Закатится месяц за крышу,
В тумане припрятав свой нож,
Там с хрипом испуганным дышит
Мультяшный потерянный Ёж.
А страшные серые волки
Уже залегли под кровать,
Где зубы в стакане на полке,
Там некуда больше бежать.
Во мгле лишь один полуночный,
Неспящий в Сиэтле волчок,
Всё бродит с надеждой порочной
Тебя ухватить за бочок.
По кругу твердят предсказанья,
Что время пришло умирать.
Не жизнь, а одно наказанье.
Лошадка, ты где, твою мать?!
Но снова сквозь эту непруху,
Замазав ухмылку в усы,
Ответит закадровый Сухов:
Прорвёмся, Петруха, не сцы.