Монотонно ревут четыре мотора,
Много часов уже самолет в пути,
Но, наконец, штурман кричит сквозь гул,
Еле-еле слышны слова в мощном шуме,
Кричит он нам: «Мы над полюсом!»
Внизу видны лишь сплошные ледяные поля,
А на льду лежат какие-то маленькие бугорки,
Шёл самолет на большой высоте.
Сделал круг пилот, оценил обстановку,
Моторы умерили свой бешеный ритм,
Уходил самолет вниз на посадку.
Вот уже мелькают в окнах огромные глыбы,
Это то, что с неба казалось жалкими кучками…
Вот толчок и машина уже по снегу бежит,
Не оставили лыжи даже следа на крепком снегу.
Торопливо выбирались из самолета полярники,
Хотелось побыстрее над Северным полюсом встать.
Охватило их какое-то странное чувство:
Стояла вокруг абсолютная белая тишина,
Даже движение льда не нарушало безмолвия.
Много часов рёв моторов слушали уши
И особенно остро воспринималась теперь тишина.
Словно гром чей-то голос раздался:
«А где же наши знамёна и флаги?»
Стало сразу же шумно, засуетились люди,
Некогда было мечтать, наслаждаться.
Зачехлили моторы, поставили флаги,
Умылись, почистили зубы, сварили обед,
Словно где-то дома они на Большой земле.
Проделал штурман свои измерения –
Семнадцать километров отсюда до полюса,
Промахнулись немного, когда на посадку шли,
Ведь в движении определялись координаты
И хотелось полярникам немедленно на полюс лететь.
А погода, меж тем, стала портиться быстро,
Разом куда-то ушла удивительная тишина,
Сильный ветер подул, обещая пургу,
Затянуло небо лохматыми серыми тучами.
Бушевала метель за стенками самолета,
Ветер тряс, словно с собой хотел его унести,
И вздыхали полярники, слушая злобный вой,
Откладывалась их встреча с Северным полюсом.