Сохатина лунная в небе,
Берлога на дальней звезде,
Хоть дух мой от скорби ущербен
Хожу я по мутной воде.
Люблю бессловесную слякоть,
Раскатистый храп старых древ,
Души твоей прелую мякоть,
Из разных жестоких химер.
Люблю бездыханную вздорность,
Веревку от зыбки земной,
Души твоей злой беспризорность
Под Божьей уставшей рукой...
Из слез полупризрачных пойло,
Мурцовку из капель дождя,
Сопливый, в пупырышках холод,
Вскормивший ознобом меня.
Люблю ведь без устали, скорбно,
Раскаянным лешим живу,
Хожу по воде, хоть и поздно,
Небесной изнанкой дышу.
Выносливость малой соринки
В подолах горящей Судьбы,
Молчащей на лютых поминках,
Глядящей в оскалы мечты.
Люблю бессловесную стужу,
Пробор на полянке зимой,
Иду по воде я на службу,
С отрубленной белой душой.
На блюде душа как головка,
Пробившейся травкой цветет,
Земная любовь-голодовка,
Коль выживешь, Голод умрет.
Дремучая боль станет ниткой
На грязном земном полотне,
Душа уползает улиткой
В придуманный Божий портрет.
Люблю ведь без устали, дивно,
Середку небес обглодав,
Коль выживу буду невинным,
Как съевший весь космос Жираф.