Будто шорох листвы от червей дождевых копошащихся - тих,
Будто камень - в ночи непроглядной и ливнем объятой - озноб:
Наконец-то, как тень мировая в бессолнечный день, я настиг
Каждый угол, фасад, каждый нерв, каждый вдох между смертью и сном.
Я как будто собакой бездомной впиваюсь оскалом неискренним.
Но утопленник сам же с разорванным лёгким - покой я постиг.
Я твой рак. Поселюсь в голове. Я повис, будто сон. Я неистовый.
Я не изгнан - не узнан; ни узы - ни цепь, но грызу до кости.
Я бы рад поедать, изводить, обладать, но мне слабость, не совесть:
Конспирация, трепет и пса-ревенанта доверие, может
Не позволят души твоей ранить. Однако, имею особенность:
Твоей кроны я лист. Я не жар, но ожог на обветренной коже.
Иссеки свою память ланцетом дотошным о прошлом помыслив,
И поймёшь мой обман, из кисты нагноившейся зубы достав:
Не оскал я - не взгляд; я знакомый; не друг - я не враг, да не взыскан
Я твой рак. Я не узнан - не изгнан.