Я ненавижу 21-ый год,
Не целиком, всего лишь половину.
А с октября, да будет проклят он,
Я превратилась в сжатую пружину.
22-ой распял меня нагой
И выставил на поруганье душу.
Пытая непрощением, виной,
Он ждал, я сдамся, обессилев струшу.
Бывало, редко, тело сняв с креста,
Давал вдохнуть немного кислорода,
Чтоб понимала, эта "доброта" -
Великие щедроты кукловода.
В любой момент к позорному столбу
Приковывал без права апелляций.
Мольбы и слезы - жесткое табу!
Особой санкцией была манипуляция.
Презумпция не моего греха
Нанесена штрихкодом на планиду.
Вердикт озвучен. Я к нему глуха,
Заказывать не время панихиду.
Сильна я? Нет, наоборот. Слаба.
Но только, правда, капля камень точит.
22-ой, я не твоя раба!
ТАК больше не хочу! Я это знаю точно!
Я в 23-ий не возьму с собой
Ни розги, ни клешни, ни плаху.
Оставлю "мир", дарованный тобой,
Я - слабая! Но сдачи дам с размаху!