На Крещенье лило. Подмороженный после дождя
лес хрустел и трещал, потихоньку в себя приходя.
На сосне равнодушно орал на безлюдье ворон.
Я ему прокричала на хриплом его языке,
что, пока я жива, не забрать меня чёрной тоске.
А умру я нескоро.
Да и мир в серебристых потёках январских небес
будет хрупок, прозрачен и нежен, со мной или без.
Я всего только блик, отражение вечного света,
я приснившийся зимним деревьям бессмысленный сон,
набаюканный под ледяной дождевой перезвон,
облетающий с веток...