты служитель
и честь свою не растерял,
давай хранить страны обитель,
я – властью, ты – ценой пера!
Отныне, Пушкин, ты свободен.
Перед тобою вся страна.
Живи велением господним,
сей честь и славы семена!
Обоим разговор полезным стал.
Поэт сменил былое настроенье,
Хулить он строй державный перестал,
Считая встречу новым днём рожденья.
Избранник века, творческих элит,
Стал Пушкин самодержцу фаворитом,
Царь - пыл свой к диссидентам усмирит
Лояльным политическим кредитом.
Поэт писал изящными словами,
что царь Россию в век свой «оживил -
войной, надеждами, трудами»,
И, вместо кары, милости творил.
Их встречи повторятся восемь раз,
Царя России и творца-поэта.
Переосмыслил Пушкин музы глас,
Почётом и признаньем обогретый.
Царь оградил поэта от судов,
Не раз спасал творца от наказанья.
Став личным цензором его трудов,
Повысил статус общего признанья.
Открыт был доступ Пушкину в архив,
Где важные хранились документы,-
В его руках архивный эксклюзив,
В них истинной истории фрагменты.
И вот уже «История Петра»
Записана пером, рукой поэта,
А следом пугачёвская пора
Души его дыханием согрета.
4.Жизнь поэта после ссылки
И вот он снова в мире близких лиц,
Остались в прошлом годы южной ссылки,
Но Пушкин тот же, с сердцем без границ,
И вновь штормит его характер пылкий.
Но он живёт в реальности миров,
И, видя опыт братьев, понимает,
Что группой малой не спилить оков,
Коль сам народ страданья принимает.
Его друзья отправлены в Сибирь,
Их голос слаб и никому не слышен,
Но он, их праведник и их кумир,
Не может жить в норе, подобно мыши.
Его слова, как чистый изумруд,
Уйдут в Сибирь посланьем уваженья:
«Не пропадёт ваш скорбный труд
И дум высокое стремленье».
«Я гимны прежние пою», -
Он громогласно, с трепетом вещает,
И эту преданность свою
Затем в произведеньях воплощает.
Его Дубровский, Пугачёв – столпы,
С которых постигается эпоха,
Из тихой и послушной злу толпы
Она встаёт, когда ей адски плохо.
5.Болдинская осень
В тот символический тридцатый год
Поэт был занят брачными делами,
Чтоб оживить дворянский древний род,
Не влезть в долги душой пред Небесами.
И выбор сделан, мир его любви,-
Красавица Наталья Гончарова,
С ответным чувством трепетным в груди
Венчаться с Пушкиным давно готова.
В раздумьях тёща, Пушкин ждёт ответ,
И в дни, когда он полностью свободен,
В поместье Болдино берёт билет, -
Принять наследство пушкинского рода.
Своим нарядом возбуждая глаз,
Цветёт в природе чародейка-осень,
И вот уже который в жизни раз
Она внимания поэта просит.
На крыльях сентября пришло письмо –
Возлюбленной, Натальи Гончаровой, -
Их брак одобрен всей её семьёй,
И стать его женой она готова.
Казалось, встреча двух сердец близка,
Сто восемьдесят вёрст – не расстоянье,
Но вновь разлуки разлилась река,
В душе поэта - новые страданья.
Из Болдино дороги до Москвы
В заслонах и заставах карантинных, -
Холерный вирус на пути любви
Стал вмиг сильней поэта-семьянина.
Но Пушкин духом вовсе не упал,
К нему явилось «чудное мгновенье».
Костёр души в тумане воспылал
И разбудил поэта вдохновенье.
Он с этих дней, как всадник на коне,
Что полон сил, с характером гусара,
Его энергия росла, как на войне,
От пламени лирических пожаров.
В своей усадьбе, «забывая мир»,
Он «сладко усыплён воображеньем».
Он в Болдино – как лиры богатырь,
Под сенью храма Матери Успенья.
Седьмого сентября – взошли «Бесы»,
В день завтрашний «Элегия» явилась.
Те дни творца – поэзии весы,
На чашах их душа в восторге билась.
Сегодня он стихами заряжён,
В день завтрашний предпочитает драму,
На третий – новой прозой вдохновлён,
В четвёртый – сказок зажигает лампу.
Вот, наконец, «Онегин» завершён,
Семь полных лет он в муках создавался,
Там с повестями Белкин подошёл,
Букет стихов весною насыщался.
Той жизнью Пушкин подвиг совершал
Для тех, родных, и новых поколений,
Судьбой героев век свой освещал,
Всевышним на труды благословенный.
Три месяца осенних – три кита,
Что в море погрузившись, растворились.
Он в Болдино – за пазухой Христа,
И это время, словно божья милость.
Те болдинские дни – его рекорд,
На поле творческом, в сраженьях мирных,
И пятьдесят лирических работ –
Нам дар бесценный и века хранимый.
6.Между Москвой, Болдино и Петербургом
Год тридцать первый, новый календарь,
Горит свеча в московском божьем храме,
Рабы любви – Наталья, Александр,
Вступая в брак, сближаются сердцами.
Свершается таинственный обряд,
Обмен колец, знак верности супругов,
Сердца обоих чувствами горят,
И нет намёка на дыханье вьюги.
Из рук поэта падает кольцо,
И гаснет свет его свечи венчальной,
Бледнеет вмиг приветное лицо,
А мысли наполняются печалью.
Решил он, что недобрый знак судьбы
Дают ему божественные силы,
Но дух поэта – это дух борьбы,
Сдаваться – не в его дворянском стиле.
Семья нашла себя внутри Москвы,
Где поселилась в доме на Арбате.
Затем, раздумья бросив на весы,
Они нашли обитель в Питер-граде.
В тот год Россия будто взорвалась
Народными холерными бунтами,
Волна восстаний в Питер добралась,
Потоком агрессивного цунами.
Кордоны карантина привели
К открытым выступленьям против власти,
Холерные посты и патрули
Враз обнажили в обществе контрасты.
Восстали Севастополь и Тамбов,
И даже новгородцы Старой Руссы,
Народ в погромах убивал купцов,
Переступив законов строгих узы.
Казнились разной важности чины, -
Дворян, аптекарей и офицеров.
Был слеп бунтарь, что нет у них вины,
Коли к верхам царило недоверье.
Царизм восставших скоро подавил,
Но их волненье не было напрасным,
Элите общества был дан посыл:
Россия, как республика, опасна.
Бунтами грозными поэт сражён,
Он поменял на власть систему взглядов.
В стихах своих убрал былой резон,
Понизив критики престола градус.
В трудах он также изменил уклон,
Отдав себя с тех пор разумной прозе:
Петром и Пугачёвым увлечён,
К ним план его широк и грандиозен.
Он посещает Волгу и Урал,
Чтоб изучить места былых восстаний.
Симбирск и Оренбург, затем Уральск,
Пред взглядом острым пушкинским предстали.
Вот труд закончен и ушёл в печать,
Но в поле книжном не увидел спроса.
Чтоб вновь работы в лире продолжать,
Он убыл в Болдино, где встретил осень.
И вот он снова там, в родных местах,
Где сердце по-особенному бьётся, -
У осени в октябрьских виражах,
Где слово новой сказкой обернётся.
В краю с осенней яркой красотой
К нему, как прежде, вдруг явилась сказка,
В которой златоглавый петушок
С людей двуликих сбрасывает маски.
За всё, что сделал, следует платить,-
Вещает нам поэт судьбой героев,
Проделками Гвидона власть клеймит,
Беря пример с сатирика Крылова.
Здесь меньше месяца светил октябрь,
Источник бодрости и вдохновенья.
И он решил, что творчества фонарь
В семье получит новое горение.
7.Поэт и семья
Они избрали Питер, высший свет,-
Наталья тяготела к яркой жизни,
И в восемнадцать, с первых брачных лет,
Блистать желала на банкетах пышных.
К иным высотам устремлён поэт,
Принявши быт и образ семьянина, -
Разрыв с женой своей в тринадцать лет
Удерживал в поступках от экстрима.
Покой и тишина – его друзья,
Готов всегда уехать из столицы,
Держала в стольном Питере семья,
Желания супруги-чаровницы.
Поэт Наталью горячо любил,
В порывах страсти называл «Мадонной»,
Он искренне её боготворил.
Любовь творца к жене была бездонна.
Писал ей письма в дни былых разлук
И нежно клялся в чувствах непорочных:
«Душа моя», Мой ангел», «Милый друг»,-
Любовь его читалась в каждой строчке.
«…С твоим лицом ничто сравнить нельзя…,-
И продолжал, - Мне без тебя так скучно…»,-
Он каждый раз спешил жене сказать:
Её душа и красота – из лучших.
У жизни нашей свой, особый счёт.
Прекрасен брак, когда имеет всходы,
Союз двоих с годами не умрёт,
Коль закреплён наследниками рода.
В семье от брака четверо детей,
В любви на свет с годами появились,-
Две дочери и столько ж сыновей -
Так Небо их судьбой распорядилось.
Был щедр на жизнь семейственный алтарь,
Коль род продолжат девятнадцать внуков,
Внук Александр, поэту высший дар,-
Стал генералом в воинских науках.
Семья, как в сказке, по годам росла,
А с ней менялись съёмные квартиры,
По комнатам звенели голоса,
Как и должно быть в нашем русском мире.
Семейный лад тонул порой в долгах,
Доходов в жизни явно не хватало,
И должность камер-юнкера в верхах
Поэта всё сильнее угнетала.
Но разум побеждал клубок невзгод,
Уют в семье стоял на первом месте,
Он был готов всё в жизни побороть,
Лишь бы с любимой оставаться вместе.
По жизни неизменный патриот,
Он искренне любил свою Отчизну,
Семья и Родина – его оплот,
А в чувствах нет и признаков корысти.
Но статус камер-юнкера царя
Поэту вовсе не даёт покоя,
Он жить готов в тех ласковых краях,
Где светит вечно солнце золотое.
И он уже идеей заряжён,
На три-четыре года выйти в отпуск,
Но высочайшей волей обойдён,
Не дал монарх поэту этот «пропуск».
Был крайне низок юнкерский оклад,
Поэт в долгах на годы увязает,
Его литературный хит-парад
Со временем читателей теряет.
В литературе знатный «генерал»,
Свою команду к делу призывает,
И создаёт свой собственный журнал,
Который царь любезно разрешает.
Тургенев, Гоголь, Одоевский, сам,
Весь год в журнале дружно выступали,
Успех к их знатным, звонким голосам
Пётр Вяземский стихом своим добавил.
Всего шестьсот подписчиков принёс
Союз престижный за год альманаху.
Чтоб новизной идей повысить спрос –
На этом мастер слова делал ставку.
Был для успеха мал годичный срок,
Чтоб воспитать своих интересантов.
Враз разрубить Отечества порок
Поэт не смог воззванием глашатным.
И вновь закрылся путь на пьедестал,
Не стал их «Современник» «урожайным»,
И долг поэта быстро нарастал,
Пожизненным банкротством угрожая.
8.Последний год жизни
Мать Пушкина, Надежда Ганнибал,
Теплом и лаской сына обделила,
Он, славу получивший, не познал,
Всего богатства материнской силы.
И только пред уходом в мир иной
Она вину пред чадом осознала,
Поэт простил ей всё, как сын земной,
И оба в чувствах счастья воспылали.
Недолгим был их чувственный вулкан,
В тридцать шестом она ушла из жизни,
И Пушкин-сын воздал умершей дань,
К святыне псковской матерь проводивший.
Последним стал в имение приезд
В Михайловское, ставши «похоронным»,
Простившись с мамой, он «поставил крест»
На край родной, всю жизнь в него влюблённый.
Потом была Москва и Петербург,
Визиты и издательские встречи.
В который раз пройдя рабочий круг,
Он дома в мае с радостью был встречен.
Последним летом он писал стихи,
Живя на даче каменноостровской,
Они творились для земной души,-
О мыслях гражданина, философских.
О долге человека на земле,
Его духовности и назначеньи,
Свободе, что забыта в этот век,
Предательстве и просветлении.
Заказы получив от иностранца,
Поэт увлёкся темой русских песен,
Работал в этом поле неустанно,
С нахлынувшим внезапно интересом.
Писал поэт с любовью и гореньем,
В порывах сердца - искренних и гордых.
И миру завещал свои творенья,
Как «памятник себе нерукотворный»,
9.Гибель А.С.Пушкина
Росли проблемы, словно снежный ком.
Поэт долгами загнан в крайний угол.
Издательский проект несёт урон,
И в нём он - жертва замкнутого круга.
Его убийца будущий, Дантес,
В те дни поэту перешёл дорогу,
Он проявил к супруге интерес,
И тем добавил новую тревогу.
Настойчивый, смазливый кавалер
Перешагнул границы этикета.
В делах любовных шёл гусар «в карьер»,
Чем вызвал пересуды в высшем свете.
Затем возникло грязное письмо,
Наталья в нём представлена порочной.
Знакомым и друзьям разнесено,
В нём ложь - от первой до последней строчки.
Тем пасквилем был возбуждён весь свет,
И лишь один был выход у поэта:
В письме кавалергарду, как ответ,
Он вызывает на дуэль корнета.
Конфликт в разгаре, Пушкин ждёт ответа,
В душе – тревога, в свете – сплетен страсти.
Но встречу запросил отец корнета,
На две недели задержав развязку.
Его друзья в предчувствии беды,
Они – поэта лучшая опора,
Тревожны их разумные мольбы,
Никто не хочет Александру горя.
Но в те же дни Дантес вступает в брак
С родной сестрой Натальи Гончаровой.
И этот хитрый по расчёту шаг
Сдержал поэта от расплаты кровью.
За ним жена и четверо детей,
В любви своей готов он сдвинуть горы,
И он, как умный жизни Прометей,
Простил Дантесу жест гусарской шпоры.
Но души подлецов добра не слышат,-
Дантес прибавил градус приставаний.
Он напрочь пласт доверия порушил,
И Пушкин пишет колкое посланье.
В нём адресат – барон и дипломат,
Отец приёмный подлого Дантеса.
В письме заложен язвенный формат,
Что оба в жизни - жалкие повесы.
Письмо отправив, Пушкин явно знал,-
Ответом будет встреча на дуэли,
И он вполне исход предполагал,
Что бой за честь окажется последним.
В борьбе за честь его дуэльный фронт
В России был одним из самых пёстрых.
В семнадцать лет открывший эшафот,
Он тридцать раз был в шаге от погоста.
В полиции в особых списках был,
В картёжных играх – первый на раздаче,
Как дуэлянт – в числе почётных слыл,
И в каждой схватке праздновал удачу.
Владел оружьем, опытный стрелок,
Его дуэльный список многоликий:
Нарушивший регламенты игрок,
Вельможа, граф, ещё – министр Голицын.
Друг, родственник, штабс-капитан, поэт,
Игрок в биллиард, советник статский.
У пушкинской эпохи свой портрет,
Набрал в ней силу кодекс дуэлянтский.
Из тридцати известных в жизни ссор,
В семи звучали выстрелы в дуэлях,
В иных - закончен миром пылкий спор,-
Везде поэт в свою победу верил.
Как честный, справедливый дуэлянт,
Свой первый выстрел отдавал недругу.
И если промахнётся интриган,
Дарил он жизнь, как нищему - услугу.
Зима. Январь. Пустырный уголок,
Что был и есть вблизи от Чёрной речки,
Снег по колено, зимний ветерок,
И жизнь в сей жуткий миг теряет вечность.
Измерены шаги, всего их двадцать,
Снег под ногами ровно по колено,
Никто из них двоих уже не сдастся,
Никто не волен задержать мгновенья.
Вот машет шляпой дуэлянт Дантес,
Соперники идут судьбе навстречу,
Стреляет первым недруг-мракобес,
И Пушкин раной тяжкою помечен.
Два дня поэт от раны умирал,
За честь семьи приняв свою погибель.
Но труд творца – есть вечный капитал,
А сам он в бурной жизни – Победитель.
Жизнь человека – это вечный бой,
В котором смерть с годами побеждает.
Наш век помечен госпожой-судьбой,
Которую в лицо никто не знает.
Жизнь Пушкина – лирический прибой,
Который сквозь века не умолкает,
Труды его не связаны судьбой -
Их звёздный ряд конца пути не знает.
2022 год