Осознаёт ли Гений, что он Гений?! Я, увы, не гений. Не знаю. Его совсем другие ветры ласкают. Хлеба совсем другие питают. И воздухом другим совсем он дышит. И музыку другую вовсе слышит.
Да и что, скажите мне, гениальность?! Нормальная вполне себе ненормальность. Ну и кое-что, конечно, от Бога. Но и от чёрта тоже немного.
На столе, в душе и в жизни - бардак. До дурдома - только лишь шаг. Сахаров носил женские кофты и тефлоновые до блеска чистил сковородки. Таким образом он, быть может, просто обыденности пошлой ломал перегородки?! И если б правильным академик был, и нормальность стала б его апломбом, то в шарашке б жалкой чадил , и не было б у нас водородной бомбы.
Гений и злодейство, две вещи несовместные - это кто сказал? Сентенции, конечно, чудесные. Жаль, Наполеон об этом не знал.
Добро и зло - весы колеблющиеся. Равновесны вовсе не бывают. Они - два озера бездонных. И гении обеих тех озёр глубины равно созерцают. И равно тонут в оных.
Шостакович понимал, что он гений? Может и понимал. Он был ткач. Он из мгновений Вечность спрядал. Те глубины добра и зла, что с помощью весла божественного он измерил, он Музыке своей доверил.
Осознаёт ли Гений, что он Гений? Неважно. Да и кто ж знает. Он по лестницам винтажным в Небо Духа взбегает. И на нас Оттуда смотрит в едва открытый проём.
Гений тот лишь - в чью эпоху живём.