Пылилась стенография теней
пытливый взгляд угадывал верлибры
пал первый снег в последний день Помпей
а мы...ноктюрн из грешных снов сложить могли бы...
мы...фрески на стена́х, на потолке
в мозаике причудливые сплавы
высокомерны в каждом уголке
где киноварь кровит
и в бешенстве кентавры...
мы...тени, заигравшиеся в Рим
беспомощные в мраморном скриншоте
на наши лица пепел лёг как грим
навечно застывая на излёте
ворваться в этот мир для похоти и славы
шуметь и обжигать дорическим огнём
наполнить вин игру кипением отравы
дерзнуть поверить в сон...и просыпаться в нём...
посмели мы...
успели без прелюдий
судьбою овладеть
под музыку цепей
мы славили богов,
когда свершился судный,
сравнявший всех и вся, последний день Помпей...
не изменить, не обмануть закон
не пощадят и вас на повороте
истории колёса
под уклон
несутся...
нарезая тех, кто против
сценарии игры написаны с конца
она их жёстко правит без огласки
молчание её от первого лица
и пеплом меркнет взгляд из-под посмертной маски...
моза́ики текут тускнеющим свинцом
и фрески льются медленно, орга́нно...
История, скрипя зазубренным резцом,
оставила на сте́нах стенограмму...