***

Полусвет под плащами муаровых туч,
полусвет, чей напиток нежданно тягуч.
В незнакомый до линий, до сфинксов и львов,
до набившихся в горло реки островов,
до проспектов, что сохнут линялым бельём –
я вернулся в мой город, хоть не был я в нём
никогда-никогда, лишь однажды во сне,
но вернулся я в город, приснившийся мне,
не гадая, а буду ли там ко двору.
Я вернулся туда, где однажды умру,
потому что не смертен меж нами лишь он,
мой нечаянный  чаянный сбывшийся сон.
Я вернулся, где не был. И, медью звеня,
встала лексикология против меня,
хоть и в целом она, безусловно, права.

Сквозь дырявый муар прорвалась синева,
сушит ветер проспектов промокших бельё,
и стихи прорастают сквозь сердце моё.