Ничоси и Фигасе
сидели на террасе
примерно в Арзамасе
в кафе «Седая ночь».
Вдруг им от некой фрау
письмо из Темиртау,
в нём просьба встретить Вау
и полюбить как дочь.
— Ничё, — сказал Ничоси, —
чего ещё нашлоси!
Кому там не жилоси
где-где-в-Караганде.
Ужель мы там, Фигасе,
в одном учились классе
и встретили на трассе
графиню де Гранде?
Ужели та графиня,
за всех нас парафиня,
тут подбивает клинья?..
Я слышал эту трель.
Мне ближе тётя Хая
с посылкой из Шанхая.
Посылка неплохая:
в ней были Чип и Дрель.
И дядя, что в Иране
пахал на автокране,
он нам прислал гераней
в Европу на окно.
Я уж ни в коем разе
не помяну о газе,
у нас на автобазе
и без него кино.
А тут приедет Вау,
страшна, как Кракатау,
и родственна, как тау
созвездия Кита.
Она ж не Санта-Клаус.
Она устроит хаос.
Отнимет наш пентхаус
на пятом без лифта.
Дивясь такой угрозе,
Фигасе был серьёзен.
А вдруг подобна розе,
подумал он, она?
Казашка, а не немка,
не лесби и не фемка,
побьёт, но уж затем как
подруга, мать, жена.
Мы с ней слегка поквасим,
всех Джо заарзамасим,
G-7 поделим на семь
и спустим в унитаз.
Потом чего-то вынем
да как северодвинем!
Тряся, короче, вымем,
беги, буржуй, от нас!
И, знаешь, если честно,
нам на планете тесно,
мы и Луну, естессно,
вернём к себе домой.
И Марс мяукнет «мяу»…
Ну не пасти же с Вау
овечек на джайляу,
скажи ведь, братец мой.
Ничоси и Фигасе
стояли на террасе
примерно в Арзамасе
в районе ста рублей.
Уже и ночь спускалась,
седая, как казалась,
уже заката алость
касалась тополей.
— Хочу, — сказал Ничоси, —
чтоб мирно всем жилоси,
пускай бы и пришлоси
ругаться на словах.
Живём ведь, чай, не в тире,
а все в одной квартире,
в Чите и в Армавире…
Алло? Здорово, Вах!