Вчера, бродя по каменным развалинам,
Запомнился обыкновенный детский валенок,
Разорванный и окровавленный вверху,
Когда-то, видно, согревал ребёночку ногу,
Поскольку снег ещё с развалин не осел,
А на остатках стен был почерневший мел.
За грудами камней располагался дворик,
Песочница детей в игрушечном уборе;
Виднелся продырявленный осколками забор,
Где будто бы туда ворвался дикий вор,
И силой, ненавидящей детей,
Всё разметал, как сказочный Кощей.
Картинка эта, Данте ад напоминая,
Взор повела к тому, о ком мечта плохая.
Она, осмелившись, всё стала разрушать,
Что вверено народам прославлять,
И видеть в жизни счастья перспективы,
А деток маленьких довольных и красивых.
Но здравым разумом уже не ухватить
В такой войне людской природы нить.
Тот «разум» вновь готовит испытанье,
Любуется собой в зеркальной полутайне,
Готовясь речь о мире распускать,
Чтобы потом, разрушить всё опять.
А дети, да и многие по возрасту другие,
Оставят только крестики на худосочной вые,
Начнётся жизнь сродни средневековью,
На инвалидности и с непригодной кровью.
Родителей детей заменит тот вожак,
Что вырос в нуклеиновых дрожжах.
Возможно, не хватает в строчках предсказания,
А смерть измерена неточно и зарание,
И обусловлена, но не народной теоремой,
А кодом генетическим с дилеммой:
Мир станет либо полностью повержен,
Или же автор войн и схвачен, и повешен!?
……………………………………………………………
Так валенок, всего один лишь он,
Дал тот ответ, в который мир влюблён.
А именно: за что всю жизнь боролись,
На то, как говорится, напоролись.
Но в столкновениях есть шанс родиться,
Чтоб Человечеству не помешала единица.