Первый снег – беззащитен и хрупок,
и, спускаясь с разбитых небес,
он доверчиво тычется в руку…
Знаешь, Колька, я снова воскрес.
Припорошена белым воронка
(окроплённая красным сперва),
и бормочет над ухом негромко
о забытом сухая трава.
Нас так мамка баюкала, помнишь?
Ни тревог, ни потерь, ни разлук…
Ты пришёл бы сегодня на помощь,
если б мир не сломался вокруг:
там, где дичка росла у дороги –
по весне расплодились кресты.
Я бы проклял и чёрта, и бога.
А ты?
Говорят, что ты враг, слышишь, Колька?!
И командуют – целься, стреляй!
А потом из небесных осколков
ставят вехи – пожалуйте в рай...
Ты ведь тоже там думаешь хмуро,
как не встретиться в этой траве?
Страшно, Колька. И пуля – не дура.
У меня заготовлены две.