Провидец старый в древнем храме мне сон свой странный рассказал,
Как червь пузатый и хвостатый его похитить обещал.
Молясь и мучаясь от страха в глубинах сердца своего,
Он навзничь падал и распятым себя он чувствовал давно.
В свою намоленную келью он утром с церкви приходил,
И странный сон свой видел явью, и червь его в свой плен манил.
Но мудрый старец лишь молился, прося свободы для себя,
Ведь, видит бог, не усомнился он в вере яркого огня.
Огня, что ночью к нам приходит, когда мы падаем на дно,
Огня, что согревает немощь провидцев умерших давно.
Колени бренные свои он опустил на пол прохладный,
И крест сложил он на груди, как мученик, как нищий смрадный.
Всю боль истерзанной души в молитву он вложил стеная,
И лишь покой просил творца, словами воздух он пронзая.
Упал и умер, дух погас, его земное воплощенье,
Но старцы видели в ночи его святое воскрешенье.