Настенька – машинист Дьявольского поезда
Глава 1.
Здравствуйте, уважаемые читатели моих, то есть – Лёлькиных, приключений в деревне Александровка и окрестных поселениях.
Вы, вероятно, помните, что предыдущее моё повествование закончилось на том, что мы-таки успешно избавили любимую моего друга Сани Ленку от обуздавшую её лярву распутства и наконец-то решили выспаться.
Как это ни удивительно, но все эти преграды из соляных кругов и меловых обводок окон и самого домика не потребовались: никто к нам не ломился, в гости не напрашивался…
А может, мы просто так вымотались, что уже ничего не слышали? Честно, я не знаю. Но и собаки утром, когда я вышла из спальни их покормить и выпустить на во двор, не высказали никаких озаботных чувств… Страх или паника ими точно не владели.
Было даже как-то обидно: мы тут так старались себя сохранить, оборонить… а оказалось, что и обороняться-то не от кого было… Вроде мы потустороннему Миру и не нужны, и не интересны вовсе… Как-то вот нечестно со стороны обитателей Темной Стороны, ей-богу…
Подумав так, я взялась было за метлу, чтобы смести все эти позорные следы нашего необоснованного ночного ужаса. Но тут меня слегка поразили собаки, которые вместо того, чтобы дружно попроситься на улицу для выполнения своих естественных нужд, рванули в дальний конец огорода и сделали свои надобности в одном из углов, тщательно присыпав следы своего преступления рыхлой еще землёй.
Не успела я устроить нашим хвостам выволочку, как они, меня абсолютно игноря, рванули снова в глубину дома. Я стояла и обалдевшая, с раскрытым ртом, смотрела на такое непонятное мне поведение до сель послушных псов.
Однако долго обалдевать они мне не дали. Бой вернулся, подбежал ко мне, схватил зубами как тогда, на берегу омута, меня за руку и потащил, в прямом смысле – потащил меня в дом.
Сопротивляться – означало рисковать поранить своё запястье об острые клыки «немца». Плюс ко всему он мог разбушеваться потом от запаха крови… Поэтому я подчинилась. Благоразумно решив отложить разбор его полётов до лучших времён пробуждения Михаила – его юридического, так сказать, хозяина…
И я оказалась права.
Едва успев войти внутрь дома и освободившись от мёртвого, хотя и нежного захвата пса, с удовлетворением смотрящего мне прямо в глаза и довольно помахивающего хвостом, явно ожидавшего горячую похвалу от меня за его сообразительность, я потянулась к замку, чтобы вновь запереть дверь.
Как вмиг что-то переменилось… Я не смогла сразу понять что именно… Но окружающая меня, а скорее даже – не меня саму, а весь наш дом, если – не двор, атмосфера, стала стремительно изменяться.
Вначале это проявилось только эмоционально. Я ощутила жуткий, животный ужас. Я испугалась. И самое страшное заключалось в том, что я не знала, чего я боюсь!! Меня охватил какой-то безымянный, беспредметный ужас. Что-то сродни панической атаке, если верить тому, как их описывают люди, которые были им подвержены хоть единожды.
Не знаю: то ли Бой учуял моё состояние, которое передалось и ему, то ли оно само по себе охватило преданным псом, но он вначале заскулил: от негромкого полусвиста с периодическим взлаиванием к громкому скулёжу, перешедшему к вою!! К самому настоящему, похожему на одинокий волчий вой на полную Луну!
Мне пришлось, чтобы не дать Бою перебудить всех остальных людей (ибо Тузик тоже присоединился к своему собрату и взвыл сразу во всю глотку), затащить его и Тузика в кладовку, которая совсем недавно служила нам с Еленой Алтарём. Закрыть дверь, предварительно включив там свет. Обнять обоих псов за головы, прижав их вырывающиеся, порывающиеся задраться кверху и продолжать выть, морды, к себе.
В итоге я оказалась достаточно резко поваленной на пол пятой точкой, что меня одновременно и напугало, и рассмешило. Хохотунчик победил. Я рассмеялась во весь рот, уже не опасаясь того, что разбужу всех наших сонь, что и не замедлило произойти.
Первым проснулся, о чём оповестила распахнутая на всю ширину дверь кладовки, позволившая мне уже растянуться во всю длину на спине, Мишка.
-Что, черт возьми, у вас тут за вакханалия происходит?
- Ха-ха-ха!!!
-Уу-у-у-у!!! – дуэтом…
- Не понял!! По-русски!!!
- Н…н…не могу – у-у-у-у!!! Ха-ха-ха-аха!!! И мне в подтверждение – снова из двух собачьих глоток:
- У-у-у-у-у!!!
- Что? Что стряслось? Кого убили? Или ограбили? – это уже Ленка примчалась, таща за руку упирающегося Саню.
- Да не пойму я ничего!! Лёлька истерит, псы воют непонятно от чего: то ли Лёлькиной истерики напугались, то ли того, что довели её до истерики…
- Лёлька, хорош здесь порнографию устраивать!! А ну, давай поднимайся! – это наконец-то прорезался хоть и сипящий, но – вполне внятный голос Сани, - ишь, разлеглась на полу!! Йогой что ли заняться решила!! А нас разбудила, чтобы мы в качестве зрителей тут присутствовали?
- Погодите… чуть-чуть… Аха-ха-ха-аха!! – уже со всхлипами я попыталась объяснить ситуацию, - дайте мне руки-то, чтобы я встала, умники!! – зарычала я на своих невольных зрителей с внезапно охватившей меня злостью.
Мишка протянул мне сразу обе, избавив этим жестом двух остальных от участия в спасательной операции.
- Спасибо, догадался наконец-то.
Я только разинула рот, чтобы постараться хоть что-то объяснить окружающим, как умолкнувшие было псы завыли с новой силой, пользуясь тем, что никто не пытался закрыть их пасти
От их воя по спине мурашки не бежали. Они скакали словно табун вспугнутых мустангов по прерии Техаса. Взад-вперёд, взад-вперёд, а потом – по кругу… Эдакий дрессированный табун диких мустангов из мурашей…
Стоило мне увидеть перед собой эту картинку, как я разразилась новым приступом хохота. Но, по-видимому, хохотал только мой рот. Потому что собравшиеся было рассмеяться по моему примеру друзья, едва взглянув на меня, замирали с выпученными от ужаса глазами и вставшими дыбом волосами.
Когда я увидела сквозь катившиеся из моих глаз слёзы эту картину, мой припадок резко оборвался. Хотя псы выть не прекращали. Они выли пуще прежнего.
- Блин, что тут происходит?? Чего мы не учли? – Мишка насмелился обнять меня и прижать к себе.
- П…пошли в зал… - едва сумев справиться с собой, прошелестела я почти одними губами, - пойдёмте… сядем в круг и возьмёмся за руки!! Собак поместив в центр круга.
- И ты расскажешь нам всё? – Саня, выходя самым последним из кладовки, не забыл выключить там свет.
- Вы сами сейчас всё увидите и поймёте, - почему я вдруг изрекла это, я и сама не знала.
То есть – не знало моё сознание… Подсознание уже давно знало всё…
Едва я с Мишкой вступили на территорию зала, как одновременно устремили свои взгляды на окна. Вскрикнули мы с ним тоже одновременно, в унисон:
- Туман!! Белый Туман!! Вот почему к нам никто ночью не ломился!! Хорошо, что хоть эта нечисть друг другу дорогу уступает!!
- Что? Снова? Сашенька, я боюсь!!! – чисто по-детски запричитала Ленка и попыталась вскарабкаться на Саню по типу обезьяны, залезающей на пальму за бананами.
- Ленусь, ну, Ленусь… ну что ты… Мы же здесь все рядом… Мы вместе с тобой… Мы в доме, под защитой соляного круга… или… Лёль, ты, я надеюсь…я очень надеюсь, что ты не успела удалить это соляное ограждение? Скажи! Ведь не успела, да? – уже на полпути к истерике, поглаживая нервно склонённую на его грудь головку Елены, Шурка взывал ко мне.
- Спокойно. И соль, и меловые границы на месте. Я, признаться, уже собралась было смести соль, но мне псы помешали… А Бой… Бой вообще меня втащил силой в дом!! Он меня спас во второй раз!! – я прижала к своим коленям голову Боя, который повернулся ко мне, услышав своё имя.
- Спаситель мой мохнатый!! Ангел!!
Я не заметила кто и когда составил из дивана, кресел и стула круг. Когда я очнулась мы, как я и озвучила, уже сидели и держались за руки. Собаки лежали внутри нашего круга.
А за окнами началось самое интересное изо всех ужасных представлений этих дней. Я увидела полуистлевшее тело, предположительно принадлежавшее при жизни мужчине, которое пыталось проникнуть в оконное стекло, но лишь в бессильной ярости колупавшее его. Кто это - я так и не опознала.
Потом раздался стук в дверь. Вначале робкий, приправленный голосом Марьиванны:
- Ребята, впустите меня!! Это же я, тётя Маша!! Я вернулась из Москвы!
Мы промолчали. Но Нечто, прикидывавшееся тётей Машей, не успокаивалось:
- Лёленька, Сашка, впустите меня! Это же я!! Я хозяйка этого дома!!
Мы снова промолчали, не находя в себе сил даже просто ответить этому голосу. От порывов пойти и открыть нас удерживали руки ребят.
- Мишка, Мишка, сукин сын! Марш домой, пёс шелудивый!! – это уже голосом Мишкиного отца рычало очередное Нечто, колотясь в окна спальни.
- Миш, а, Миш… а за тобой точно не могут прийти? Ведь ты дома-то не был уже почти неделю… Да сейчас уже не ночь… Люди-то уже проснулись…
- Лёлька, дед точно не может – он у нас слёг две недели назад… По дому еле передвигается… Сюда, да ещё ради того, чтобы меня позвать – однозначно не придёт.
- Так ведь это – не дед, а отец!! Вдруг что стряслось? – я уже пыталась вырвать свои руки из рук Мишки и Сани.
- Так я отца и называю дедом. Он же дед у нас. У моей сеструхи-то уже двое ребятишек бегают!! Не дёргайся!! Не выпустим тебя всё равно на погибель!!
Я понемногу обмякала и успокаивалась.
- Ленка-а-а-!!! Паразитка такая!! – послышался густой неизвестный мне бас, - а ну иди сюда, сучка шелудивая!! Иди!! К ноге!!
- Лена… Это уже имитируют твоего потенциального работодателя?
- Да-а-а… Это он…
- Ленусик, ну… Леночка!! Ну, открой мне, девочка моя!! Ты же знаешь – я тебя не обижу!! Скорее открывай!! А то я опоздаю на поезд!!! – на сей раз стук, переходящий в набат, раздался в заднюю дверь, ведущую напрямик во двор.
- А ну, нечисть поганая!! А ну пошли все отсюда туда, откуда явились!! Не боимся мы вас!! Не откроем никому и не впустим!! – это не выдержал Мишка, не разрывая при этом круга.
- Ребята, - вдруг зашептала я, - давайте живо представляйте перед собой Ангелов!! Белоснежных!! С огромными белыми крыльями за спиной и оружием в руках!!
- Лёлька, это – скорее – Архангелы! – усомнился в моих словах Саня.
- После будем уточнять их иерархию, Саша!- с заметным раздражением в голосе заметила Ленка, - главное – белое, крылатое и с оружием, направленным против тех, кто за окном!
Мне привиделись почему-то полярные совы – родственницы Букли, или в первоисточнике – по-английски – Hedwig. (Иногда можно встретить перевод этого имени, звучащего как «Хедвига»).
И вот, стая этих очаровашек в лапах несли нацеленные арбалеты новой, самой современной марки. Разве можно было удержаться при виде этого от очередного приступа смехобезумия? Вот и я не удержалась…
Правда, посмеяться долго мне не дали: в совиную стаю втесались пришельцы из Верхнего, Тонкого Астрала - именно такие, как я их и обрисовала. Все в белом, с огромными белоснежными крыльями, распластанными за спиной и с бластерами в руках!
Увидев всё это, я попросту вырубилась, предпочтя после воспринимать всю картину как приснившуюся в очередном кошмаре. Ну, перенапряглась, переволновалась… Чего не бывает…
Глава 2.
Когда я пришла в себя, заботливо политая в самую мордочку моего лица несколько холодноватой струйкой чего-то жидкого, более всего напоминающего воду, всё уже было тихо.
В роли заботливого садовника выступал Сашка. Мишка держал мою голову у себя на коленях. Последствия сего доброго поступка можно с лёгкостью себе представить. Благо, на улице было лето. И лето довольно-таки жаркое. Поэтому переодеваться мой спаситель не стал.
Не знаю, что поспособствовало исчезновению всех этих кошмариков: то ли Белый Туман устал без пользы пытаться напугать, приказать или умолить нас на то, чтобы мы додумались впустить его в свой дом.
То ли белоснежное воинство заклевало, расстреляло всю эту гадкую нечисть. Но как сказала Елена, примерно минут через десять после моей отключки всё внезапно стихло. И солнце, вырвавшись из заточения белых липких хлопьев неведомо чего, с радостью и явным облегчением залило всю округу своим медовым светом.
После такого потрясения напрашивались два варианта приведения себя в чувство: либо провести прямо здесь, в доме, коллективный молебен. Только вот кому точно поклоны бить мы как-то не сумели согласовать.
Либо же, разогрев то, что разогреть можно и пошинковать то, что ещё не было поедено, снова усесться в кружочек. Теперь уже – вокруг стола и запить это всё родным пшеничным ликёром…
Остановились, ясное дело, на втором варианте. Благо, Марьиванна пока возвращаться не собиралась, я своим позвонила и сказала, что напряг с билетами – что, в принципе, не было ложью, а Мишка и Ленка - они и так сами себе по сути были хозяева.
Псы, как мне показалось, тоже были не против такого поворота событий.
Немного взбодрившись, мы решили сходить искупаться на природный водоём. В качестве которого выбрали… ну разумеется – Томкин омут!!
Ну, а чо: от всей нечисти его очистили, спиртное так и просило, чтобы мы нашли способ адреналинчику хапнуть…
Разделились по двое: мальчики – в кладовке, девочки – в дальней спальне. Неспеша все переоделись. С собой решили ничего лишнего не брать. Ибо лежать загорать не собирались. Да и есть-пить желания уже не было.
Свистнув наших хвостов, на сей раз никого на поводок не брать: места знакомые. Испугать ничего было не должно… Отправились на наше любимое уже место под самой старой из ив по кратчайшему пути.
А эта дорога, которая плавно огибала «наш» конец улицы, если помните, незаметно переходила в узенькую, но хорошо заметную тропинку, ведущую как раз к искомому нами месту.
- Интересно… - задумчиво произнесла Ленка, закатив глаза к ярко-синему небу и запустив свою пятерню в гриву непослушных волос, - Сань, ты мне вроде говорил, что к омуту у вас никто не ходил едва не двести лет. Даже рыбаки не осмеливались.
- Ну да. А что не так? – Саня явно пытался понять к чему клонит его возлюбленная, небрежно приобняв её за точёный стан.
- А кто же тогда эту стёжку-то протоптал? И когда? Или собаки со всей деревни сюда бегают? Тогда-зачем? Да и не видно на ней ни отпечатков собачьих лап, ни следов того, что они что-то грызли…
- Хм… Не, люди точно не ходили. Пытались как-то раза два-три, но эти попытки закончились весьма плачевно…
- Но и звери – тоже этим не занимались. А у духов, насколько я знаю, нет такой привычки, как ногами по земле топать. Вообще. Вне зависимости от того добрые они или злые. Ага?
- А может, это… - замялся Сашка, обдумывая что ему ответить на вполне резонные мысли Ленки.
- Что это? А? Ну, высказывай своё мнение?
- Ленусь, а может, это чертенята – бесенята тут бегали? Они же на копытцах. Им по воздуху лететь, да хвостами вертеть… Эммм…как-бы не шибко удобно, - пришёл на помощь Сане его верный друг.
- Ну, ёлкин, вы как мушкетёры! –усмехнулась я, не удержавшись от того, чтобы шлёпнуть Михаила по фактурной пятой точке.
- Ой!! Лёлька!! Ты чего дерёшься-то? И причем тут мушкетёры? Я что-то не совсем понял!!
- Ты их девиз помнишь, двоечник?
- Это который?
- Это «Один за всех и все за одного!»
- Так их там включая Д’Артаньяна, целых четыре головы было. А нас-то всего двое!!
- Так суть-то от этого не меняется!! Мужская солидарность неистребима!!
- Ну а как иначе-то, Лёль, а?
- Да-да. Всё, конечно, хорошо…
- Но?
- Но стёжку эту топтали человеческие ножки.
- Это как ты это определила? – Саня отвернулся от нежного розового ушка Елены, в которое он что-то пытался нашептать и исподлобья посмотрел на меня.
- А чего здесь определять-то? Ты на собак посмотри.
- Смотрю. Вижу. И что?
- Смотришь-то ты смотришь, но ни фига не видишь. Они идут себе спокойно. Не лают, не рычат, не скулят… Обычное у них поведение. Даже вон Туз твой слегка хвостом повиливает, словно знакомые запахи чует…
- Так вы ж с Мишкой уже здесь были не один раз!! Вот он вас и чует!! Ха!! Нашла чем удивить!!
- Ага, точно. Значит, Тузик узнал и меня, и Мишку, а его личный пёс, тот, который Бой – даже его не учуял, так?
- Н-да… Действительно… Интересненько как-то получается, - заскрёб свой затылок явно обескураженный Сашка, - тогда какая твоя версия происхождения этой тропы, которая уже привела нас к самому пологому спуску к воде на всём нашем берегу.
- Давай вначале ополоснёмся. А после я озвучу свою версию. Идёт?
- А чего так?
- А я пока с Томиком сейчас на связь выйду. А то я что-то позабыла про неё со всеми нашими приключениями этих дней. Может, и Борьку на минутку допустят с нами поболтать…
- Ты думаешь…
- Да, я в отличие от некоторых здесь присутствующих, на которых мы пальцами не станем указывать, стараюсь думать…
- Лёлька… Ты моё терпение-то не испытывай чересчур!! Я ведь молчу-молчу…
- И что? Утопишь? Правда даже твои глазюки бесстыжие колет? – усмехнулась я, тем не менее в душе слегка опечалившись.
Нет, я, конечно, ни минуты не верила в то, что Саня способен мне причинить зло… Но тем не менее, не очень приятно было осознавать, что я наступила на его больную мозоль. И что слышать правду в лицо, даже от меня, ему не очень нравится… Ну, что поделать, как говорят французы, c'est la vie, то бишь – такова жизнь…
Мы быстренько скинули те тряпочки, которые служили нам одеждой и прикрывали купальные костюмы и осторожно, чтобы не поскользнуться на местами залегающем возле берега иле, вошли в воду.
Блаженству нашему от ощущения одновременно и прохлады, и нежной мягкости воды предела не было.
Мишка даже крякнул от удовольствия. Когда он решил побрызгать предварительно нас с Ленкой водичкой, мы с ней дружно запротестовали и замахали на него руками. Я, улегшись на спину, подключила к протесту даже ноги.
Вот не люблю, когда меня обрызгивают. Недавний случай с приведением меня в чувство посредством поливки – не в счёт. То был форс-мажор.
Я лишь замычала от удовольствия, которое так и просилось на губы, чтобы его озвучили.
Не успела я насладиться, как в моей голове раздались негромкие слова короткого стихотворенья. Голос принадлежал Тамаре:
«Зубы из пены, уста из лазури.
Омут – как море, брега – как лагуна.
Душу вода лишь немногим откроет.
Кто рассмотреть в ней сумеет плоды
Света хрустального тайну»
«Тома, здорово-то как! Это чьи строчки?»
«Это я вам сейчас сочинила… Я хотела этим сказать, чтобы вы не боялись этой воды, хотя в ней запрятана мощная сила!!»
- Да мы вроде и не боимся, Тома! – я не заметила, как перешла на звуковое общение со своей недавней подопечной.
- Лёль, а, Лёль! – Мишка подплыл ко мне в плотную, словно хотел услышать то, что слышу я.
Но на этот раз Томка решила вещать только для меня. Все потуги Михаила были напрасны.
- Что, Мишань? Всё в порядке? Хмель согнали? Жар прогнали? Освежились? Пора домой? А то ведь мне пора к своим собираться. Я по сынуле и мамуле соскучились… А у нас здесь – каждый день какие-то непредвиденные дела возникают…
- Да всё у нас в порядке… Но, я так понимаю, что ты с Томиком общаешься?
- Скорее – Тома со мной. Стихи вот собственного сочинения прочитала…
- Ух ты!! А нам? Мы тоже хотим их услышать!!
- Дома прочитаю. Я попрошу её, чтобы она ещё раз мне их прочитала. Я запишу для памяти в тетрадь.
-Вредная ты, всё-таки, Лёлька! – шутливо надул в обиде Мишка.
- Мишка, Мишка, где штанишки? – я умудрилась подобраться к Мишке вплотную и сыграла на его губах детскую дразнилку, - потерял? – потерял… мама била, била Мишку по щекам, по щекам!! – парень решил подыграть мне и надул щеки.
Мы оба рассмеялись счастливым смехом, которым умеют смеяться только дети. Саня и Ленка, не поняв в чем причина нашего веселья, переглянулись и улыбнулись тихими, с налётом мудрости взрослого человека, улыбками.
Дескать, ну что с них взять? Дети… Любовь, асися…
- Лёль… А ты у Томыча спроси.
- Что мне у Томыча спросить, Сань? – неохотно вынырнула я из таких уютных объятий Мишки.
- Кто эту тропку протоптал. Она-то точно это знает!!
«Лёля… Скажи ребятам, что это – Марьиванна протоптала тропку… Она ко мне приходила тайком. Поддерживала меня… Пыталась отчитать… Да только силёнок у неё уже маловато было. Годы здоровье не укрепляют…»
От неожиданности я едва не поперхнулась, неизвестно почему вдруг погрузившись в воду с головой, как в купели.
- Лёля!! Лёля!!! Что с тобой?? Тебя топят? Лёлька, держись!! – ко мне одновременно дернулись Мишка с Саней.
- Да никто меня не топит, чудики вы! – едва перестав кашлять, поспешила я успокоить друзей.
- А…а…а это кто над твоей головой? – Ленка явно перепугалась чего-то, что маячило надо мной.
- А кто там? Я никого не чувствую и не вижу… Так не честно..
«Хи-хи!! Это же я, Борька!! Ты же сама хотела, чтобы меня отпустили с тобой повидаться хотя бы на пару минут!! Вот Томик и уговорила наше начальство. Меня за хорошее поведение под её ответственность и отпустили!»
И в то же мгновение на уровне моего лица я увидела белобрысую голову деревенского пастушка.
«Борька… Асмодей не обманул!! Кланяйся ему от нас!»
«Ого!! Ты его не боишься что ли? Ты же сейчас не защищена соляным кругом. Да и вода здесь не солёная…»
- Ребята!! Это – тот самый Борька, который однажды испугался и решил поменять свою душу на возможность стать бесом…Последний охранник Томы.
- Ну, товарищи… Я так не играю!! И ухожу домой!! И вам, кстати, дама, тоже советую вылезать поскорее из воды. Нашла кому верить и с кем любезничать! – сварливо попытался потянуть меня за запястье из воды Мишка.
- Миша… ты меня того… Не пытайся насиловать, ага?? Ты что, ревнуешь меня к душам, тела которых уже давным-давно превратились в тлен?? Да им ещё до перерождения не одну сотню лет трудиться в Чистилище!! Дай мне их поддержать!
- Ну ладно… А то ты ведь из вредности здесь и навсегда останешься, сменив на боевом посту Томку!!
- Хрен ты угадал!! Меня в Питере мама и сынуля ждут!! Не могу я раньше времени отправляться из нашего Мира. Пошли домой. Я расскажу вам новость, которую мне сообщила Томик…
«Это ещё не вся новость… Не знаю, она более печальная, или радостная. Решите сами, когда услышите. В доме меня смогут слышать все. Так его хозяйка решила. Идите. Как устроитесь поудобнее – я приду».
- Хорошо. Я дам тебе знать.
И мы, неспеша обтерли со своих молодых тел хрустальные капли воды, накинули на себя одежонку, свистнули псов, которые до обидного не обратили внимания ни на Томку, ни на явление Борьки, и пошагали к дому.
Пройдя с пяток шагов, я обернулась и увидела, как Борькин фантом, из последних сил пытаясь удержаться ещё на мгновение над поверхностью воды, машет мне рукой.
Я, улыбаясь, помахала ему в ответ…
Глава 3.
Добрались до дома без происшествий. С удовольствием прогульнулись после купания. Единственное – нашим псам этого показалось мало, и они потребовали продолжения банкета. То бишь – прогулки.
Здраво рассудив, что для Томки, а точнее – её то ли души, то ли фантома, понятие времени уже не актуально, мы решили не торопиться в помещение ради болтовни с ней.
И переться всеми четырьмя по просёлочной дороге нам показалось как-то не того… Поэтому я с Мишкой прихватили с собой собак и отправились огородами на «его» околицу.
Она была в глубине от трассы. Никто там не ездил, и мы бы никому не мешали. К тому же, практически за деревенскими огородами, за небольшим прудиком, больше напоминающем жиденькое такое болотце, сразу начинался заливной луг.
Травы там были до такой степени сочные, яркого изумрудного цвета, Отливавшие в солнечных лучах мягким бархатом, что уходить оттуда не хотелось. Они так и манили развалиться поверх всего, словно на пуховой перине и наслаждаться…
Останавливало лишь наличие в самой низине хлюпающей жижи под этим великолепным ковром. Глубина там была небольшой, утонуть на трезвую голову, даже целенаправленно было весьма и весьма проблематично. Но идти по щиколотку в мокром неизвестно чём, рискуя или провалиться по колено и выше, или напороться на какую-нибудь острую корягу – удовольствие было ниже среднего.
Но там была едва видимая тропочка, по которой можно было безопасно перейти на другую сторону этого ложка. Именно по ней и бежали наши псы, которых мы спустили на волю вольную. Нам оставалось лишь следовать за ними.
Так мы и поступили. Перейдя ложок, мы не стали углубляться далеко в открытое пространство выпаса, заканчивавшегося лентой уже старых берёзовых посадок. Деревья были высажены в 8 рядков, перемежающихся рядами белой акации.
Через четыре ряда проходила грунтовая дорога, ведущая к соседней деревне. Я в тех местах вообще ничего не знала, ибо бывать там мне не приходилось ни разу.
Вот в сени ближайшего ряда берёзок, набрав по пути целую майку, завязанную узлом снизу и весьма удобно носимую за лямки вместо ручек, которую снял с себя Мишка, луговых шампиньонов, которые у нас зовут печерицами, мы и уселись.
Вдоль крайних рядов посадок проходили неглубокие канавы для отвода вод как во время сильных ливней, так и при таяньи снегов. А скоро там появятся свинушки и волнушки. В самих посадках ближе к осени можно натолкнуться на «благородные» грибы- от подосиновиков с подберёзовиками до воевод грибного царства – боровиков.
Можно было бы и сейчас пройтись вдоль дороги. Наверняка там уже выросли толкачики, которые начинают раскрывать свои жёлтые шляпки как зонтики из округлых, скользких рыженьких головок, сидящих на крепеньких ножках наподобие головок половых органов мужчин. Но нам было откровенно лень выбираться из удобного ровика.
Поэтому мы дали псам команду «гулять!», а сами предались такому сладкому занятию, как поцелуи с объятиями. Мы уже довольно давно к этому с Мишкой шли.
Сбив с Мишкой первый шквал навалившихся на нас чувств, мы, уже слегка поостыв и успокоившись, во благе развалились в благодатной тени. Вначале разговаривать было лень вообще.
Мы просто лежали и вдыхали полными грудями аромат чабреца, смешанный с духом земляники. И дополнял этот букет тонкий оттенок запаха березовой листвы, так кстати, умытой недавними дождями.
- Лёль, а, Лёль… - первым решился нарушить тишину Михаил.
- Что, Мишань?
- Так ты не знаешь, что тебе Томка решила рассказать?
- Не только мне, а всем нам! – возразила я, попутно сдувая со лба Михаила паутинку, так бесцеремонно там устроившуюся.
- Спасибо! – Мишка наклонился ко мне и поцеловал мою руку, едва прикасаясь к ней своими нежными губами.
- Как бархат… - с придыханием констатировала я.
- Кто как бархат? – томно уже прикрыв глаза, не понял Мишкк.
- Губы твои…
- А-а-а-а!! Губы!! Ты ещё скажи, что – как велюр!! Как у лошади они у меня, вот!!
- Ну что ты на себя наговариваешь-то? Какие ещё лошадиные? – я провела рукой по его волосам, таким же жестким, как конская грива, - вот на голове у тебя – и впрямь – как у лошади грива.
- Ну, во-первых, - не у лошади, а у коня! А во-вторых… Ты знаешь какими нежными и осторожными могут быть губы у лошадей? Ты их хоть раз с руки кормила?
- Угу. Кормила. Пару раз. Однажды молодая кобылка залямала себе в рот мою кисть едва не до запястья, и начала её пытаться разжевать!! Пришлось аккуратно дать ей понять, что эта часть тела ещё мне самой пригодится!
- Так её вполне можно понять! – хихикнул Мишка, - такую пухленькую, такую сладенькую ладошку я бы тоже с удовольствием слегка погрыз. Да вот, жаль – рот у меня чуть поменьше лошадиного!!
- Ах ты… ах ты… наглец такой!!! Ты где это у меня обнаружил такие лапищи-то, а-а-а-а??? Это мои-то ручоночки – пухленькие, да? – я сжала свои ладони в кулачки и начала боксировать ими голую Мишкину грудь.
- Эй-эй-эй!! Ты потише там, да? А то ведь до синяков своими невесомыми крылышками меня наколотишь!!
- Ничего, массаж не помешал ещё никому!!
Но поругаться у нас не получилось. Через несколько минут Мишка вывернулся из-под меня, навис надо мной, словно огромный солнечный зонт и начал неистово целовать.
Я, уже почти задыхаясь от агрессии его губ, после неудачной попытки вывернуть голову вбок, снова застучала по нему обеими кулачками. На сей раз – по спине.
- Ну ты и массажистка!! Я теперь точно год болеть не стану!
- А ты…ты…ты – душегуб, вот ты кто!! – с трудом отдышавшись, я заблаговременно постаралась откатиться от Мишки подальше.
- Я? Душегуб? Ты чего? – Мишка уставился на меня выпученными от изумления глазищами, - это кого же я, по-твоему, загубил, а??
- Да меня. Только что. Едва не задушил… На радости великой. Моя душа уже прощаться с моим несчастным тельцем приготовилась!!
- Ха-ха-ха!!! Лёлька, ну ты и приколистка!! Как же я счастлив, что тебя повстречал!!
- Молись за это Сашке!! Не повстречай он меня той ночью в Александровке…
- Такого быть не могло! – вдруг резко осадил меня Мишка.
- Чего это ты вдруг зарычал-то? Вроде аленького цветочка поблизости не наблюдается. Да и ты – не принц заколдованный.
- Я – гораздо хуже, - с какой-то печальной улыбкой чуть слышно произнёс Мишка, - я околдованный. Тобой. С самого первого мгновения, как тебя Бой из тех зарослей ивняка у омута вывел.
- Ой, я сейчас, наверное, растаю от умиления. Ты ещё скажи, что влюбился в меня, и я тебе с превеликим удовольствием поверю. Ага-ага.
- Вот почему вы, женщины, такие, а?
- Такие – это которые?
- А это такие, что прав был Александр Сергеевич!! Для того, что бы женщина любила нас, надо меньше её любить!!
- Это ты не с неправильными женщинами общался!! Фу на тебя!! Собираешь каких-то… Не буду поганить язык свой!! Да и Дзен не пропустит!! (небольшой прикольчик для читателей моего канала).
- Ладно… Сдаётся мне, что пора уже с прогулкой заканчивать. А то дело клонится к вечеру – вон, комары уже свою активность повысили! – произнёс Мишка, в очередной раз хлопая себя по широкой шерстяной груди.
После очередного хлопка на том месте, где только что насекомое весьма приятно угнездилось, образовалась лужица крови с черными хитиновыми остатками.
- Фу ты, ну ты, мерзость-то какая!! Пошли скорее домой! А то наши там без нас чересчур забалделись!! А мы словно за всех здесь призваны быть терзаемыми такими пытками!
- Ага, и тебя что ли проняло? Что-то я не заметил, чтобы ты их хлопала.
- А комары, если ты не один, летят в первую очередь на более горячую тушку. С чем это связано – не знаю. Может, у них температура жертвы служит подтверждением того, что она, эта самая жертва, ещё живая, и в её жилах еще обращается кровушка.
- Что-то, матушка, ты совсем перегрелась, озабоченно, подавая мне руку, чтобы я побыстрее встала на ноги, проговорил Мишка.
- С чего это такое умозаключение сделал, о, мудрейший? – саркастически поинтересовалась я у своего молодого человека.
- Милая моя, - напел он мне слова известной песенки, - в жилах кровь ну никак не может не обращаться, ни застаиваться. Впрочем, точно так же, как в сухожильях, в суставах и костях. Да-да!! Не надо на меня смотреть с таким выражением, словно ты готова меня на плаху отправить!!
- Хуже!! Я тебя сейчас домой отправлю, а сама пойду ещё разочек ополоснусь в омуте! Ха-ха!! Какую мелкую бяку я сделаю вам всем сразу!! Ты будешь мешать тем голубкам ворковать, они будут тебя проклинать, время будет течь неумолимо, а вам всем придется меня ждать, чтобы услышать от Томки последние новости!!
- А ты, оказывается, коварная миледи!! А я-то думал…
- Что я наивная Констанция?? Ага-ага… Вы, мужики, мастера всю наивность из нас вышибать одним щелчком раз и навсегда! Правда, встречаются среди нашей породы и такие упёртые, что до конца жизни остаются самой святой простотой. Но я, увы, не из их числа. Ладно, потопали. Может, и вправду, ещё разок ополоснёмся? Можно – и в этом прудишке. Прямо не раздеваясь? Пока дойдём – успеем все высохнуть.
- Нет, солнце моё. Ополаскиваться мы не будем. До дома. И сейчас срау поясню почему.
- Ну-ну… Я шибко слушаю.
- Во-первых, наши теперь уже заждались нас и сгорают от нетерпения услышать Томку. Во-вторых, в этом прудке на моей памяти вообще никогда не купались. Изначально.
- Что, ещё один утопленник подарил деревне свою неупокоенную душу? Или после приходит на дом доводить до инфаркта в комфортных условиях?
- Нет, как это даже немного не обидно. Были две достопримечательности подобного рода, да ты наше сельцо с лёгкостью лишила. Даже как-то и неинтересно теперь тут жить станет… Теперь пьянь всякая в омут полезет вместе с тракторами топиться…
- Тьфу ты, ну ты! Типун тебе на язык!! С чего это ты взял, что у вас здесь столько камикадзе обитает?
- Так их в любой деревне - основная масса населения. Синяков этих…
- Тогда почему здесь никогда не купались? Вашему-то краю здесь близко!
- Да потому, что его не чистили с самого основания. Тут ила выше тебя ростом. Сюда нерадивые мои соседушки даже скотинку свою подохшую вместо скотомогильника скидывали. Хорошо, что вовремя заметили и навешали им люлей. Так что… надо бы вначале этот водоём до ума довести. Прочистить. А после и рыбок завести.
- Это которых? Золотых, что ли? Чтобы на каждого жителя – по рыбке?
- Эт ещё зачем? – не понял меня Мишка, уже стоя возле наших ворот и начавший переносить ногу для того, чтобы войти во двор.
- Ну как – зачем? Каждый сельчанин будет иметь право на отлов единственной такой рыбёхи. А эта рыбёха, как водится, будет иметь право откупиться от смерти на раскалённой сковороде путём исполнения любых трёх желаний счастливчика! То есть шанс оказаться на месте Емели будет у каждого Яблонца от мала до велика. Главное – уметь рыбку удить.
- Ну ты и фантазёрка!! Заходи скорее в дом!! Я сейчас псов напою и тоже приду.
- А накормить?
- Попозже. К ночи поближе.
- Ну, как знаешь… Ждём-ссс.
Глава 4.
Михаил быстро управился со псами и оставил из во дворе: не фига делать здоровым животинам летом посреди дня в доме!
Едва он зашел и помыл руки, как в помещении почувствовалось присутствие кого-то постороннего. Точнее – потустороннего. Да-да, этот самый знаменитый холодок, от которого мурашки бегают и скачут по всему телу.
Я поняла, что это Тома нас навестила, как и обещала. Подтверждением моей догадки явились зазвучавшие в моей голове её слова:
«Все на месте? Уселись поудобнее? А то разговор может получиться довольно продолжительный и небезэмоциональный…»
Я обвела взглядом своих друзей. Все смотрели почему-то на меня, словно это я вещала в их головы, а не Томка. Но именно их взгляды давали понять, что и они всё слышат.
Усевшись в кресло поуютнее, я послала невидимому фантому ответ:
«Да. Все на местах. Кроме собак. Надеюсь, что они тебе не потребуются?»
«Да нет… Оставь собак собачьим ангелам…»
«Или – демонам?» - включился в мысленный обмен мнениями Мишка, саркастически искривив лепную линию своих губ.
«Да, ты прав… И демонам – тоже», - печально хмыкнула самоубийца: «Я уж было возомнила себя принадлежащей к небожителям: и Ада-то с вашей помощью я вырвалась чуток повыше… Да вот, спасибо Мише – он напомнил мне моё место… Да уж…»
«Всему – своё время, ты же знаешь. Главное – ты сделала первые шаги по пути своего очищения. Значит, наступит то Время, когда ты достигнешь Света», - утешила я глупую девчонку, погубившую и свою молочную сестру, и себя саму.
«Так что ты нам хотела рассказать по поводу этой интересной стёжки – дорожки по-над омутом, названным в твою честь?»
«Вот же, блин, хоть и негативный пиар, а пиар!!» - не смог удержаться от того, чтобы вылить кипевшее в нём возмущение несправедливостью Жизни, Сашка.
«Сань… Тебе что, так не хватает славы? О поклонницах мечтаешь, что ли? По-моему, одна твоя Ленуся заменит целый взвод этих дамочек!» - хмыкнул в сторону приятеля Мишки.
«Да не-е-е-т… такая слава мне точно не нужна. Но факт-то остаётся фактом: не столь важен окрас знаменитости. Важно, что она всё равно наступает…»
«Саш, мы можем это обсудить и попозже. Я так понимаю, что Тамара с нами не может находиться долго. И так удивительно уже то, что её отпускают для контакта с нами»
В это время в комнате ещё сильнее похолодало, и возле оконного проёма воздух заколебался, пошёл рябью.
«Открывается портал» - пришло мне в голову.
Через мгновение в том месте нарисовался женский силуэт молоденькой девушки с точёной фигуркой статуэтки. Почему-то сразу после взгляда на неё, было понятно, что при жизни она была брюнеткой. Хотя сейчас весь фантом был серо-голубого оттенка. Почему складывалось такое впечатление, я даже самой себе не смогла бы объяснить.
Тамара, материализовавшись в комнате, поклонилась сразу всем нам и так же, не произнося вслух ни единого слова, ответила:
«Да, Лёля права. Времени мне дали на контакт с вами совсем немножко. Да и энергии такие рандеву отнимают порядочно. Поэтому я вам сейчас выложу новость и удалюсь в свой теперешний мир, а уж обсуждать её вы будете без меня. Не обессудьте».
«Не переживай. Мы всё понимаем. Мы тебя слушаем», - попыталась уверить гостью с ТОГО света в нашей адекватности я.
«Итак… вас интересует кто же был такой храбрый, кто протоптал эту замечательную стёжку – дорожку к моему омуту?»
«Да, нам это интересно услышать… Кто этот бунтарь, пренебрегший запретами и здравым смыслом» - я даже головой кивнула в подтверждение своих мыслей.
«Не бунтарь – бунтарка. Да и бунт она никакой не устраивала. А по мере своих сил сдерживала то зло, которое я по своему недомыслию призвала в свою родную деревню».
«Так это была женщина?» - изумилась доселе молчавшая Ленка.
«Да. Это была женщина. Александр, этой женщиной была твоя тётушка – баба Маша, или как с лёгкой руки Лёли её теперь зовут, Марьиванна».
«Ты чо такое городишь-то, девочка?» - не поверил «навету» на свою родственницу Сашка, вмиг покрасневший лицом, по которому побежали желваки.
- Саня, ты чего так взвился-то, словно Тома оскорбила или унизила Марьиванну? –от волнения я перешла на обычный голосовой обмен мнениями.
- Всё в порядке, поняв причину моего замешательства, поспешила успокоить теперь уже Томка, - я всё слышу. Вы можете общаться со мной так, как вам это будет удобнее. Я тоже могу издавать звуки, хотя их природа и будет несколько иной.
- Да, к телепатии мы как-то не приучены, ты уж нас извини, сирых…
- Так, Сань, ты чего взбеленился-то? Ведь Марьиванна никого не заманивала к омуту, чтобы наши друзья-приятели поживились очередным недотёпой. А вовсе наоборот, как я это понимаю, да, Тома?
- Да, Лёля. Марьиванна была колдуньей… Ну, или – ведуньей… Даже, если выразиться точнее – знахаркой.
- Ты что такое сочиняешь, Томка? – снова взвился Саня, - какая тебе моя тётя Маша ведунья или знахарка? Кого она заколдовала, а?
- Она была не чёрная, а белая ведунья. Хотя, как и всякая, посвящённая магии, могла бы заниматься и тёмными делами…
- Стоп!!! Меня сейчас другое интересует! Тома, почему ты всё время говоришь о бабе Маше в прошедшем времени? Она же жива-здорова, просто отлучилась отсюда к своей родне в Москву, пользуясь тем, что здесь Саня. Да и я вовремя приехала.
- Тёти Маши больше нет в вашем мире…
- То есть – как это – нет? Она что…
- Да, она умерла. Я узнала об этом сегодня рано утром… Лёля, она хотела сообщить тебе об этом, но у неё просто не хватило на это энергии… Ей проще было выйти на меня.
- Но… но как такое могло произойти, Тамара? – Сашка едва не плакал от такого известия.
- Она уже собралась возвращаться домой… Она же звонила вам, Лёля?
- Да, звонила. Она, правда, не назвала точную дату, но сказала, что как только купит билеты – даст дать телеграммой, чтобы мы смогли её встретить, - подтвердил убитый горем Сашка.
- Ну так вот… Она не купила билетов… А ждать долго не захотела… Решила ехать на перекладных. Не стала вам звонить, потому что знала: вы устроите ей выволочку, как девчонке… Она надеялась добраться до станции и уже оттуда позвонить домой…
- Так что произошло? Никаких сообщений о крушении поезда или автоаварии с автобусами мы не слышали… - вконец растерялся Сашка.
- В вашем мире их не было… Она угодила на Дьявольский поезд, билет на который ей помогла приобрести та самая Настенька, которая была запорота моим папашей по навету моего братца…
- Бог мой… Тома… Как это могло всё произойти? Как Марьиванна, которая, если тебе верить, не смогла избежать такой поездки? Ничего не понимаю… - я схватилась обеими руками за голову, ероша свою гриву волос, рискуя выдрать из неё пару пучков…
- Во-первых, её сила уже начала ослабевать… Именно поэтому она решила устроить всё таким образом, чтобы ты оказалась у неё в гостях. Она знала, что ты приедешь этим летом сюда для уборки на могилах своих близких. И приедешь одна. Поэтому она послала Саню к его сестре именно тем вечером, а другим.
Ты была ей нужна для того, чтобы передать тебе спокойно её силу. Да, у неё силы оставалось уже немного. Но знания-то - всё в достаточном объёме! Плюс- твоя личная сила, которая будоражила твою сущность как молодое вино.
Разве не так? Признайся!
- Ёжкин кот… Да, всё верно… Порой меня раздирают неизвестные томления и порывы… Но что это, и как к ним относиться я не знаю… Но вот принимать на свою душу грешную ещё дар какой-то… Нет-нет… Я на это не гожусь!!
- Поздно, девочка моя, упираться! Дар ты уже получила!! – слегка похихикала Тома.
- ???
- А что, ты с самого рождения умела контактировать с душами умерших?
- Н-н-н-нет… От внезапного осознания природы своего умения, мне вдруг поплохело.
- А чего ты сейчас-то вдруг решила испугаться? Вот ведь дурёха-то! – Ха-ха-ха! - во всё горло рассмеялся фантом, - как знакомиться со мной, наперекор предостережению и бабули, и Сашки, - так ты не испугалась пойти.
- Ну… так ведь я же – «девочка наоборот», как меня мама всегда называет… Сказали «нельзя» - значит – «надо»!
- Ага. И на погосте общаться с призраками и вурдалаками – прямо такое для тебя привычное занятие, да? И с лярвой управиться? Я уже молчу за освобождение не только моей несчастной души, которой досталось от меня, но и Борьку снова из бесов выдернула! И Асмодея не испугалась!
- Да не успела я тогда пугаться! А тебя и Борьку мне чисто по-человечески жаль стало…
- Во-во. Жалостливая ты наша… Только от жалости умение заниматься всем тем, чем ты теперь занимаешься по полной, не возникает. Ты что, сама до этого не додумалась, что ли?
- Да я и не собиралась задумываться, если честно говорить. Я восприняла эту свою способность как данность. Ну, проявилась она сейчас. Значит – так тому и надо было. Вон, и Мишка иногда вас слышит, и Саня…
- Да и я тоже, - поддержала меня Елена.
- Нет, моя хорошая… Это Марьиванна тебя сюда призвала, чтобы передать остатки своей силы и помочь мне. Правда, о Борьке она как-то и не думала… Когда я ей сообщила о нашем с ним освобождении, тётушка слегка прибалдела…
- Та-а-а-к… То есть тот самый ужин «за знакомство»…
- Ну да. Именно во время него она тебе силу свою и передала. Потому и не смогла Настасью вспомнить и понять её задумку… Сил-то уже не осталось практически у неё магических. А когда поняла к чему дело клонится – даже обрадовалась.
- Чему радоваться-то? Тому, что на Дьявольский поезд угодила, нёсшийся прямой наводкой в Ад? Она же худого никому не делала!! За что?
- Эх, ребятки… Просто так в Ад никого не отправляют… Уверяю вас. Тётушке так и так время пришло оставить этот мир… Ну, не в Ад, так в Чистилище всё равно попадет. Не в Рай же, на самом-то деле!
- А… почему же в реале-то никто нам ничего не сообщил, а? – Мишка явно не желал поверить Томкину рассказу.
- Ну… не знаю я… Может, дозвониться не могли… А может…
- Что, что ещё может? – уже кричал Сашка.
В это время раздался телефонный звонок. Его трель была столь пронзительна, что мы все подскочили, словно это звонили из самой Преисподней.
-Алло… - Сашка держал трубку в дрожащей руке.
- Марья Ивановна, - фамилию я не расслышала, - Ваша родственница?
- Д-д-д-да… моя… А что…
- Она сейчас находится в реанимации областной больницы Скорой помощи.
- Она жива? К ней можно приехать?
- Да, она жива. А Вас не интересует как она попала к нам?
- Конечно же, интересует… Но я догадываюсь… Она собиралась ехать поездом домой… Но я не слышал ни о каком крушении…
- Она получила травму, оказавшись на железнодорожной насыпи вблизи идущего на скорости пассажирского состава. Неподалёку от малоизвестного полустанка. Там поезда скорые не останавливаются. А Вашей родственнице приспичило выйти именно там… И она спрыгнула на ходу. Хорошо, что скорость всё же была достаточно небольшой…
- Спасибо вам за сообщение. Мы завтра утром будем у вас.
Сашка повернулся к нам с глуповатой блаженной улыбкой на губах. Оказывается, он любил свою тётушку.
Он хотел было спросить у Томки, как же так произошло, что его бабуля оказалась-таки живой, но я успела лишь краем глаза заметить снова рябь в углу. Томка вернулась в свой мир…
Глава 5.
Сказать, что мы испытали шок – это не сказать ничего… Причем за такой короткий период времени столь кардинально разные сообщения… И, что самое интересное, за треволнениями, связанными с жизнью и здоровьем Марьиванны я как-то и думать позабыла о её колдовской самости, которой она умудрилась одарить и меня…
Почему-то мне это было на тот момент неважным. Сейчас назрела острая необходимость помочь удержаться в нашем Мире душе ещё живой. Коли Марьиванна почему-либо не померла сразу, значит, её Время ещё не пришло… А может, этот случай явился лишь проверкой на её готовность сделать Переход…
И, вероятно, ТАМ решили, что ей ещё рановато. Что она не использовала все свои возможности здесь. Поэтому… Поэтому моё возвращение в родные Пенаты вновь откладывались. Простите меня, мои любимые мамуля и сынуля!! Но если не я, то – кто?
- Сань!!
- Что, Лёля?
- Что ты думаешь делать?
- Надо ехать в область… Не оставлять же тётку одну в больнице? А отсюда я к ней не наезжусь, сама понимаешь…
- Понимаю… Но не совсем так, как ты… Я же собиралась уезжать домой…
- Ну да… Задерживать тебя я не могу… У тебя – семья, хоть и маленькая. Сынишка уже соскучился… Да и маме надо дать отдохнуть…
- Нет, Сань!!! Я сейчас подумала о другом.
- О чём ты ещё в состоянии думать?
- Я сейчас позвоню своим. Объясню всю ситуацию…
- И останешься здесь ещё? Но ведь неизвестно сколько времени…
- Нет, Сань. Ты меня не перебивай. Здесь останешься ты с Ленусей. Кстати, ей здесь будет безопаснее. Уверена, что наши потусторонние дамы за ней приглядят.
- А ты? - Сашка явно был в недоумении.
- А я с Мишкой отправимся в область. Кстати, он вроде как собирался меня вначале отвезти до Питера, а после уехать в Москву, - я, лукаво посмотрела в сторону Михаила, - или ты уже передумал??
- Кто? Я? Вот ведь женщины!! Ну что за народ!! Сами выдумают, сами поверят и сами же обидятся!! Разумеется, не передумал!! Я даже успел заочно оформить ещё месяц отпуска за свой счёт!!
- Это когда ж ты это успел-то? Всё время у меня на глазах ведь!! Вот так и рождаются измены!!
- Для того, чтобы ко мне на работу дозвониться, много времени не надо. К тому же у меня был разговор с генеральным перед отъездом сюда о возможности поработать отсюда. Типа удалёнки. В качестве исключения, так сказать. А потом приеду и сдам весь материал. Он всё равно собирался отправить меня в командировку. Вот я и обосновал, что наша деревенька вполне годится для неё.
- Так ведь тебе придётся не здесь ближайшее время-то провести.
- И что с того? Чем областной город отличается от нашего села в этом плане? Мне нет разницы, где марать тетрадь.
- Ну смотри… Я тебя предупредила…
- Короче, Саш… Я с Мишкой отправляюсь в область. Снимем номер в гостинице или…
- Лучше – «или»… В областной гостинице нас в один номер не поселят… А снимать два… Накладно как-то… Ты уж извини…
- Э-э-э-й, ребята! Вы забыли, что я-то постоянно живу там?? Я же не БОМЖую, не бичую!! У меня хоть и небольшая, но квартирка имеется… Я, правда, не совсем уразумел, какая тебе, Лёля, разница где подвисать – здесь или возле моей такой магической родственницы…
- Во-о-от!! Ты сам и ответил!! Я уверена, что моё присутствие поможет Марьиванне поскорее восстановиться. Это – раз. А второе, пока она будет выздоравливать – мы её сможем после перевезти к тебе же на квартиру, если всё пойдёт как надо, я её расспрошу и об этом поезде, и о его машинистке такой уникальной… Впервые вообще слышу, чтобы женщины машинистами тепловозов или паровозов работали…
Как только мы её «до ума» доведём – даём тебе знак, ты приезжаешь, забираешь её домой, а мы едем уже к себе по домам… Я лично не думаю, что всё это продлится больше пары недель…
- Ага, точно… С такой травмой… А с какой травмой-то? Позвоночник цел. Ну немного она кокнула черепушку… Сильный ушиб и сотрясение… Я же буду рядом. Мне только тетрадочку взять не забыть с заговорами…
«Да, всё верно. Потому как в областном центре ни у меня, ни у Томы таких сил уже не будет… Мы пока, к сожалению, привязаны к местам своих погребений», - раздался у меня в голове голос Марго.
Причем так неожиданно, что я аж подпрыгнула.
- Марго, ну нельзя же так!! Предупреждать же надо, что грядёт сеанс связи, ага?
«Прости, я спешила объяснить тебе в чём суть дела. А то уедешь без тетради – придётся тогда кому-то из ребят её тебе привозить. Я же, как и Тамара, материальные тяжести в вашем мире тягать не могу, ты уж прости…»
- Убедила… Хотя мне хочется и с вами, дамы, как-нибудь более обстоятельно пообщаться… Да вот, то времени нет, то его кто-то у меня отнимает… Ладно… Надо вначале привести в чувство нашу бабулю.
- Что, теперь Маргуша вышла на связь что ли? – недоверчиво поинтересовался у меня Мишка.
- Так точно, шеф!! И тебе придётся привыкать мне доверять!! Иначе нам кашу с тобой не сварить!! Ты видишь, как стремительно разворачиваются события!! Я не всегда смогу тебе предварительно всё объяснить…
- Это ты права… Но я ведь никогда и не сомневался в правдивости твоих слов! Разве не так?
- Так-так!! Короче, Миша, ты идёшь заводишь свой бронетанк, Саня с Леной – не забудьте нам передать ключ и поподробнее объясните Мишке как доехать до твоей квартиры. Плюс – киньте нам что-нибудь пожрать… А то я не знаю когда мы в городе-то окажемся.
А я сейчас беру эту интересную тетрадочку и звоню своим… Хорошо бы было, конечно, предварительно её просмотреть на момент нахождения рецепта для излечения таких вот больных. Вдруг понадобятся какие-нибудь травки. Ведь в аптеке не всё можно купить… Тем более – чтобы было собрано вовремя…
И что делать – не знаю…
- А я знаю! – подала голос Елена.
- Да, Ленусь? Что ты хочешь предложить?
- Во-первых, мы ещё не поели. Сейчас все сядем и плотненько перекусим. Во-вторых, пока я буду всё греть, а Сашка - шинковать овощи для салата, ты позвонишь своим и успеешь полистать быстренько тетрадь. Если найдёшь что дельное… Хотя… Лёля!! Нельзя же быть такой рассеянной!!
- Это ты о чём? – я откровенно не понимала о чем мне хотела сказать Ленка.
- Для какой красоты сюда залетают эти колдовки?
- Это ты о ком? О душах Марго и Томы что ли?
- О них, о самых!! Связывайся с ними!! Наверняка они знают даже не один ритуал на излечение!! А Сашка сейчас твоей маме позвонит!!
- Ага, чтобы у неё сердечный приступ случился, да?
- Это ещё почему? – Ленка округлила от удивления свои и так огромные глаза.
- Да потому!! Услышит мужской голос вместо моего, и решит, что что-то случилось!! На звонок много времени не уйдёт. А за идею - спасибо.
И я пошла звонить матушке, уже приготовившись получить от неё вполне заслуженный мною «разгон».
Дозвонилась я до дома на удивление быстро. Связь была просто чудесная.
- Мам, привет!
- Привет, привет, блудная дочь! Ты домой-то собираешься? Или на кой мы тебе сдались!? Совсем с мужиками закадрилась, совесть потеряла?
- Мам-мам, постой, погоди! Если бы я закадрилась – я бы хрен вообще домой воротилась. И уж точно бы не дёргалась, тебе не звонила… У нас здесь ЧП!!
- Какое ещё ЧП?? Кто отравился палёной водкой?
- Мам… Марьиванна попала в реанимацию в Новгороде.
- Что она там делала? Ты же говорила, что она в Москву уехала!
- Ну да. Она из Москвы уже возвращалась домой. Билета на прямой поезд не купила. Решила ехать с пересадкой. Вот до Новгорода доехала благополучно. А там едва не угодила под поезд… Короче, смертельного вроде нчего нет, но в реанимации лежит.
Я с Мишкой едем к ней. Подробности потом тебе расскажу.
- А что, кроме тебя некому то ли поехать?
- А кому? Сашке? И что он будет делать с теткой в реанимации и палате?
- А ты что будешь делать?
- Мам, ты забыла, что я – женщина, а он – мужчина. Мне сподручнее. Всё равно же придётся кому-то ещё и здесь оставаться. А так Сашка с Ленкой на хозяйстве. Заодно Ленку из района заберёт, у себя спрячет пока…
- А жить ты что, в больнице собираешься?
- Зачем? Сашка даёт нам ключи от квартиры. И деньги на лекарства и пропитание.
- Что, свои то ли?
- Мам, понятия не имею. Может, Марьиванна ему оставила пока её нет дома. Не знаю. Я же не буду шарить в чужом доме, правда? Главное – даёт. А когда она оправится, чтобы дома могла долечиваться – Саня за ней приедет и заберёт.
Может, и вы приедете к нам.
- Что, у Сашки там такие хоромы?
- Ой, давно ли ты привыкла шиковать-то? Или забыла как мы ютились в 8-ми метровке втроём, плюс – гости постоянно под столом ночевали?
- Это было такое время. Нечего ребёнка мучить. Ты хоть примерно-то на сколько ещё рассчитываешь там оставаться?
- Хм… Короче, самое-самое долгое - с месяц… Но я думаю, что мы управимся быстрее. Где там моё сокровище? Дай ему трубочку!! Я уже соскучилась по нему!!
- Ма-а-а-ама-а-а!! Ты где? Я соскучился-я-я-я!!!!
- Ты ж моя радость!! Потерпи немного - может, вы с бабулей ко мне приедете и мы тогда все вместе вернёмся в Ленинград.
- Хны-ы-ы-ы…
- Ну вот еще не хватало здесь слёз и слюней!! Я тоже соскучилась… Ну так надо, малыш… Потерпишь ещё немного?
- Потерплю… Но – немного…
- Да ты же мой умница!! Целую тебя!!! Чмок-чмок-чмок! – у меня у самой глаза были уже на мокром месте… Соскучилась по своей кровиночке…
Глава 6.
Совершив такой подвиг – позвонив домой и сумев без скандала уговорить своих ещё немного меня подождать, я уже была уверена в том, что мне по плечу практически всё. Даже мёртвых воскресить. Правда, решила вызвать сюда Марго. От Томки в таких делах проку явно было б маловато.
- Лен, вы там садитесь за стол. Я сейчас минут пять пообщаюсь с Маргушей и приду к вам.
- Ага, хорошо. Только не очень долго. А то всё остынет.
- Не, а то мы всё поедим без тебя! – Саня был уже доволен и готов был ржать по любому поводу и без оного вовсе.
«Марго!! Марго! Отзовись!! Нужна твоя помощь!!»
«Да, Лёля, я здесь. Что стряслось? У меня совсем мало времени».
«Марго, вспомни какой-нибудь обряд для придания сил умирающему. Марьиванну надо спасать!»
«О, это – ерунда!! Бери скорее лист бумаги и ручку!»
Я метнулась в спальню хозяйки: там на полочке у окна я видела небольшой блокнот и простой карандаш – самое лучшее средство для записи текста в попыхах.
«Я готова!»
«Пиши:
Надо добиться того, чтобы врачи и медсёстры оставили вас наедине. Тётушка должна молчать на протяжении всего обряда и даже словом не обмолвиться!»
«Так она лежит там едва не в коме! Какое же ей болтать!»
«И не перебивай меня!! У меня же времени совсем мало осталось!!»
«Прости, я забыла!!! Диктуй, я пишу!»
« Молча надо зажечь 12 свечей. Потом взять 3 стакана, налить в каждый из них немного воды…»
«Прости… а немного – это – сколько?»
«Ну - грамм по 50!
После того, как воду нальёшь, прочти следующие слова:
Плакала Магдалена, Мать Мария рыдала,
Радовался бес, а Иисус воскрес.
Господи, помоги,
Рабу Божью Марию от гроба подними.
Дай радости и нам, Твоим рабам Ольге, Михаилу, Елене, Александру.
Аминь».
«Ещё раз прости. А моих маму и сына можно назвать?
«По идее – можно. Но не нужно. Это уже распыление будет сил. Даже лучше ограничиться тобой и Михаилом. Поняла?»
«Поняла!»
«Как заговор прочитаешь – подай по очереди эти стаканы тётушке, пусть выпьет из каждого по глотку, не больше. Обычно после этого человек словно воскресает».
«Ага… это хорошо, если она будет в состоянии сделать хотя бы глоток нормальный. А если нет? Ели она лежит трупом живым? Что, может, трубочку тогда заготовить?»
«Можно. Если найдёшь».
«Спасибо!»
«Если подыщу что-нибудь более подходящее – я тебе в дороге продиктую. Так что - карандаш и бумагу с собой прихвати!»
«Ещё раз спасибо за подсказку!»
- Саш!!
- Ну чего ты кричишь? Подойти к столу не хочешь что ли?
- Хочу. И ещё сильнее хочу жрать!!
- Тогда чего орёшь?
- Чтобы не забыть. У вас здесь нет, случаем, трубочки коктейльной? Или для маленьких баночек с соком?
- Нету таких… Коктейлями мы не балуемся. Малышей не привечаем!!
- Плохо…
- Лёлик, Солнышко, не паникуй! – это подал мне голос вернувшийся со двора Мишка, - заедем, купим в магазине. Можно вместе с соком.
- Точно!! Нам ещё одноразовые стаканы понадобятся для обряда!!
- Тогда вообще купим набор одноразовой посуды. Ты только запиши, чтобы мы не забыли и трубочки купить.
- Сейчас, - и тут же аршинными буквами я написала на передней обложке блокнота: «ТРУБОЧКИ!!! КУПИТЬ!!»
Едва я сделала себе одну заметку на память, как вспомнила о том, что обряд-то надо будет со свечами проводить… Необходимо сейчас проверить их наличие у нас. Вроде Сашка тогда купил их достаточное количество – для обряда по окончательному изгнанию лярвы из Ленкиной ауры…
Но, если честно, мне заезжать в церковь перед больницей почему-то желания не было… Поэтому лучше сразу проверить наличие необходимого инструментария и, если свечей окажется маловато, купить ещё в местной церковной лавке.
Пошла снова в спальню к Марьиванне.
- Лёль, ты собираешься за стол садиться или нет сегодня? Вот ведь взносилась как тот веник в проруби!! – это уже Ленка начала выказывать свой «ангельский» характер.
- Во-первых, в проруби не веник мечется, ага? А во-вторых, я лучше лишний раз из комнаты в комнату пройдусь сейчас, чем потом придётся метаться по городу. То ли в больницу, то ли – в магазин или в церковь!! Я понятно объяснила? – снова возвратившись ко столу, я уже была довольно рассержена Ленкиными умствованиями.
Хорошо, что запас свечей был основательным. И у хозяйки дома, и наши к ним прибавились.
- Всё вроде. Что надо – всё с собой прихватила. Недостающее призакупим. Теперь можно и подзаправиться на дорожку.
- Ага. Не сглазь!! – невесело усмехнулся мне в ответ Мишка.
- Это ты к чему? – искренне не поняла я.
- Так сейчас выедем, то Туман Молочный повстречается, то…
- Не Молочный, а Белый, а то – что ещё? И почему он, этот Туман чёртов, должен нас снова «доставать»? По-моему, он уже перевыполнил план по попыткам нас прикончить, или нет?
- А то твоя любота Маргуша решит осчастливить тебя ещё одним вариантом ритуала по воскрешению полумертвых… Ты же у нас теперь в роли Айболита затерянных душ пожизненно, похоже!!
- А ты, что, ревнуешь что ли? Я могу тебе этот дар передать. Мне не жалко. А то я опасаюсь, что мне времени не хватит на собственного ребёнка…
- Нет уж, нет уж… Взяла – так взяла!! А то - ишь, какая ты умная!!
- Тогда – не зли меня и тревожь по мелочам!! Я и так вся на взводе. Давай жуй – глотай, да поехали. Мне сдаётся, что сегодня мы в больницу точно не успеем.
- У Бога, Лёля, дней много. Везде успеем вовремя.
- Так то – у Бога. Он, знаешь ли, в нашей, православной, традиции, вечный. А мы – люди обычные… Рождаемся и умираем…
- Ладно, не переживай. Всё будет так, как быть должно.
- Убедил и успокоил. Почти.
- Вот и умничка. Ты уже покушала?
- Когда ж она успела покушать, если всё это время то по дому скакала, то с тобой в перепалку встряла? – Ленка решила вспомнить про женскую солидарность и чуть поднаехать на Мишку, за что я была ей искренне благодарна, что и выразила ей своей самой обаятельной улыбкой.
- Да, сейчас ещё напьюсь водички с вареньицем. И можно будет отправляться. Ленусь, ты нам жрачку положила? А то сама знаешь, как на мужиков полагаться в таких делах?
- Всё положила, за погрузкой проследила!! Кушай давай, не отвлекайся! А то заработаешь себе гастрит с таким питанием!
- Типун тебе на язык!! Но за заботу спасибо!
Мне и вправду не лезла почему-то еда в горло… Какое-то безотчётное беспокойство меня томило… Хотя, может, это было всего-навсего выражением тревоги за здоровье Марьиванны… Как знать…
Наконец мы уселись с Мишкой во чрево его железного коня, немного подумали брать с собой Боя или нет, и решили оставить его здесь, у Сашки. Во-первых ему с Тузиком будет веселее, во-вторых, мы уезжали, во всяком случае – Мишка – ненадолго, а в – третьих, в Новгороде нам хватит хлопот и без хвоста.
Поэтому Мишка подозвал к себе Боя, обнял его за шею, наклонился к самому его уху и что-то тому прошептал. Псина, словно понял наказ хозяина, поднял кверху морду, едва не ударив того по челюсти своим затылком, лизнул вначале его, потом подошел с моей стороны, лизнул мою руку, словно давая понять, что он не подведёт. И мы можем спокойно заниматься своими делами.
Сашка распахнул ворота и мы отправились в путь, просигналив пару раз на прощание.
Ехать было хорошо. Трасса была практически пустая: будни, люди работают. Им не до разъездов из города в деревни и обратно. На разговоры почему-то не было ни сил, ни желания…
Впрочем, мне расслабиться не удалось: слова перед отъездом Мишки о новом явлении Марго в мою голову, оказались пророческими.
«Лёлька, ты спишь?»
Я едва не стукнулась головой о крышу авто, подскочив на своём месте от неожиданности.
«Нет, конечно. Что ещё стряслось?»
«Да нового в принципе ничего. Но я только из больницы…»
«И-и-и-и?? Не томи!!»
«Баба Маша пока в коме. Поэтому я тут покопалась в своей памяти и припомнила ещё пару ритуалов… Бумага и карандаш у тебя далеко?»
«Да вот они. Ты же предупредила, что они могут мне понадобиться»,
«Молодец! Я буду диктовать. Довольно быстро. Ты записывай пока в сокращении. После расшифруешь себе. А то мои силы снова уже на исходе. Поняла?»
«Тогда не тяни резину и диктуй!»
«Диктую!»
И Марго начала мне диктовать очередные два обряда для помощи людям, которые находятся без памяти или не в себе. Я вначале, как она и порекомендовала, записала всё почти стенографией… Благо, на лекциях в ВУЗе приобрела сноровку конспектировать порой откровенный бред преподов, которым они нас кормили. Да ладно бы ещё – своим, а то ведь из учебников в наглую всё сдирали…
После дальнейшей расшифровки, что дало мне повод помолчать ещё почти час нашей дороги, у меня получилось следующее:
Заговор от темных сил, отнимающих здоровье и разум
Надо взять три листа белой бумаги. На каждом из написать своей рукой (интересно, где бы я ещё и ксерокс бы взяла в больнице при всём моем желании?) такой заговор:
Выйду я, дочерь Божия Ольга, рано-рано по утру.
Повернусь лицом на восток.
Поприветствую восход солнца:
«Да славится имя твоё, о, Всемогущий Бог солнца Ра! Дочь твоя приветствует тебя!
Господи Боже наш премилостивый, Царю святый, отжени, отвяжи и прогони всяк недуг от дочери Своей Марии.
От души её и от тела: так - от главы, от самого её верха, от темени, да от влас
И от чела, от брови, от веку, да от рясниц и от очию.
Отвяжи Ты, Боже, недуги всякие от ушию, от лица, да от носу, от устну, от языка, от подязычья, от гортани.
И отжени от глаголания, от глас, от шеи, от персей, от плечь, от мышца, от лакот, от руку, от хребта, от ребр.
Да освободи Ты, Всемилостивый, от зла наведённого и приобретённого утробу, пуп, ключицы, и сердце дщери Твоей Марии.
Да прогони Ты, Боже, чёрную хворь неизлечимую от селезени, от перепоны, от желудка, от боку, от туги, от ухода, от исхода, от воды, от пития, и от овощу славной твоей дочери Марии.
Да помоги избавиться дщери твоей Марии от бед юности, от спания, от нощи, от мысли, от дне, от смысла, от греха, от отча, от материя, и от своего соблазна.
Избавь её милостью Твоей и волей Твоей от всяких незваных чёрных присадниц и подсадниц, что поселились на ней от лядвей, от бедр, от колен, от голеней, от лыстов, от глезну.
Помоги ей избавиться от порчи тела ея как от перстов ручных и ножных, от ноготь, от дланей, от предел естественных и от всех состав, и от крови, и от жил, от кровиц.
Да излечи Ты, Боже Светлый и Лучезарный, дочь свою верную Марию от возраста, от сокрушения силы, от сана, от слепоты, вне уду и внутрь уду.
Преложи от немощи в силу и от непремогания во утешение, и болезнь её исцели».
Один листок надобно положить под подушку Марьиванны, другой – под матрас в её ноги, а третий – под середину тела».
Ну, здесь ничего сложного, если не принимать во внимание возможность поломать язык о непривычное произношение частей тела, не обнаружилось.
Но Марго, по-видимому, и при жизни была дамой ответственной и обстоятельной. Поэтому она продиктовала мне и ещё один небольшой ритуальчик. В качестве, так сказать, контрольного в голову.
Обряд с ножом
Подойти к лежащей в кровати тёте Маше с острым ножом (интересно, у Сашки дома тесак имеется? Или достаточно и перочинного? Вот, если бы мне этот заговор Маргуша продиктовала ещё в деревне, я бы поискала в доме у Сашкиной тётки ритуальный нож. Наверняка ведь есть… А теперь ломай голову…)
И водить его кончиком крестообразно над больным местом.
(Если я правильно поняла, то этим самым местом будет являться голова убившейся при падении тётушки… Что-то мне это не особо понравилось, если честно… Мало ли что можно таким образом отсечь, повредить? Но ладно… Наше дело записать… А применять или нет – будем решать уже по месту).
Во время этих манипуляций необходимо прочитать девять раз следующий заговор:
«Нож стальной, нож острой, заклинаю тебя данною мне силой и властью свыше: подрежь черную болезнь у дочери божьей Марии в ретивом сердце, в мозгах, костях и жилах! Да будет так, как я сказала!! Язык, ключ, камень! Аминь!»
Глава 7.
Пока я все эти тексты приводила в порядок, успела довольно утомиться: дорога не везде была ровной скатертью. Частенько асфальт только так назывался, прикрывая потрескавшейся корочкой ухабы и ямы.
Я представила себе, как «здорово» здесь ездить в пору гололедицы. По коже сразу промчались мурашки. Но я постаралась загнать эти свои мысли поглубже в свой костяной чуланчик: сейчас хватало повода для беспокойства и без этого.
- Мишань!
- Что, Солнце моё? Устала? Кушать захотела? Или в кустики прогульнуться?
- Да ты ж мой заботничек! Нет, роднулик мой. Дай мне пожалуйста, карту автомобильных дорог, а! А то мне в деревне некогда было в ней полазать.
- А заем она тебе вдруг понадобилась? – Мишка с подозрением на меня покосился.
- Ты на меня не косись!! Ты на дорогу смотри!! А то уже темнеет!! Здесь с таким дорожным покрытием и днём-то того и гляди – в рытвину или столб впечатаешься, а в темноте – и подавно.
- Нет, правда, зачем тебе вдруг понадобилась карта? Ты что, решила по пути завернуть ещё на какое кладбище? Так я тебе не советую. Я тебе как друг это говорю!!
- Тьфу на тебя!! На фига мне ещё какое-то кладбище? И почему это ты мне не советуешь, а-а-а??
- Так ты же простым променадом там не ограничишься… Снова влипнешь в какую-нибудь историю, которая растянется на добрую неделю… А нас ведь Марьиванна ждёт, если ты не помнишь…
- Помню-помню… Да нет… у меня на других кладбищах в нашей области нет покойников… Я просто хотела удостовериться в том, какой крюк ты сделаешь после того, как проводишь меня из Великого Новгорода в Ленинград для того, чтобы попасть к себе в Москву…
- А чего ты Питер всё Ленинградом кличешь? Он уже два года как снова стал Санкт-Петербургом!! Можно – просто Питером!!
- А мне милее его прежнее имя!! Оно домашнее!!
- Да ладно!! В 1924 году вскоре после кончины вождя революции, его боевые товарищи и лизоблюды решили увековечить память почившего в бозе от сифилиса. И переименовали славный град Петров в Ленинград. Так что… Сейчас городу просто вернули его родное, настоящее имя!! Да и звучит это, на мой вкус, куда более продвинуто что ли…
- Круто, да? Как на тусовках рокеров на Арбате!?
- Всё-то ты знаешь…
- Ну, не всё, конечно… но… пока для меня Питер так и остается Ленинградом…
- Ну ладно… Убедила, уговорила… Держи тебе карту, изучай, школьница!
- Ой, тоже мне учитель выискался… Вот нерационально расположены города областные!! Не на одной прямой!!
- Тю-ю-ю-ю-ю!! – присвистнул Мишка, - зачеа тебе еще понадобились города на одной прямой? Это тебе что, аллеи в Английском парке что ли?
- Чтобы было можно более энергомично между ними передвигаться!!
- Как-как?? Энергомично??
- Ну да… Удобно то есть, с наименьшей затратой энергии!!
- Девочка моя!! Нет такого слова!! Есть понятие «эргономично, эргономичный»! Ну, ты даёшь!!
- Ха-ха-аха!!! – от души расхохоталась я, - ну да, я имела ввиду именно это!!! Ну ты же меня понял!!!
- Повеселила ты меня!! А то и впрямь какое-то настроение, словно на похороны едем… А по поводу расположений городов, деревень и весей… Так ведь учитываются многие факторы при выборе их дислокации. И рельеф, и наличие воды, полезных ископаемых, пашни… Ну, ты меня поняла, да?
- Угум… Всё ясно и понятно…
- Ну вот и ладушки!! А за меня не беспокойся! Может, даже я после Сашку вызову, ему ключи передам, а сам с тобой – на поезде до Питера!! Если ты, конечно, не против будешь!!
- К-хм… - это единственное, что я успела произнести в ответ, потому что Мишка вдруг резко затормозил.
- Ты чего? Тебе что, жить надоело? – принялась я его распекать, но Мишка лишь молча указал мне рукой на мою обочину чуть впереди.
В резко опустившихся сумерках, так несвойственным нашим широтам, по нашему курсу стояла и «голосовала» девушка. Во всяком случае, белёсая фигурка явно была девичьей. Я бы не хотела, конечно, присутствия здесь никого посторонних… Но в позднюю пору, на пустом шоссе… девушка… Как-то не по-человечески будет проехать мимо… Да и не я за рулём, и машина вообще не моя… Короче, Мишка включил дальний свет, потом – переключил на ближний, после – выглянул в форточку со своей стороны и махнул девушке рукой, приглашая её подойти.
Она не заставила себя долго упрашивать.
- Здравствуйте! – голосок нашей нечаянной знакомой был мелодичным, словно колокольчик.
- Здравствуйте, коль не шутите. Далеко ли путь держите на ночь глядя одна по пустынной трассе?
- Да нет, не очень. Здесь – по подороге… Я на автобусе ехала… А он сломался… И замены не предвидится – все уже по домам разъехались… Вот я и решила пешком отправиться: вдруг кто подвернётся по пути, подвезёт…
- Смелая Вы, однако!! А вдруг бы Вас сбили? Избили, ограбили или изнасиловали? Как так можно – одной-то? – это уже я решила озаботиться.
Но в голове у меня вертелась иная мысль: мы проехали уже довольно далеко, но никакого автобуса, или даже автозаправки не проезжали. Как не замечено было ни одной деревеньки. Хотя область наша довольно густонаселённая, но именно вот здесь – в основном располагаются поля да леса. Причем – леса с топями…
- Э-э-э-э-э… А вы, то есть – ваш автобус… он сломался-то далеко отсюда?
- Да не очень… Километров десять, наверное, отсюда…
Я вопросительно сначала посмотрела на девушку, которая уже уютно устроилась сзади меня, чем вызвала у меня чувство непонятной тревоги, а после – в так и лежавший у меня на коленях Атлас автомобильных дорог…
Девушка, по-видимому, заметив мой интерес, решила поспешить с пояснением:
- Да нет. Не по трассе. Это – там – справа по ходу движения. Там – небольшая есть деревенька.
Я снова призадумалась. Справа в Мишкином джипе было моё сиденье, пассажирское. Выходит, я пропустила просёлочную дорогу, выходящую на основную трассу. Наверное, в это время я занималась дешифровкой ритуалов для Марьиванны.
В принципе ничего удивительного в этом не было, но… в Атласе почему-то не было указано никакой второстепенной дороги… Теперь я посмотрела на Мишку…
- Лёль, ты что, всерьёз решила, что в этом атласе указаны все дороги? Ты ещё про стёжки спроси!!
И он рассмеялся, поддержанный слегка напряжённым смехом нашей пассажирки. У меня хватило сил лишь кисло улыбнуться, ибо, поднеся справочник поближе к приборной панели, на которой горели датчики, я увидела нечто, вогнавшее меня в ступор…
Справа по ходу движения, судя по масштабу карты, как раз где-то в километрах восьми отсюда было… кладбище!!!
Вот, вероятно, почему, Мишка и упомянул погост, когда я у него попросила Атлас. Он-то, наверняка видел что мы проезжаем… Видеть-то он видел… Но связать воедино кладбище и нашу пассажирку он не догадался… А я не знала как себя вести: озвучить лихой автостопщице свою догадку или промолчать, прикинувшись шлангом?
Я решила промолчать. Тем более – ничего настораживающего кроме моей мнительности я не ощущала: ни запаха, ни холода… Да и голоса моих дамочек тоже скромно помалкивали в моей голове… То есть – нам ничего не угрожало. Во всяком случае – явно.
- Так Вас куда доставить-то? Мы сейчас в Новгород направляемся. Но если крюк не будет в половину области – доставим Вас на место, да, Лёля?
- Ага, Мишань, конечно-конечно… Кстати, а Вас как зовут-то?
- Мария…
- Упс…И мы едем к Марии. Ивановне, правда. Так далеко?
- Нет… я пока просто Маша… Ну, или – Мария. И батюшку моего звали Николаем… Нет, уже близко… Минут через 15 мы должны уже быть на месте. Прямо по трассе, никуда не сворачивая…
- Тогда мы Вас подбросим до самого дома!
- Вот и отлично!! Заодно у нас и заночуете! Чего ради ехать в темноте? А то у нас тут опасный участок дороги: частые аварии случаются…
- Да вроде вокруг поля пошли, место открытое… Видимость хорошая… С чего бы авариям-то быть?
- Да… бродят у нас тут… По обочинам… всякие… Неупокоенные души… Кто просто попросит подвезти, а некоторые под колёса кидаются, стараются угробить автомобилистов… Мстят всем, кто на колёсах за свою смерть преждевременную… Поэтому – лучше – по утру… Когда петухи уже пропоют…
- Логично, конечно… Бережённого, как говорится, и Бог бережёт… А в больницу нас всё равно сейчас не пустят…
Я согласилась. Тем более перекусить чем-нибудь тепленьким не помешало…
Не прошло и десяти минут, как мы уже остановились у деревянной калитки неказистого забора из штакетника. Сейчас наверное, такие уже и не ставят. А тогда они были у многих и считались показателем довольно крепкого хозяйства.
- Вы простите, ворот у нас нет, поэтому машину придётся оставить за забором. Но Вы не беспокойтесь – воров у на в деревне не водится.
- Да я на сигнализацию сейчас поставлю. Если только кошкам или собакам вздумается побаловаться…
- Нет. У нас собаки по ночам сидят во дворах. Мы их спускаем пораньше. Они побегают час-два, свои дела поделают, и к ночи уже на месте. Единственное – на цепь их сажаем лишь утром. Но за пределы двора они уже не выходят.
А кошки и вовсе как-то не особо по чужим усадьбам лазают. А свои уже дома сидят. Так что – ночь должна пройти тихо.
- Это – хорошо!
Мишка поднял стекла, замкнул дверцы машины, прихватил с собой наши тормоски, и мы отправились вслед за нашей весьма интересной хозяюшкой в её домик.
Глава 8.
Мария пропустила нас вперед, протянув руку, чтобы, нажав на кнопку выключателя, включить большую не по-деревенски вычурную люстру.
«Наверняка купила по акции в городе» - мелькнуло у меня в голове. Мы наподобие отвозили в подарок своим в деревню, когда приобрели себе побагаче.
- Это мама ещё как-то приволокла из Новгорода. Сказала, что алкаш какой-то буквально всучил её ей за копейки – лишь бы хватило на бутылку, чтобы опохмелиться, - заметив мой взгляд, пояснила хозяйка.
- Наверняка дома снял, пока вторая половина на работе вкалывала, чтобы можно было что-нибудь ещё в дом прикупить, чтобы интерьер разнообразить, - невесело усмехнулся Мишка, - представляю, что за головомойка потом ему была.
- Не знаю… Мы же её не украли – купили. Сколько спросили – отдали. Тут не до чужих заморочек… Своих проблем хватает… Да вы проходите сразу на кухню. Сейчас я быстро поужинать нам замучу. А после я и постелю вам. Вам как стелить – порознь или вместе?
- Вместе, - не задумываясь, ответила я, подумав, что в гостях Мишка не станет приставать, а хозяйке потом меньше стирать придётся после нашего отъезда.
- Я так и сделаю, - улыбнулась девушка, - рукомойник вон стоит – у дверей. Руки мойте и присаживайтесь. Не обращайте на меня внимания. Я сейчас…
В это время в доме раздался чей-то тонкий, едва слышный, плач. Больше похожий на скулёж больного кутёнка. И следом – протяжный стон. Явно стонала женщина.
Мы с Мишкой переглянулись
- Вы не волнуйтесь, это – моя сестрёнка с племяшкой. Они в дальней спальне лежат. Вас не побеспокоят…
- Так а почему же ты сестрицу-то к столу не пригласила? И почему у неё света нет в комнате? – осуждающе спросил Михаил, вытирая вымытые руки стареньким вафельным полотенцем, висевшим там же, возле умывальника.
- Да болеют они у меня… - словно оправдываясь, пояснила Мария, - практически не встает Ульяна.
Теперь я поняла, что именно за запах сразу бросился мне в нос, едва мы вошли в дом. Запах лежащего больного… Как ни ухаживай, не обмывай и вовремя не выноси из-под него, а это неуловимое амбре горя и близкой смерти – оно неискоренимо в доме тяжелобольных.
- А как же ребёнок? Вы его чем кормите-то? – с испугом поинтересовалась я.
- Вначале Маришку Уля начинала сама кормить грудью. Она же довольно легко родила малышку, хотя и первородящая она у нас. Но молодость и здоровье – сейчас в деревне народ куда как здоровее городских, которых убивает весь этот смог и автомобильные выхлопы, - помогли ей справиться с этим делом.
- То есть? – снова не поняла я, - она что, здесь что ли рожала, а не в роддоме?
- Ну да… Сейчас, простите меня, - я пойду поменяю попить у сестрицы, да и её подмыть надо… - смущаясь, опустила девушка глаза долу.
- Пойдём, я тебе помогу. А Миша потом выльет помои. Ты только скажи ему куда. Миша, поможешь ведь? – обратилась я к своему спутнику.
- Без вопросов. Кто ещё, если не я? Как я вижу, мужчин в этом доме нет, - полувопросительно, полуутверждающе произнёс явно чем-то обескураженный мой друг.
- Да вот из-за этого мужчины-то, будь он неладен, всё и произошло… - тяжело вздохнула Маша…
- То есть?? Что случилось? Но давайте вначале больным поможем. У нас-то вся ночь впереди, - рассудила я.
Мы вошли в полутёмную комнатушку в самом дальнем углу дома. Оно было приоткрыто и затянуто марлей от комаров, о чём можно было догадаться по белому прямоугольнику, ограниченному деревянной оправой рам.
Здесь запах… этот мерзкий сладковатый запах гниения и разложения плоти… он был почти невыносим… Мишка едва не выбежав, явно возрадовавшись тому, что мы решили не есть до прихода сюда.
На узенькой односпальной панцирной кровати, почти шконке, головой возле самого окна, лежала женщина. Если судить по тому, что её ребёнок был совсем мал, а она до этого не рожала – ещё совсем молодая.
Темные волосы, спутавшись от бреда, были рассыпаны неправильной паутиной на белоснежной наволочке небольшой, почти плоской подушки. Рядом стояла ещё одна – вероятно, её подкладывали больной под голову, когда кормили или поили.
В противоположном углу комнаты слабо мерцал стеклянный ночник в виде розоватого цветка лотоса. Я помню: пока я его не гокнула, он освещал чернильную ночную темноту нашей домашней спальни.
Колыбелька стояла практически вплотную к кровати. Чтобы мать могла хотя бы дотянуться до неё и покачать ребёнка, не вставая с постели.
Да, там была именно колыбелька. Настоящая, ещё из цельного дерева.
- Это – наследственная, - снова каким-то чутьём уловив направление моего взгляда, пояснила Маша, - это ещё наш с Улей дед вырезал для нашей мамы. А после в ней вырастали и мы с ней.
- Какой умелец был ваш дед! – уважительно сделала заключение я.
- Да. Он умел делать практически всё. И очень добрым был. Я до сих пор мысленно с ним общаюсь и делюсь всеми горестями и радостями. Я и сегодня была у него… - внезапно поняв, что уже сказала лишнее, Мария осеклась в испуге.
- Маш, ты была сегодня на кладбище? Именно оттуда ты шла в такую позднюю пору, да? – стараясь не напугать своей догадкой и так зашуганную хозяйку дома, поинтересовалась я.
- Да… Я ходила к дедуле… Днём мне просто некогда было… Я ездила в город… Я же там живу уже давно. Но когда стряслась беда с сестрой, вернулась сюда. А сегодня надо было утрясти кое-какие вопросы на работе – взять дополнительный отпуск без содержания и проконсультироваться с врачом по поводу Ули…
- Так почему же ты сюда-то врача не вызвала? – я уже начала раздражаться, - ведь деревня не в Тьмутаракани где-нибудь. На самой трассе считай находится… Что помешало-то?
- Я вызывала сюда врачей… И даже возила сестрёнку в областную больницу…
- И-и-и-и??
- Они ничего не смогли обнаружить… Это уже почти два месяца продолжается… Ульяну с Маришкой подержали в стационаре 21 день и выписали… По сути дела – умирать – домой… Мне некуда их в городской квартире банально разместить – всего одна комнатка с псевдо-кухней… Одним словом – малосемейка… Д а и оставить здесь хозяйство надолго – тоже не получится. На то время я ещё худо-бедно договорилась с соседями. Но лето же на дворе. У всех своих забот полон рот… Поэтому я и решила приехать сюда с ней вместе.
- Да уж… А при чём здесь мужчина, Маша? Прости меня за любопытство, - решила разузнать я как можно больше про болящую. Тем более, что мы наконец-то уселись снова за стол.
- Так это я про отца Маришки… Про Олега… Да вам, вероятно, это и неинтересно всё… Вы же с дороги… устали… - Мария явно не хотела вдаваться в неприятные для неё воспоминания.
Но у меня уже были иные планы на этот счёт.
- Ничего, мы – люди взрослые, потерпим. А тебе надо выговориться. Рассказывай. Глядишь, мы и сможем хоть чем-то облегчить участь твоим родным. Кстати, а где ваши с Улей родители? Вы же ещё совсем молодые с ней. Значит, и родители ещё нестарые должны быть…
- Ой… наши папа с мамой ушли в мир иной уже десять лет тому назад… Как раз на том участке трассы, где вы меня подобрали, они и попали в жуткую аварию. Возвращались поздно вечером из города…
- Стоп… Так город ведь в противоположной стороне трассы. Как они могли возвращаться оттуда, если ехали там же, где и мы сегодня? – озадаченно поскрёб уже заросший сексуальной трёхдневной щетиной подбородок Мишка, - ничего не понимаю…
- Так ты имеешь в виду областной город, Великий Новгород, а родители были в районом. Они ехали из Валдая. Там как раз была ярмарка народных умельцев. Родители любили подобное. И спешили нас с Ульяной обрадовать очередными приобретениями…
- А…теперь понятно… И что же с ними стряслось?
- Так по всей видимости виной всему был очередной неупокоенный призрак… ДПС-ники потом рассказывали, что отец почему-то резко затормозил, одновременно свернув руль влево. Словно хотел избежать наезда на кого-то… И со всей скорости врезался в откуда-то взявшийся рядом с дорожным полотном железобетонный столбик… Он и был-то с метр высотой… Но моим этого хватило… А машина осталась почти целой… Лучше бы случилось наоборот…
- Да уж… Печально это всё… очень… А с кем же вы-то остались? Неужто в Детдом отправили?
- Нет… нам в этом повезло. Ещё дедуля был жив… Хотя и старенький… Но он сумел нас отстоять… Добился того, чтобы нас с ним оставили. Тем более, что мне уже тогда было 16 годков… Мы остались дома… А едва мне исполнилось 20, а сестре – 15, умер и дедуля… Видимо, решил, что он выполнил свой долг. А дальше мы сами справимся. И нам ничего не оставалось делать, как справляться…
Я к тому времени успела закончить техникум. Профессия уже была. А Уля как раз решила поступать тоже после 8-го класса, в Сельскохозяйственный техникум. Как раз в областном центре умерла одинокая сестра папы, и оказалось, что она завещала свою маленькую квартирку ему. По наследству она досталась нам.
Когда дедулю похоронили, я осталась здесь на хозяйстве, тем более, что начальная школа была и в нашем селе. Даже – восьмилетка. А Ульяна отправилась в город учиться…
И всё было хорошо до поры до времени… Мы с ней дружные были всегда… Да и спасало ещё то, что нам и парни нравились абсолютно разные и внешне, и по характеру. Поэтому поводов для зависти или склок каких вообще не было…
Я работала. Хоть деньги и не особо большие, но зато – свой огородик – хорошее подспорье всегда. Да ещё соседи настояли, чтобы я завела хрюшку и пару белых пуховых козочек. Это – не корова. Травы всегда хватит, тем более – выпас – вот он, перед самым домом.
На выходные и праздники из города приезжала Уля и помогала мне во всём. А потом уезжала, увозя с собой на всю неделю почти продукты. Так что нам вполне хватало всего…
Но молодость… Она такая непредсказуемая… Я по натуре всегда была спокойной. И как-то не особо любила все эти тусовки… Ульяна – полная мне в этом противоположность. Огневая, шубутная, иногда – безбашенная… А в любой молодёжной, а в студенческой – тем более среде – да вы и сами же – молодые, - улыбнулась рассказчица, - знаете, - всегда царит такая атмосфера. Беззаботности. Когда же ещё и совершать ошибки, если не в молодости?
Короче, на одной из дискотек знакомится моя сестрёнка с молодым очаровательным денди… Интеллектуал областного разлива. Сыночек профессора по зарубежной литературе… Да и маман у него – не рядовая вовсе домохозяйка. Стоматологией деньгу умеет заработать…
А кто на их фоне мы? Так… нищета и голодранцы… И неважно, что они сами из таких же недавно выбились в «люди»-то. Это быстро забывается…
Глава 9.
Но разве ж молодость чего-то боится или кого-либо слушает? Нет, разумеется. Кровь горячая у обоих. Адреналина больше, чем надо. Ему надоели эти современные девочки-конфеточки, готовые под кого угодно лечь ради выгоды.
Ульянка моя – сама чистота и проста. Наивная девчонка… Она-то в него влюбилась по-настоящему…
Ой, простите!! Снова, снова она пришла и поёт!! Слышите??
- Кто поёт? Что поёт? – я почти одновременно с Мишкой накинулись на Машу с вопросами, ничего не понимая. Но тихий напев колыбельной мы слышали отчетливо.
-Так соперница это Ульянкина в борьбе за сыночку олигарха, Татьяна…
- Стоп!!! Я ничего не поняла… В дом же никто не заходил!! Или рядом с дальней спальней есть ещё один выход? – пытался расставить всё по своим местам Мишка.
Я вообще молчала. Я уже ничего не понимала. Кто вошёл, кто ушёл, кто что кому напевает…У меня было ощущение, что я сейчас грохнусь в обморок… У меня перед глазами поплыли чёрные круги, а в ушах не просто зазвенело – у меня там колокольный звон стоял. Набат целый. Я точно знала лишь одно: дело пахло керосином…
- Нет там больше никакого выхода-входа… Да и зачем двери нужны духам? Это лишь в самый первый раз, когда они к вам в дом стучатся – им нужно ваше разрешение войти. А уколи их впустили – они могут и сквозь стену просочиться…
- Маш… Ты же сама говоришь, что там кто-то поёт…
- Ну да, поёт. Колыбельную. Танька. То есть – душа Танькина… Она вызвалась нашей Ульяне помогать дочурку укладывать и подкармливать…
- Душа? То есть… - я боялась поверить в свою жуткую догадку.
- Да, ты верно всё поняла. Татьяна умерла.
- А… как же она сюда ходит?? И зачем???
- Ну как души покойные ходят к живым?
- Обычно, чтобы их с собой утащить…
- Ну вот…
- Так почему же ты на это спокойно смотришь? И кто такая эта чертова Татьяна? Что ей надо от Ульяны с Маришкой?
- До того, как начать дружить с нашей девочкой, Олег собирался уже свадьбу играть с этой Татьяной… Только Улька-то ничего об этом и не знала, не ведала… А у них уже и помолвка состоялась… Ведь Татьяна уже беременная была. По-моему, пятый месяц был дитёнку…
- Бог ты мой…
- Вот… А тут он запал На Ульяну… Мужикам же всё по фигу… Закрутился роман… Татьяна, разумеется, больше нравилась родителям Олега. Девушка из их среды. Их круга. Да и родителей её они хорошо знали…
Стали они Ульяну-то от своего сыночки отваживать. Попытались вначале по-хорошему… Так она же у нас упертая. Удила закусила и вперед – как танк, поперла! Тем более – что и сама уже беременна оказалась. Аборт делать категорически отказалась.
Татьяна, надо отдать ей должное – тоже не стала убивать собственное дитя. Тем более срок для безопасного аборта уже миновал. Поняв, что переубедить Ульку не удастся, решили на время оставить эту парочку в покое…
Татьяна, чтобы не позорить своих родичей, уехала в дальнюю деревню к бывшей уборщице в офисе своей матери. Там и родила. Хотела после вернуться домой с ребёнком. Типа – усыновила. Да не успела…
- Почему не успела? Что с ней стряслось?
- Олегу очень не хотелось, чтобы где-то жил его внебрачный ребёнок… Это же – лишние расходы по-любому… Да и пятно на репутации опять же… Короче, вызнал он адрес этой деревеньки – она оказалась неподалёку от нашей – с другой стороны того самого кладбища, что по трассе стоит…
Приехал к Татьяне, типа помириться с ней задумал. Привёз угощение для неё и малышки. Там тоже девочка родилась. Ей ещё и имя выбрать не успели. Татьяна себя хорошо чувствовала: девка была здоровой, спортом занималась, питание качественое…
Позвал он её с ребёнком прогуляться в ближайший лесок. Якобы это полезно и ей, и ребёнку – свежий-то воздух. Она и не заподозрила ничего… Даже коляску не стала брать для дитя…
А этот изувер завёл Татьяну в лес-то, да и придушил… А после просто свернул голову собственному дитю. И как ни в чём не бывало приехал к моей сестрице…
Он себя спокойно чувствовал: хозяйка домика в город уехала – на рынок ей было надо. Ранним утром на улице-то в деревне лишь пастух коров на выпас прогонял… Все остальные – по своим дворам… Вот и был он уверен, что никто и не видел его там…
Да только просчитался. Через пару домиков от того, в котором остановилась Татьяна, жила многодетная семья. Как правило, дети в таких семьях дружные. И там старшая девочка прибегала Татьяне помочь пару раз. Она и в то утро собралась сходить к соседке, да увидела как та с ребёнком и с молодым городским парнем отправилась зачем-то в лес…
Поэтому, когда хозяйка домика-то вернувшись и не застав своих жильцов на месте, стала устраивать поиски, девчонка и сказала где она видела пропавших… Взяли собаку служебную – с другой стороны сосед - парень молодой – кинологом служил в местном отделе милиции и частенько домой привозил своего любимца – кобеля Нуара.
Дали Нуару понюхать детскую распашонку, что осталась в домике, а он людей и привёл к месту трагедии… Недолго искали виновника… Путём несложных умозаключений пришли к выводу, что это был Олег… Он и опираться не стал…
Похоронили и Тамару, и её девочку безымянную на том самом кладбище. Ульяна, разумеется, на похоронах и не была… Она и не знала вообще до суда, что её возлюбленный таким душегубом-то окажется…
Родила Маришку… Взяла академотпуск. Решила на годик – другой переехать сюда, в деревню. Тем более, что все её знают, соседки всегда помогут. А я уехала в город. Мне как раз место предложили в элитной школе.
Роды прошли благополучно. И через месяц она была здесь. Я каждые выходные навещала своих девчонок. Вначале она крепилась. Говорила, что ей и несложно вовсе справляться с Маришкой и хозяйством. Девочка спокойная была…
Но после второго месяца ребёнок резко начал капризничать то и дело. Не спала наша малютка ни днём, ни ночью. На нервной почве у сестрёнки стало пропадать молоко. И то, что осталось было каким-то не таким… Нездоровым каким-то… Ульяна вся осунулась, почернела даже… Я собралась уже взять очередной отпуск и приехать к сестре: кто же ещё-то ей поможет так, как я? Если не я?
Но в очередной свой приезд застала Ульяну поющую, веселую, а Маришку гулющую… Я даже удивилась. Тогда на моё очередное предложение переехать хотя бы на месяц-два к ним, сестра сказала, что она нашла и няню, и кормилицу в одном лице.
Когда я спросила где она её выискала, сестра рассказала, что гуляла с малышкой по ближнему лугу. Погода была очень хорошей. И она решила прогуляться подальше, чем обычно…
Дошла до пшеничного поля. И солнце светило на всю катушку… Короче, плохо стало моей сестрице. Она только и успела дойти до ближайшей осины, чтобы в тенек ребенка положить, и отключилась…
А когда в сознание пришла, то увидела, что Маришку держит на руках красавица девушка. Высокая, статная, черноволосая. И грудью кормит малышку.
Заметив, что Ульяна пришла в себя, та решила представиться:
-Татьяна.
Улька, естественно, ничего не заподозрила… Она же не знала где похоронили её неудачливую соперницу. И в чём она была одета – тоже не видела…
А эта добровольная помощница была в светло-розовом, зефирном платье. Почти венчальном. Только фаты и не хватало…
Я, как услышала это – метнулась к соседке. У нас же вся деревня почти была на похоронах. Родители решили в городе не афишировать своё горе, а похоронить свою дочь и внучку здесь. И богатые поминки устроили. Ну а кто же халяву-то не любит?
Короче, решила ненавязчиво расспросить болтливую старушку о пышных похоронах Татьяны. Кто там был, да в чём покойница была одета… Она с радостью мне и рассказала… Оказалось – как в бледнорозовом со стойкой – чтобы не были видны на шее синяки от душивших её рук, платье…
Вернувшись домой, я стала ругать сестру. Сказала, что надо гнать упыршу обратно, в могилу. Но Ульяна вначале мне вообще не поверила. А когда поверила, то заявила. Что Татьяна и ей помогает – успокаивает, даёт поспать, и ребёнка кормит своим молоком, баюкает, и вот эту песенку напевает…
- Так надо же гнать её отсюда вон!! А мы тут сидим, песенки её слушаем!! – возмутилась я.
- Так я и пыталась… Поэтому сегодня на кладбище-то и была. Думала, дедуля мне что подскажет… Да не смог он мне помочь… Вообще промолчал…
- Это Татьяна и при тебе приходит к Ульяне? – я была в тихом ужасе…
- Нет, при мне она старается не приходить. Это вот сегодня не подрасчитала что-то… Слышишь – тихо уже? Поняла, что мы здесь – ушла… Но стоит мне куда отойти – она снова к Ульяне приходит…
И тут я услышала в голове такой уже долгожданный голос Марго:
«Немедленно пусть идёт снова на кладбище и ищет могилу этой неупокоенной!»
«Марго, ночь же!! Пока дойдет – рассветет!»
«Слушай меня внимательно!! Нужна черная свеча! Помнится, вы покупали с запасом, когда лярву с Ленки сгоняли! Или оставили их в деревне?»
- Миш, а Миш!!
- Чего, Лёля? Ты снова с Томкой или с Маргушей общаешься?
- С Марго. Ты все свечи забрал с собой или только восковые церковные взял?
- А я даже и не посмотрел, солнце моё… Всё, что в связке было – то и прихватил… А что, надо было Сане оставить? Так я завтра из больницы ему позвоню – он метнётся на станцию. Купит…
- Нет. Как раз она нужна нам здесь. Сейчас.
- Одна?
«Марго, сколько свечей нужно черных?»
«Одной хватит вполне»,
- Мишань, одной хватит. Неси сюда. Скорее.
«Марго, что надо делать?»
«Сейчас я продиктую тебе заговор от мертвых душ. Ты зажгёшь свечу, и, пока она будет гореть, прочитаешь его 7 раз! Поняла? Лучше, пока ты будешь за мной повторять, кто-то – Мишка или Маша, запишет текст на бумаге. Ты же помнишь, что у меня энергии не особо много. А я потом расскажу, что делать дальше».
Так и порешили. Мишка зажёг свечу. Я начала читать, точнее – первый раз – вслух повторять за Марго слова заговора от мёртвых душ. Начали со спальни, в которой мирно спали полумёртвые Ульяна и Маришка:
«К телу мёртвому и к духу чёрному
Я сейчас обращаюсь....
Тебя я аки черным псалтырем заклинаю.
Аки крестом нечестивым я душу
неупокоенную Татьяны заклинаю.
Аки целыми тремя кругами ада заклинаю.
Аки я саму великую смерть в посильницы прибираю.
Да мертвые души прогоняю.
Да чары погостные снимаю.
Слова могильные перебиваю.
Да пыль перекрестную светриваю.
А свечу могильную я потушиваю.
Да отведу от тебя, Ульяна с Маришей мертвеца.
Отведу от вас погостных духов.
Да за тридевять верст я их отгоню, изгоню отгоню,
На ТОТ свет обратно я направлю.
Да ворожея я ночного проведу.
Аки знаком да ведовским наложусь.
Да за печать твердую сокроюсь.
Иже худо могильное не пристанет.
Иже тень могильная от Ульяны да Марины отстанет.
Ведьмак лютый замолчит.
Гроб на вас никто не отворит.
Таков говор сей не переменит, да никто не переговорит.
Никто не обратит, взад не привратит.
Никто откид не свершит.
Аминь. Аминь. Аминь.
Слово. Ключ. Язык».
Пока я это за Марго повторяла, Мария на принесённом из глубины домика листке бумаги простым карандашом записывала.
Остальные шесть раз я читала уже по бумажке. Без перерыва, словно замыкая в одно цельное кольцо…
Глава 10.
Когда я решила немного передохнуть, в моей голове снова раздался голос ведьмы:
«Возьми свечу восковую и нарисуй на ней став. Вот такой»
Перед моими глазами вспыхнула картинка, словно выжженная в воздухе неведомым выжигателем.
«Для пояснения обозначу, какие руны сюда входят. Наутиз, Кеназ и Уруз. В итоге получается новая руна – Альгиз. Именно она будет служить защитой от всякой мерзости тому, кто будет читать следующий заговор, пока горит свеча:
Я знаю двенадцатое
Если человек
На дереве повешенный,
Я вырежу и окрашу
Сильные руны
Это заставит труп говорить
И отвечать на вопросы».
Умная Мария записала и это. Лишь силуэты рун я нарисовала ей сама.
«Пока Мария будет ворожить здесь со свечой и рунами, ты сейчас садишься с Михаилом в машину и едете на кладбище».
«Зачем, Марго? И…ты уверена, что Мария справится?»
«Справится. Они – одной крови с Ульяной. Пока вы доедете – как раз догорит свеча. И дух Татьяны покинет и этот дом, и этот мир. Она снова вернётся в положенное ей место – в могилу. Поэтому могилу необходимо опечатать. Сразу же! Не тяните время! А Мария, наоборот, пусть начинает минут через десять после вашего отъезда.
Тогда вы точно успеете найти вовремя нужные могилы»
«А… заговор-то я как там буду читать? Хотя у нас есть зажигалки…»
«Ничего там читать не надо будет. Лишь возьмите с собой пачку крупной поваренной соли»,
- Марья!! У вас соль есть каменная?
- Есть, а что?
- Бегом!! Дай мне пачку!
Мария принесла мне початую пачку соли. Михаил в это время уже завел за забором машину. Я буквально запрыгнула к нему, не удосужившись даже пристегнуться. Хотя это и было рискованно на этой трассе. Но нам было некогда.
Мишка даванул сразу на газ. Если бы кто по-настоящему оказался сейчас перед нами – от него бы остался блинчик. К счастью водитель своей решимостью перепугал и мёртвых, и живых.
Минут через десять мы были уже на месте.
На удивление быстро нашли нужную нам могилу. Точнее – две могиы. Одну – с черным гранитным камнем, с которого на нас смотрела красивая молодая девушка, и рядом – детская, безымянная. Лишь с ажурным металлическим крестом, на котором восседал ангел.
«Ты что-нибудь чувствуешь?»
«Да. Холодно что-то здесь… Резко почему-то похолодало».
«Поздоровайся с Хозяином погоста!»
«Это – как? И – зачем?»
«Дура!! Ты находишься ночью на его территории!! И собираешься колдовать!! Необходимо заручиться его согласием на необходимый именно тебе ход событий!»
« А что говорить-то надо?»
«Да что хочешь, боже ж ты мой!!! До чего же пошла бестолковая молодёжь!»
«Ага… можно подумать, что я ведь всю жизнь общаюсь с мертвяками… Ай!! Не щипайся!! Я же тебя не убивала!! Не моя вина в твоей преждевременной кончине!»
«Доля правды в твоих словах есть… Да и я опростоволосилась сейчас… Совсем мои способности соображать усохли…»
«Что случилось?»
«А ты не догадываешься?»
«Нет… Слушай, Марго, не делай мне мозги! Говори прямо!»
«Мы про откуп позабыли, вот что случилось!»
«Откуп?»
«Да, откуп!! Подарок, подношение Хозяину кладбища! Хорошо, если он - неплохой мужик… А если нет?»
«Думаю, что он всё равно нам поможет!! Нам главное отсюда живыми и достаточно невредимыми выбраться»!
«Оптимистка ты, Лёлька! Ну да ладно… Пообещай ему завтра поутру завести плату… Придётся вам ещё раз кружок нарезать по дороге в город… А я его тоже упрошу… Должен же он мне поверить… А уж вы, мои милые, меня не посрамите!»
«Всё будет хорошо!!»
И я решила почему-то вслух обратиться к главному покойнику этого кладбища:
- Здравствуй, господин Хозяин! Ты прости, что мы к тебе ночью глухой завалились, да покой твоих подопечных нарушаем! У нас – фарс-мажорные обстоятельства! Не можем мы ждать до утра!! Две живые души могут погибнуть!! Помоги мне, дай разрешение на то, чтобы я проводила душу неупокоенную Татьяны обратно в места её постоянного местопребывания. Позволь закупорить её могилу! И, ПРОСТИ, ЧТО МЫ ТЕБЕ ПОДАРКА НЕ ПРИХВАТИЛИ… Новички мы в этом деле… А если мы не поможем – никто помочь не сможет…
Обещаю тебе, свою душу на кон ставлю, что завтра утром принесём мы тебе благодарность за помощь! Верь слову моему!
«Ну ты даёшь! Чисто адвокат на суде присяжных! Думаю, что поможет тебе Хозяин! Но… может немного и отыграться на вас за то, что вы в долг у него защиту испросили!»
«Спасибо и тебе за помощь, добрая душа!»
«Хорош языком трепать!! Быстро запечатывай могилу!»
«Что для этого надо делать?»
«Пора бы тебе уже начинать самой догадываться! Зря, что ли моя родственница с тобой силой поделилась?» - Марго явно уже устала.
«Маргуш… Я потом расспрошу или тебя, или Марьиванну кто из вас кем кому приходится… А пока я не в состоянии так оперативно мыслить на оккультную тематику. Поэтому – диктуй. Пожалуйста»,
«Свечи, надеюсь, вы с собой прихватили?»
- Миш! Свечу!!
- А сразу было сказать нельзя? Они же у меня в машине!!
- Миша… Ну могилы же почти у самого входа!!
Мишка, недовольно бурча, отправился за свечой. Я осталась мёрзнуть возле могил. Страха почему-то вовсе не ощущала.
Едва Михаил принёс свечу и соль, как я уже поняла, что от меня требуется.
Я зажгла свечу. И одновременно солью нарисовала( как это получилось практически в кромешной темноте погоста я не знаю) перевёрнутый знак руны Райдо. То есть – я указывала духу Татьяны его Путь. Туда, Обратно из нашего Мира.
И от себя добавила: «Покойся с миром. И не тревожь живых».
Закончив обряд, мы с сознанием выполненной миссии, пошли на выход с территории кладбища. Я помнила, но Мишке шепнула:
- Иди и не оглядывайся!! Чтобы ни услышал или не увидел! Ты меня понял? У меня не столько сил, чтобы тебя, в случае чего, спасти! Я же не маг!!
- Да помню я, помню! Я что, пацан, тебе что ли? – несколько обиженно, не столько ответил, сколько фыркнул мне в ответ Михаил.
Но оказалось, что я предупредила своего спутника не зря. Едва мы ступили на тропинку промеж двух секторов погоста, как внезапно, неизвестно откуда подул ветер. Даже не ветер – то был настоящий мини-тайфун!!
Порывы были такими мощными, причём – воздух ощутимо, а мне казалось – что даже видимо, заворачивался в воронку, стремящуюся захватить нас в своё недро.
Мы автоматически взялись за руки и вытянули их на всю длину, стремясь увеличить фронт сопротивления. Не знаю откуда, но у меня родилось стойкое понимание того, что если мы сейчас вдруг остановимся и прижмёмся друг к другу – неважно как по отношению к могиле Татьяны – нас просто уволокёт в чёрное ночное небо. Только вот звёзды нам не помогут, а сожгут заживо…
Как подтверждение моим мыслям вдобавок к ветру, по кладбищу пронёсся вой. Такой, какой не в состоянии исторгнуть из своих глоток целый табун вурдалаков, у которых отняли их законную жертву.
С трудом продираясь сквозь летящие нам в лица ветви с растущих на погосте деревьев, отдирая от себя так и пытавшиеся зацепиться за одежду, вцепиться в волосы откуда-то выскочившие колючки и шипы, мы сумели преодолеть с десяток шагов, едва не сломав по пути себе как минимум, по ноге.
И оказались у старого, необъятного ствола дерева. Подойдя ближе, мы поняли, что это был дуб. Еще одно усилие, и мы стояли уже с подветренной стороны дерева. Такую махину выкорчевать даже магическому урагану было не под силу.
Мы встали, опершись спинами впритык к грубой, шершавой коре исполина. Кстати, что самое интересное, я лично при входе сюда не заметила это чудо природы.
Пусть спинам было и несколько дискомфортно, но зато наши лица были защищены. Зато вой самой Преисподней усилился в громкости и расширил свой диапазон.
Теперь над кладбищем и пищало, и рычало, и звенело, а не только ухало и стонало. Было ощущение, что нас пытались вынудить разжать руки и закрыть свои уши.
Мы не сдались. За что мы были вознаграждены: минут через десять, которые нам показались продолжительностью в полчаса, если не в час, вдруг резко всё стихло. Последним звуком было чавканье воронки, которая со всхлипом закрыла не достигшее своих жертв, то есть – нас, своё хлебало.
Мы не поверили в то, что мы – живы. Однако, постояв ещё несколько минут и не дождавшись второго отделения концерта, облегчённо вздохнули и, не разжимая рук, не оглядываясь отправились дальше. Благо, дорога к воротам кладбища уже была достаточно широкая.
Дошли до авто, убедились, что оно цело и невредимо. Сели снова в нашего железного коня и отправились… нет, не угадали. Мы поехали снова в этот домик, что нас приютил…
Мы отсутствовали всего – ничего. В общей сумме – около часа. Но когда вошли в дом, то сразу ощутили, что там что-то изменилось. Исчезла эта тягостная атмосфера бдения с покойником.
Единственное, что нас удивило – это открытая входная дверь. Но Мария, вышедшая нам навстречу, сказала, что услышала паркующуюся машину Мишки и открыла дверь, предварительно через окно, убедившись в том, что это – именно мы.
Были бы собаки – гадать бы не пришлось вообще.
- Устали? Я вижу, что вы устали… Я переживала за вас.
- И не зря, если честно… Нас чудом спас огромный дуб.
- Справа у ворот, если идти на погост? – поинтересовалась Мария.
- Да. Именно там. Причём мы его увидели лишь выходя обратно, когда нуждались в его защите…
- Это – дуб, посаженный моим дедом. Он – не простой… Именно для того и сажался, чтобы защитить добрых людей от всякой нечисти, если вдруг она за ними погонится.
- Значит, не ведая того, мы проведывали и твоего дедулю.
- Не-е-ет! – улыбнулась каким-то только ей ведомым мыслям Маша, - дедуля у меня лежит почти у самой дальней границы кладбища. Он – Хозяин этого кладбища.
- Так, значит, это ему нам завтра поутру откуп отвозить!! Он нас слегка потрепал-таки сегодня…
- Это не он вас трепал… Это Ад свои щупальца к вам протягивал… А дедуля был настороже. Он бы не допустил ничего по-настоящему плохого в отношении вас… Он же понял, что вы о нас печётесь… Просто немного дал этим змеюкам вас попугать!
- Ясно… Как там наши болящие?
- Уже гроза миновала. Температура спала. Они спят наконец-то здоровым сном. Пойдёмте, я вас покормлю, да тоже спать ляжем… А утром я с вами доеду до деда. Тоже поблагодарю его за всё.
На том мы и порешили.
Глава 11.
- Уж больно дедуля твой грозен, как я погляжу! – усмехнулся, жуя обжаренную картофелину и закусывая её хрустящей, словно сухарик, жареной мелкой рыбёхой типа мойвы в припивку с домашним окрошечным («белым», как мы его называем), квасом Мишка.
- Манечка!!! Вкусняшка-то какая!!! Спасибо тебе, милая! – я буквально отвалилась от стола не хуже напившейся крови пиявки, - а то пока мы там магичили, да по кладбищу удирали от гнева твоего дедули…
- Нет, Лёля, мой дед вас бы никогда не обидел. Он вас охранял – я в этом уверена на все «стопятсот», как говорят процентов. С Вами бы ничего не произошло. Ну, может, пара синяков бы появилась после неудачного падения.
- Ага-ага… Или – небольшой такой, не угрожающий жизни переломчик чего-нибудь, да? – саркастически ухмыльнулся Мишка.
- А может, он бы решил, что за всё, а за ЗНАНИЯ – в особенности – надо платить… По примеру асса Одина. Тот ради того, чтобы обрести руны, даже собственного глаза не пожалел. Ну а чего? Второй-то цел остался! А у нас с тобой на двоих – целых четыре зрака!! – поддержала я своего приятеля, еще не перестав возмущаться вот таким попустительством потусторонних сил.
- Ну… кто же нам виноват, что мы не продумали всё до конца-то? – обескураженно развела руками Мария.
- Да действительно. У тебя дед – Хозяин погоста. Значит, как болтать с ним, на жизнь ему жаловаться – ты к нему ходишь, а как ему тебе помочь – подсказать способ отвязки покойницы от твоей же родной сестры… Нееее… он не в курсе. Твоя моя не понимай…
- А твоя подопечная? Что, скажешь, лучше, что ли? – повернулся ко мне с прищуренными глазами сытого кота Миха.
- Это ты о ком? О Маргуше что ли? – меня почему-то разозлило его такое отношение к моей любимой Маргуше.
- Да-да. О Рите – Маргарите. Тоже мне – колдовка, блин!! Отправила…нет, погнала взашей двух живых людей, не дав им даже пожрать спокойно, ночью на незнакомый погост, спасать хер знает кого, воевать вообще неизвестно с кем… А о том, что необходимо откуп с собой прихватить… Она, видишь ли, позабыла!! Ну чего с неё взять? Баба – она и после смерти – баба!! Пусть она хоть сто раз будет ведьмой! – Ай, черт тебя подери!
- Это ты там от кого отмахиваешься? У меня в доме комаров вроде как нет, - едва сдерживая смешок, поинтересовалась Маша.
- Это я уж не знаю, кто там попытался меня ущипнуть за… прошу прощения за неделикатное название моей многострадальной части тела, дамы…за мои яйца!!
- Мишка, по-моему, ты чересчур озабочен сексом. Точнее - его временным тотальным недостатком. Расслабься. А то придётся тебя оного отправить на погост снова.
- Это ещё зачем? – недовольно надув губы, словно ребёнок, у которого отняли его любимую игрушку, поинтересовался у меня Миха.
- Да чтобы Хозяин той площади пространства тебя доосвежил небольшим ураганчиком. Вместо вентилятора.
- Лёля, да не дедуля вас пугал. Это – силы Ада, ну, или – Нижнего Астрала, возмутились, что вы перекрыли ход им в наш Мир… Конечно, будешь злым… То они посылали мёртвую душу для бесплатной подпитки сюда, а то – вдруг, и им по носу щелкнули…
- О, Мишк, а, Мишк…
- Ну чего тебе, мучительница ты моя?
- Ну не плакай!! –я погладила парня по его гриве цыганской шевелюры, - я хотела сказать тебе: «Глянь, а наша Хозяйка-то подкована недурно в эзотерике!»
- Хорошо, что хоть не Хозяйка кладбища! А всего лишь – дома, в котором нас наконец-то накормили, напоили и спать сейчас уложат!!
- Это ты точно подметил!! Ладно. Главное – всё закончилось весьма успешно. Я надеюсь, что неупокоенные упокоились, мучимые и обреченные на гибель – теперь в безопасности…
- Кстати… - я уже обращалась конкретно к Марии, - а дедуля твой тебе никаких знаков не подавал, что вот встретишься ты по дороге домой с ночного визита к нему с потенциальными спасителями Ульяны и Маришки? Или он и вправду, может лишь слушать и слышать, а говорить – ну никак?
- Ты не поверишь, Лёля, но – подавал! И даже сказал как вас отличить от других автолюбителей, если они вдруг будут мимо проезжать.
- Ого!! Это уже интересно! И как же?
- Мишк, если мы сейчас ещё и об этом заведём разговор, то мы точно до утра не уснём. А нам завтра надо успеть благодарность отвезти Хозяину, закинуть Машу домой, узнать как девчонки себя чувствуют – вдруг – это временное улучшение состояния – как перед смертью бывает,
- Ну-у-у-у… Начала как всегда – за здравие, а заканчиваешь – снова – за упокой!! – Недовольно пфыкнул на меня приятель.
- Ни фига. Я лишь реалистически стараюсь посмотреть на этот мир. Если вдруг девчатам станет хуже – нам с тобой придётся выступить в роли СКОРОЙ. Потому что пока мы её вызовем, да покуда они сюда доберутся… Нам быстрее будет закинуть их в Приёмный покой Облбольницы.
- Это ты с чего решила, что быстрее? – явно непонимающе поинтересовался у меня Мишка.
- Ты явно уже спишь. Совсем твоя головушка соображать отказывается. «Скорой» надо будет доехать сюда, а перед этим дождаться, когда освободится какая-либо бригада. А после – ещё и отсюда до города домчать. А мы – сразу - туда!!
- Ага!! Только ты забыла, что у СКОРОЙ, как у спецтранспорта – мигалка и пищалка, а мы, если рискнём развить такую скорость – налетим вначале на штраф, а после…
- Не будет штрафа!! У тебя что, мигалки что ли в бардачке нет? Не поверю!! Тем более – утром на пустынной трассе… А уж коли нас решат «вести» по городу – да Аллах с ними! Приведём их к больнице!! И у тебя же есть рация в салоне! Ась?
- Всё ты у меня знаешь – понимаешь!! Ладно, ты права. Я уже сплю. Сонный из меня не водила, а самоубийца и убийца будет. Пошли байки. Встанем – всё будет ясно. Надеюсь, что чертомётом нестись в город не потребуется.
- Да услышат Небеса твои слова!
Не знаю, как Мишка и Маша, а я отрубилась, едва коснулась головой пушистой перьевой подушки. Мне никто и ничего не снилось. Словно ухнула в чёрную яму.
Зато проснулась я на удивление легко. Едва пропел петух. Третий. Возвещающий восход солнца. Я – вообще-то – ночная пташка. Мне легче ночью не спать, чем ранним утром вставать. Я тогда себя весь день разбитой буду чувствовать. Но в это утро всё произошло совершенно безболезненно.
Встав, я протопала босыми ногами по прохладным деревянным половицам до оцинкованного ведра с холодной колодезной водицей. С каким же наслаждением я пила эту сладкую, лишённую всякого хлора, влагу!
Только начав пить, я поняла, что у меня во рту всё пересохло, словно в пустыне. Утолив жажду, я вышла во двор. На траве ещё не успела спрятать свои бриллианты роса. В воздухе царила приятная прохлада. Сладко потянувшись, сходила в кабинет задумчивости и вернулась в помещение. Пора была будить спутников.
Мне не хотелось потом ехать по открытой трассе в самое пекло. А оставаться здесь до нового вечера… Нет уж… Нас ждала, даже если этого она пока не осознавала, Марьиванна. Прохлаждаться нам было некогда.
- О, Лёля! А я-то всегда считала, что я встаю очень рано!! А ты меня опередила! Ты чего вскочила в такую рань? Поспала бы ещё!! Или тебе было неудобно?
- Ну что ты, Машенька!! Я отключилась, едва коснулась подушки!! И – словно провалилась!! Поэтому умудрилась отдохнуть по полной программе! Вот, водички холодненькой напилась… Такое благо!!
- Давай, я сейчас приготовлю перекусить, разбудим Михаила и поедем, да?
- Ты к Ульяне не заходила? Как они там? – озабоченно спросила я.
- Всё отлично. Сестрёнка уже покормила малышку. Обе снова спят. Набираются сил. Я сейчас приготовлю Уле чая с молоком. Проснётся- напьётся. И меня вполне дождётся. Я даже не верю, что теперь не придётся вздрагивать в ожидании духа Татьяны. Какое же тебе спасибо!!
- Это ты душе Марго скажи спасибо. Я-то ничего и не знаю, не сведуща пока в этих делах… Мне вот силу передала тётушка моего друга детства. Та, к которой мы спешим с Мишкой в больницу в Новгороде. А я пользоваться-то ею практически ещё и не умею… Лишь выполняю ЦУ, что мне спускают духи…
- Ну, тогда – вам обеим спасибо! – улыбаясь, поклонилась мне почти до самой земли Маша.
- Ты лучше не забудь собрать нам откуп для деда. Я же ему обещала, что утром привезём!! Может, поэтому и приподняло меня так рано!
- Да-да!! Это надо сделать в первую очередь!! Я пока соберу ему подарок, а ты иди буди своего жениха!!
- С чего ты взяла, что Мишка – мой жених?- искренне удивилась я.
- Да можно подумать, что это не видно! Наивная ты, Лёлька, коли так считаешь! Он же тебя едва не боготворит! И мне кажется… Только ты ему не подавай виду, что знаешь об этом, ага?
- Ага… Что тебе там такое кажется – мерещится?
- Что Мишка тебе сделает предложение прямо в больнице у той самой тёти твоего друга детства!! Вообще, всё как-то запутано у вас, я бы сказала!
- Что именно запутано? – я искренне отказывалась что либо понимать.
- Да всё. В областной лежит толи тётя, то ли бабушка твоего друга, так?
- Ну, так…
- Даже – по сути дела – бывшего друга, друга детства.
- Да. И что в этом запутанного?
- А едешь к ней ты, а не он!! И едешь не с ним, а с другом этого друга! Так?
- Да, так!! И что с того?
- Так почему бы не поехать навестить свою родственницу самому твоему этому детскому другу-то?
- Так этот мой друг остался следить за хозяйством этой самой тётушки. Он к ней на лето гостить приезжает. И заодно – наводит порядок в своих личных отношениях. Его невесте надо развода добиться!)
- Интересно… А ты…
- А я приезжала в соседнюю деревню, чтобы убраться на могилах своих родных. И вот… вместо пары-тройки дней подзависла уже на пару недель!! А меня дома, в Питере, ждут мама и сынуля!! Поэтому мы решили с Мишкой по пути… ну – почти по пути – вначале заехать в больницу к нашей Марьиванне. Узнать, какие у неё дела… Потом, если всё утрясётся у неё – вызвать её – нашего Сашку – того самого моего дружбана детства. Мы же у него в квартире собираемся зависнуть на это время. Потом Саня заберёт свою родственницу и отвезёт домой, а мы… А меня Мишка проводит до Питера… Как – ещё точно не знаю… Вот!!
- Так что – иди, собирай откуп, а я пошла будить Мишку.
Глава 12.
Мишка спал молодецким сном, похрапывая и причмокивая губами. Разбросался на спине на всю ширину односпальной кроватки, которую сам выбрал себе для ночного отдыха на холодной задней веранде.
Он вообще хотел либо на сеновале, либо где-нибудь в дровняке, но мы его поостереглись туда одного отправлять: хоть и победили ненасытную Татьяну, но места эти мне лично не внушали такого уж доверия… Как говорится, бережёного и Бог бережёт!
Подола я к своему богатырю как можно неслышнее, стараясь, чтобы не скрипнула подо мной ни единая половица… И следила, ведь следила за выражением безмятежности, разлитом на уже так любимом мной лице…
Но лишь я только наклонилась над Мишаней, чтобы чмокнуть его в лоб, как он внезапно, словно чертик из табакерки, вскинул свои грабли-ручищи, обхватил меня за пояс и притянув к себе так, что я подумала: «Ну всё, сейчас я тут с поломанными рёбрами и помру!», сам впился своими горячими, сухими со сна губами в мои губенки.
От неожиданности я хотела закричать, но успела лишь пискнуть. Но только немного пришла в себя, начала молотить по широкой, поросшей кучерявой шерстью (да-да, волосы у Мишки в этом месте больше напоминали шёлковую волнистую шерсть!) богатырской груди.
Мишка с явной неохотой меня выпустил из объятий и засмеялся низким утробным смехом, больше смахивающим на рычание сонного медведя. У меня от этих звуков вдоль позвоночника волоски встали дыбом… Память веков – она такая…
- Ну что ты меня пугаешь, громила ты эдакий! – едва не плача, решила я прикрыть свою разочарованность неудачей.
- Ага!! Мне – значит, нельзя тебя пугать, а тебе меня, сонного, беззащитного – можно, да? Думаешь, раз обладаешь сверхъестественными умениями – так тебе всё можно, да? Ах ты… ведьмочка хитренькая!!
- Я не ведьмочка, неправда!! Я просто немного могу слышать из того, чего не слышишь ты… Ну и видеть… Совсем самую малость!! И не хотела я тебя пугать… Я хотела…
- Это чего ж ты тогда от меня хотела, а? А ну, давай признавайся, маленькая разбойница!! А то я тебя сейчас запытаю, защекочу и зацелую!!
- Нет-нет-нет!! Хулиганить нам вообще некогда!! Сейчас Машуня нам поесть накроет, откуп берем и едем на кладбище…
- Что, снова на кладбище? Кого на сей раз загонять в преисподнюю? – полушутливо стал возмущаться мой парень.
- А ты уже и позабыл? Вот она, ваша сущность-то мужская!! Пока вам тяжко – вы готовы наобещать горы золотые… А лишь свое получаете…Или смерти избегаете – и про обещание напрочь забываете…
- Не, ну правда? – Мишка почему-то стоя решил натянуть свои штаны. Почему его не устроила для этого сидящая поза – я не знаю…
- Ты лучше сядь, пока не запутался спросонок в штанинах-то, да не покалечился! Да и быстрее так оно будет!
- А ты от ответа-то не уходи, не уходи! – укоризненно посмотрел на меня усевшийся на край кровати Мишка.
- А чего мне уходить-то? Мы где с тобой были ночью, или позабыл?
- Ага… позабудешь такое, как же!! По гроб жизни помнить буду и детям, и внукам буду рассказывать! Если, конечно, они у меня будут – после такого-то потрясения!
- Будут, будут, не переживай. Потрясение – это тебе не сотрясение.
- Ты случайно, не медик латентный, ась?
- Договоришься у меня сейчас – стану хирургом!!
- Ой, нет!! Только не это!! Так мы что, сейчас повезём откуп Хозяину кладбища что ли?
- Неужто вспомнил? Вот это – чудеса! Да. Сейчас берём с собой Машу, она забирает подарок, и мы едем на погост. Оттуда закидываем Марию домой, а сами наконец-то продолжаем прерванный путь в город к Марьиванне. Ферштэйн?
- Понятнее не бывает. Тогда иди жди меня на кухне. Я сейчас во двор и встану перед вами как лист перед травою…
Прошло не более десяти минут и мы наконец-то уселись втроём за столом. Наскоро перекусив: в столь ранний час ни в кого особо ничего не лезло, собрав с собой тормосок и пакет с откупом, пошли в машину.
Ещё полчаса спустя мы достигли кладбищенских ворот. Ничто не напоминало о ночном разгуле потусторонних сил. Мария пошла вперед, мы – следом за ней. Миша не позабыл закрыть салон авто и поставить его на сигнализацию.
Увидев это, Машка невольно проказливо улыбнулась.
- Нет, Маша!! Попроси сразу деда, чтобы он не подсылал к машине бродячих котов или буйных ворон!! Не хватало ещё, чтобы спеша на призыв сигнализации Мишка упал здесь и повредил себе ногу или руку… Я водить машину не умею!
- Здорово ты просекла мои мысли, Лёлька!! Но не бойся. Не станет мой пращур больше хулиганить. А то и вправду так до беды недалеко.
- Вот и спасибо тебе!!
Это кладбище было побольше Александровского. Но всё равно – не сравнить с городскими. Минут через 15 мы подошли к ухоженной могилке с простым деревянным крестом. На могиле вместо современных гробничек лежал большой плоский камень с нарисованным на нём православным восьмиконечным крестом.
- Так дедушка завещал. И мы теперь следим за состоянием креста. Этот – уже третий…
- Внизу к кресту была привинчена табличка с именем усопшего. Странная такая… Там было написано «Дед Марей». Ни фамилии, ни отчества. И даты его рождения и смерти. И фото никакого не было…
- А почему - «Дед Марей» - то? Почему ни отчества, ни фамилии?
- А это – тоже по желанию дедули. Дедуль, доброго тебе утречка!
- Не поняла я тебя, Маша. То есть – как это так? Он чего-то боялся?
- Ну с чего ты взяла такое? Просто нашего деда вся окрестность едва не с младых его пор так и звала – «Дед Марей». Сюда же приходят в основном местные. И многие и не знают как он в паспорте значился. А вот деда Марея знают все. Поэтому так проще.
- А фото-то почему здесь нет? – Машка тоже не мог понять всю замудрённость здешних похоронных традиций.
- Да зачем? – теперь пришла очередь недоумевать Маше, - дома у нас есть его карточки. А чужим людям… Небезопасно это- смотреть на фото усопших. Особенно – в их глаза. Вот и бережет постоялец этой могилки всяких нерадивых да ослабленных. А то преждевременно увеличится народонаселение подведомственного ему объекта,- слегка усмехнулась Маша.
Я решила прекратить всякие расспросы. А поздороваться наконец-то с Хозяином погоста.
- Ну, здравствуй, коли у вас там можно быть здоровым, дедушка Марей! Спасибо тебе за ночную помощь! Вот, привезли тебе обещанное угощение.
Словно в ответ при полном безветрии меня погладил по щеке лист рябины, что рос у самого креста с моей стороны.
Я даже вздрогнула от неожиданности. Но прикосновение было таким легким, успокаивающим… И остужающим все остатки бурлящего внутри меня пламени несогласия и непонимания. Я даже погладила эту многопальчиковую древесную ладошку своей ладонью в ответ.
Оставив пакет, даже не вынимая его содержимое, мы попрощались с дедом Мареем и отправились восвояси.
Когда уже сидели внутри автомобиля внутри Мишки всё-таки проснулся деревенский шалопай и он просигналил на прощание трижды своим клаксоном. За что и получил тут же от меня крепкий подзатыльник. Машка в ответ на эту сценку лишь рассмеялась.
- Ну, Миш! Ведь соображать же надо где ты находишься, да? Нашёл место для выражения радости! Ты бы ещё в пляс пустился!
- Да не кори ты его так, Лёля! Я уверена: обитатели местного погоста всё верно поняли. А тех, кто не понял, дедуля просветит!
- Да, кстати, Маш… У меня тут вопрос вознк…
- Спрашивай, Лёля, конечно! Если знаю – отвечу.
- Мы даже не стали доставать то, что принесли деду Марею. Почему? Кто-то регулярно собирает с его могилы подношения?
- Ты угадала… Покойникам же наша еда не нужна… Им важен факт того, что мы их уважили, не поскупились на подарок. А собирает… Есть здесь один товарищ… Полуюродивый Тимоха ходит… Он с соседней деревни – там, за поворотом. Через кладбище от трассы.
- Он что, нигде не работает? Почему с могил-то питается подношениями?
- Так он с головушкой не всегда дружен своей. Кто же его на работу-то возьмёт? Так, по деревням окрестным ходит – кому чем поможет. Кому дрова наколоть, кому огород вскопать. В основном – бабулькам-дедулькам немощным. Да бабёнкам одиноким… Он людям поможет, а они – ему. Кто чем. Кто одежду отдаст, кто накормит. С собой дадут. Спиртное, естественно, тоже… Чаще всего… Самогон – деревенская валюта…
- Так ему же наверняка нельзя пить! Коли у него с головушкой не всё в порядке…
- Нельзя… А как запретить взрослому здоровенному физически мужику? А жители сами не хотят этого понимать. Им так удобнее и дешевле… Знаешь ведь, что каждый живёт так, как ему удобнее…
Вот и на кладбище он заглядывает регулярно. Ему даже не надо по всем могилам проходиться. Он знает несколько, куда чаще всего приносят помин. Туда и приходит.
Мы как-то пару раз застали его за тем, что он ел кулич с могилы. Он стоял даже без упаковки… Хорошо ещё – дождика не было тогда… Вот и решили приносить все откупы и помины в пакетах. Ведь в деревне молва разносится быстро.
Хотели даже на воротах писать кто кому принёс в этот день. Вроде люди-то все ходят свои… Но и среди своих уроды встречаются… Мальчишки, поганцы, напьются в пятницу вечером, а в субботу идут опохмеляться на погост.
Да мало того, что утащат выпивку и закуску – ещё и на могилах насквернят… Пришлось перестать писать… Да и Тимоха практически разучился читать. Это на него так болячка действует…
Короче, как-то вот так…
- А разве этим поганцам, что на могилах безобразничают, ничего не бывает? – с долей досады поинтересовалась я, когда мы уже подъехали к домику Ульяны и Марии.
- Почему не бывает? Бывает… Так ведь они же не связывают свое наказание с произошедшим… Думают, что просто – случайность… Несчастный случай…
- Да уж… Надо бы как-то их оповещать… Может, тогда кто за ум и возьмётся!
- Да некоторые, кто не сразу помер в результате такого возмездия, рассказывали, что слышали в своих дурных головах старческий голос, который им пояснял за что они получают свой Урок…
- Ну ладно, Мария. Спасибо тебе за хлеб-соль, за приют. Поехали мы дальше. А то и сегодня в больницу не попадём! Вы берегите себя!
- Скатертью вам дорожка! Без рытвинки и камешка! Будете проезжать мимо – заезжайте!! Будем всегда вам рады!
Мишка снова трижды просигналил, и мы выехали на трассу…
Глава 13.
Дальнейшая дорога прошла без происшествий. Я одно время напряглась, увидев вдалеке по нашему курсу что-то белеющее, что наползало на нас с каждым оборотом колёс.
Но вскоре выяснилось, что это был лишь остов полуразрушенной церкви, одной из многих стоявших вдоль трассы. Почти как те покойники, которые с косами. Правда, в своём большинстве, кос, то есть - крестов на своих просевших или разобранных куполах, эти остатки некогда культовых зданий, не имели…
Ехать по утреннему ещё холодку было приятно и легко. Не вскочившее ещё в точку зенита солнце несильно нагревало. Короче, мы кайфовали.
Едва часы на приборной доске показали начало первого дня, как мы уже подкатили к Приёмному покою областной больницы. Вначале мы хотели в первую очередь найти Сашкино жильё, чтобы закинуть туда шмотки, принять душ – всё-таки дорога – есть дорога… А уже после ехать к Марьиванне.
Но, уже пересекая границу города, мы переиграли. Решили, что сейчас начала – к потерпевшей, а уж затем – всё остальное. В Приёмном нас не захотели пропускать к нашей бабуле, сославшись на то, что мы – не то что, не близкие, а вообще – никакие ей не родственники.
Вот здесь я уже было решилась применить свои новые способности в напускании морока. Но после решила, что лишний камень в коллекцию моей кармы как-то эта ситуация пока не оправдывает. Поэтому догадались узнать, кто у неё лечащий врач и график его приёма по личным вопросам родственников больных.
Нам практически повезло. Передав передачку – сверившись с перечнем разрешённого, напечатанным на обычном белом листе формата А – 4, висящим на стене за пуленепробиваемым стеклом, мы убедились, что всё, что мы с собой привезли – всё можно. Единственное- пришлось практически всё располовинить. Потому что принимали всего понемногу, объясняя это тем, что в такую жару хранить продукты нельзя долго.
А много она не съест… Да и лежала она, хоть уже и в реанимации, но в палате интенсивной терапии. Там холодильников почему-то было не предусмотрено.
Когда мы, узнав о такой «приятной» новости, начали было возмущаться, дежурная медсестра нас утешила тем, что, во-первых, холодильники есть, но не во всех палатах. В «нашей», как раз есть. Но лежала там Марьиванна сейчас одна, самой ей до холодильника было добраться нереально, а санитарки туда захаживают нечасто. Остальные палаты переполнены.
И как только нашей родственнице станет получше, – её переведут в общую палату. Там-то уж по-любому найдутся добрые люди, которые ей передадут продукты необходимые из холодильника по первой же её просьбе. А пока…
Выслушав всю эту тираду, я поблагодарила медработника за разъяснение и решила не портить отношений в самом их начале. Тем более, что буквально через минут 20 начнётся приём у лечащего врача.
Выяснили, как попасть к нему. Получив подробный план расположений кабинетов врачей и отделений, мы с Мишкой отправились в гардероб, чтобы переобуться в войлочные тапки, которые так и норовили сползти с ног и спровоцировать какую-нибудь травму, и накинуть себе на плечи халаты, которые по идее должны были быть белыми, но по своей сути были весьма далеки от этого цвета.
Покуда мы приводили себя в надлежащий для посещения эскулапа вид, подошло и время самого приёма. В очереди возле заветной двери мы оказались вторыми.
Войдя в кабинет заведующего неврологического отделения, мы увидели немолодого уже мужчину с белоснежной шапочкой на голове, из-под которой выбивалась непослушна прядка темно-каштановых волос, среди которых серебряными нитями проскальзывала седина…
Не буду передавать наш разговор дословно. Матвей Иванович нас обнадёжил, что перспективы у Марьиванны неплохие. Особенно, если найдётся добрая душа, чтобы за ней присматривала хотя бы первые дней пять.
Мы с Мишкой переглянулись. Я кивнула ему головой.
- Я сегодня приеду к ней на ночь, можно? Только сейчас зайду, поздороваюсь, а то она ещё не в курсе, что мы к ней приехали.
- Да, конечно. Только возьмите себе во что переодеться, и пожевать. Я скажу на кухне, чтобы ужин и завтрак на вас двоих принесли. Авось страна вообще, и больница наша в частности, не обеднеет.
- Вот спасибо-то Вам огромное! Тогда мы пойдём зайдём к ней, да?
- Конечно-конечно. Тихий час уже закончился. Я сейчас отдам распоряжение, чтобы вам обоим выписали пропуска. Тогда вы сможете навещать свою тётушку в любое время суток.
- Премного Вам благодарны! – слегка даже поклонился врачу в ответ на это Мишка.
Но лишь вышли с ним из кабинета, прошептал мне в самое ухо, обдавая горячим дыханием:
- Доку магарыч за счёт Сани!! Чтобы в доле были все!!
- Ну, Миша… Ну, друг, блин!!!
- Не, ну а чо?? Он-то ей - родня как-никак. Рассчитаются. А мы…
- А мы – просто добрые люди!!
- Вот именно!! Слушай, Лёль…
- Слушаю тебя очень внимательно, - я обеспокоенно посмотрела на своего спутника.
- Лёлик… ты не посидишь немного без меня с Марьиванной, а?? Совсем чуть-чуть?
- Так я на ночь к ней приеду без тебя. Мы сейчас к ней зайдём, пообщаемся чуть-чуть. Ей нельзя пока долго напрягаться. И мы поедем к Сане. А к ночи я сюда вернусь.
- Так я же тебя привезу!! А то хрен её знает, где находится эта самая квартира! А утром заберу. Я же всё равно без тебя из Нижнего никуда не поеду!
- Ой, вот спасибо-то тебе!! – я кинулась, сама такого от себя не ожидая, на шею к Мишке и расцеловала его в обе щёки, оставив на них отпечатки своих губ.
Увидев своё художество, я невольно расхохоталась.
- Ну вот… Теперь она же сама надо мной и смеётся, пигалица ты эдакая!!
- Я не пигалица… - обиженно надула я губы.
- Ну, тогда – чибис. Так тебя устроит?
- Ага, чибис устроит!! Чибис нас всегда на дороге за огородами встречает, когда мы приезжаем… То есть… встречал… когда мы приезжали… в Александровку… и встревоженно кричал: «Чьи вы? Чьи вы?»
- Дурёшка ты моя!! Ты ещё заплачь!! Вытри лучше с меня следы нашего преступления, нечего нервировать больную даму. Да и пациентов столь славного заведения – тоже, - добавил Миха, увидев, что проходящие мимо него парочка молоденьких девчонок в лёгких домашних халатиках заинтересованно посмотрели на повернутую в их сторону щёку с отрастающей щетиной и украшенную отпечатком моих губ.
Я достала свежий носовой платочек и старательно испачкала его, стараясь вытереть свидетельство моего темперамента. Правда, из этого ничего не получилось. Нервно покрутив головой вокруг себя, я заметила полуприкрытую дверь со специфическим рисунком.
- Миш, возьми платочек и сходи намочи его. Вон, чуть впереди слева – мужской туалет расположен. А если там зеркало уцелело, то можешь сам и оттереть всё.
- Что, прямо в унитазе намочить? – с сомнением в голосе уточнил Мишка.
Я не выдержала, расхохоталась во всё горло, едва успев прикрыть рот ладонями.
- Ну ты даёшь, друг… Там наверняка есть раковина с кранами. Да смотри – не ошкварься.
Мишка посмотрел на меня с недоверием, но отправился по указанному мною направлению. А я пошла искать нужную нам палату.
Глава 14.
Всё сложилось как нельзя лучше. Через пять минут мы с Мишкой наконец-то зашли в палату. Нет, она не была белоснежной. Но сейчас, вероятно, лишь платные такие бывают…
Нежно-салатные стены, в тон им – плотные шторы, которые можно было занавесить как днём, чтобы не накаляло постель солнце, та к и ночью, особенно в те ночи, когда прямо в окна стремилась показать свой лик полная Луна.
В углу – как полагается – рукомойник с горячей и холодной водой и небольшим зеркалом над ним. Слева от входной двери - в соседней стене – располагалась ещё одна дверь чуть поменьше.
Я догадалась, что она вела в санузел. Позже я убедилась в верности своей догадки. За ней находился белоснежный унитаз с биде и небольшая сидячая ванна с душем.
В палате было две кровати, которые стояли у противоположных стен. Одна пустовала. Наша Марьиванна лежала возле той стены, за которой находился санузел.
Возле каждой кровати стояли небольшие, но весьма уютные деревянные тумбочки на колесах. А у стены, что смотрела на окно, справа от входной двери находился небольшой холодильник к моей огромной радости.
Короче, местом, где находилась Сашкина родственница, у меня вызвало только позитивные эмоции. Когда мы с Мишкой вошли в палату, Марьиванна лежала, углубившись в чтение какой-то потрёпанной до безобразия книги в мягкой обложке.
Было видно, что она ходит в отделении, если не во всей больнице из рук в руки тутошних пациентов. Женщина была настолько углублена в чтение, что не обратила на нас, вошедших, ни малейшего внимания, хотя лежала она головой к окну, а следовательно – лицом к входящим.
Я улыбнулась, невольно прихихикнув, подмигнула Мишке и шагнула к самой кровати и тумбочке, на которую стала выкладывать наши подарки. Лишь после этого Марьиванна удосужилась обратить свой взор на меня и всплеснула руками:
- Лёленька, девочка моя!! Ты всё-таки ко мне приехала!! Как? С кем?
Я не успела открыть рот, как и Мишка был обнаружен.
- Мишенька, голубчик! Здравствуй, мой дорогой!! Так это ты ко мне Лёленьку привёз!! Как я рада, что всё сложилось именно так!! Но где же этот шалопай Сашка, Лёленька? С ним-то я надеюсь, всё в порядке? Не подрался со своим соперником? Он же – безбашенным становится абсолютно, когда дело касается баб!!
- Марьиванна, лежи спокойно и не волнуйся! Все живы и здоровы. Просто мы прикинули и решили, что пока ты в больнице, с тобой лучше побыть мне. А на Сашку оставили хозяйство, пса Михаила и Ленку.
- Ха-ха-ха!! Ну, рассмешила ты меня, ну развеселила!! Ой, не могу, сейчас ведь напружу под себя!! Это ж надо было так сказать «пса Михаила и Ленку!» Словно речь идет не о собаке, у которой хозяин Мишка, а сам Миша – это пёс!! Да ещё - и сучка Ленка!! Ну, ты и приколистка же, Лёля!!!
Мы с Мишкой засмеялись вслед за женщиной. Правда, я быстро опомнилась:
- Марьиванна, ты как, совсем-совсем не ходишь?
- А что такое, девонька? Хочешь меня вывести погулять? Не-е-е-т… Я покуда негодная для этого… У меня – вон – за шторкой – дверь на лоджию. Она вдоль всей этой стены больницы проходит. И из палат на неё выводят двери. Вот там я и прогуливаюсь. Пока минут по пять в день… Сегодня на радостях, может, и десять осилю.
- Да нет… Я думала о том, что тебе удобнее: на судно или на унитаз?
- О-о-о-ох-х-х… До унитаза я доползаю… Днём. А ночью для подстраховки, чтобы не напрягать лишний раз нянечку, ставлю судно под кровать… А сейчас я просто так выразилась… Я пока не хочу в туалет, спасибо, тебе, милая моя, за заботу!!
- Так, девочки мои, я пока на время вас оставлю. Хорошо? Лёленька, на первое время, я думаю, что полчасика общения вам хватит вполне. А я пока неспеша разведаю, где находятся хоромы нашего гостеприимного хозяина. Чтобы потом нам с тобой не блудить.
- Так вы что же… Вы что… не на один день-то в город-то приехали, а, Лёля? – вдруг притихшим голосом, словно боясь спугнуть свою птицу Счастья, посмотрела мне в глаза женщина, - и чего же ты, ластонька моя, стоишь-то? Вон же – мягкий стульчик возле окна!! А хочешь – на мою кровать присядь. Или…
- Тёть Маш, Марьиванна ты моя дорогая! Не волнуйся ты за меня! Сейчас я на стул сяду. Вот Мишку выпроводим!!
Михаил не заставил себя ждать, наклонился к тётушке друга, поцеловал её в морщинистые щеки, затем подошёл ко мне, поцеловал в губы. Явно хотел сделать это горячо и в засос, но я вовремя ширнула ему в бочину большой палец правой руки.
Мишка непроизвольно охнул, сверкнул на меня глазами, пообещав взглядом позднее отыграться за всё вдвойне, но тут же наклонился к моему уху и прошептал:
- Я скоро вернусь! Не скучай!!
И вышел из палаты с явным видом облегчения. Наконец-то за столько времени он оказался один, без надзора. Почувствовала это облегчение и Марьиванна. И мы с ней снова, уже в унисон, расхохотались.
- Ты не переживай, тёть Маш. Пока тебя не выпишут – я здесь с тобой буду. Я и сегодня к тебе на ночь приеду. Твой лечащий врач уже дал на это добро. Сегодня к вечеру уже будут готовы пропуска на меня и на Мишу.
Я сейчас у тебя побуду, потом Миша меня отвезёт к Сане на квартиру: он нам отдал ключи. А к вечеру попозже снова меня к тебе привезёт. И я у тебя до утра останусь. Так что няне здесь делать и вовсе будет нечего. Вот так.
А теперь, давай рассказывай, как это с тобой произошло!!
- А ты что… неужто, ничего не ведаешь? – недоверчиво поинтересовалась у меня моя собеседница.
- Марго сообщила, что ты лежишь в областной больнице в результате падения при выходе из вагона поезда на соседнем почему-то полустанке от нашего. И тебя в срочном порядке закинули в реанимацию…
Пока мы собирались… я уже получила сведения, что ты из реанимации переведена в эту палату. Но почему конкретно ты решила выпрыгнуть из поезда… Стоп!!! Ты что, и впрямь выпрыгивала? Ты от кого-то убегала?
- Было такое дело… Решила, что моё время уезжать из этого мира на Дьявольском поезде, даже если в кабине машиниста находится Настенька, мне ещё рановато… А он, паразит, если кто в его вагон-то сдуру сядет, то того уже не выпускает… Я, похоже, исключением оказалась… Если, конечно, умудрюсь выкарабкаться отсюда… Дома-то мне ничего не страшно!
- Отсюда ты всенепременно выберешься, не переживай! Тем более, теперь рядом с тобой все ночи буду я. Во всяком случае- до тех пор, пока тебя в общую палату не переведут.
- Э-э-э-э… Девочка… Сам по себе факт перевода меня в общую палату ещё не означает, что там будет больше людей, чем здесь. Тут вот тоже нас должно было двое лежать. Уже вроде собирались из реанимации перевозить… Да только утром пришлось её в другую сторону везти. Ногами вперёд. В морг…
- Ой… вот это – откачали, называется…
- Да откачать-то её откачали. И ей стало гораздо лучше… Да только улучшение самочувствия это оказалось затишьем перед бурей… Ну, слышала ты, вероятно, что иногда так бывает: за сутки перед кончиной люди вдруг резко начинают себя чувствовать гораздо лучше… А это – последний всплеск их жизненных сил… Вот и с этой девонькой так произошло… Онкология у неё была… Запущенный случай… Метастазы по всему организму успели разбежаться…
- Да уж… печально это, конечно, всё… Только ты мне скажи, как же тебя угораздило на этот чёртов поезд-то угодить? Ведь ты же должна же была чувствовать!! Раз ты не умерла после передачи мне своей силы, значит, что-то у тебя ещё осталось!?
- Ага. Похоже, Томка с тобой поделилась историей, связанной с моим отъездом, да?
- Ну-у-у… отчасти – да. Она рассказала, что это ты протоптала стёжку-дорожку к Томкину омуту. Что ты сама хотела освободить эту несчастную душу, да силёнок твоих не хватало… И что именно поэтому ты и сделала так, чтобы Сашка меня встретил ночью в Александровке…
Я как подумаю, что этого могло не произойти… Мне аж худо делается… Я же уже собиралась пешком по трассе топать до станции. Ночью глухой. Потому что в деревне-то ночевать оказалось не у кого и негде… Да уж…
И о том, что ты специально разложила и тетрадь с заговорами, и всё остальное так чтобы я якобы «случайно» на них наткнулась… Ведь иного выхода спасти Томку и Борьку у меня не было. Я же – как ни крути, а не ведьма…
Всех этих заговоров и ритуалов знать не знаю…
- А о том, что я поехала в Москву с намерением проститься перед смертью с сестричкой, она тебе тоже поведала?
- Да-а-а-а… Когда Сашка собрался тебе позвонить в квартиру сестрички твоей, Томка и сказала, что не надо этого делать. Якобы ты уже попрощалась с Нашим светом…
Но буквально через несколько часов уже Марго рассказала, что ты жива, но в коме, здесь, в реанимации.
А то мы уже собирались ждать известия о твоей смерти и ехать тебя в Москву хоронить…
- Ха-ха-ха!! Но слухи о моей смерти оказались, хоть и не слишком, но всё же преувеличины!!
-Чему мы чрезвычайно рады!! Но ты так и не рассказала ничего об этом поезде с загадочной Настьюшкой в его кабине машиниста.
- Коли ты сегодня ко мне на ночь приедешь – то я тебе всю эту историю неспеша и поведаю. Точнее – здесь даже две истории. О Насте и о поезде. И уже современная – как Настя оказалась в этом поезде…
- Отлично!! Договорились!! Я как раз приеду в удобной одежде… Эх, хорошо бы сюда ещё или раскладушку, или какую-нибудь кушеточку.
- А зачем? Вон же стоит пустая кровать… Или ты думаешь… что ко мне ещё кого-нибудь подселят?
- Нет. И не надо. Мне надо будет над тобой обряд сегодня провести. Я вообще думала, что придётся в реанимации усыплять всех, чтобы это дело провернуть.
Но тут гораздо проще всё оказалось. Ты с вечера мне расскажешь очередной свой ужастик, а я ночью тебя почищу, чтобы тебе спалось крепко. Сейчас для тебя сон важнее любого лекарства.
Просто я хотела поближе лечь, чтобы не приходилось тебе ночью голос повышать. Ведь акустика в пустой по сути палате – сама знаешь какая… Зачем нам чужие уши привлекать? А спать бы я отправилась на кровать.
- Раскладушку. На ней, думается, уютнее тебе будет. По-моему, я видела её на лоджии возле своей палаты. А если няня ночью вдруг войдёт, когда мы с тобой ещё не всё обговорим, то мы ей так и скажем: чтобы посреди ночи не прыгать в случае подселения ко мне кого-нибудь.
- Договорились.
В это время в дверь палаты осторожно постучали и в проёме появилась цыганская Мишкина шевелюра.
Глава 15.
- Ну что, девоньки, бабусеньки, вы тут по мне ещё не соскучились?
А то я - так соскучился, так соскучился! Прямо вот силёнок моих нет больше ждать!!
- Соскучились, соскучились, Мишенька! Как же по такому-то парню, да по такому красавцу, да не соскучиться? Иди ко мне, милый, я тебя обниму! А то мне пока лишний раз вставать-то тяжко!! – подозвала к себе Мишку Марьиванна.
- Ну, в том, что по мне тёть Маша соскучится – я не сомневался…
- А в чём же ты тогда сомневался, Робин Гуд ты наш? – глаза женщины лукаво блеснули в луче заглянувшего в палату солнышка.
- Да не «в чём», а – «в ком»… - с тяжёлым вздохом ответствовал Мишка.
- К-хм… Может, я здесь лишняя всё-таки? – озабоченно посмотрела на меня баба Маша.
- Марьиванна, мне ты точно здесь не мешаешь… А коли ты помешала Мишке… То я его сейчас отсюда и провожу. Вон, на лоджию. Пусть тогда там прогуливается.
- Ни-ни!! Никто здесь не лишний, клянусь!! Я, может, и поторопился… И надо бы было подождать до того момента, пока я Лёленьку к её маме с сынулькой привезу… Но, честно… Вот не могу я больше ждать!! И мучиться в неизвестности!
Тут мой личный шофёр и близкий друг вдруг встал передо мной на одно колено, и, протягивая мне красную бархатную коробочку в виде сердечка, с глазами, в уголках которых предательски блеснули слёзы, выпалил:
- Олюшка, ты согласна стать моей женой? Только не отказывай, молю тебя!! Можешь не торопиться, сказать, что ты подумаешь, только не отказывай. Я же тогда тебя замучаю: как минимум, раз в неделю буду признаваться тебе в любви снова и снова. И предлагать тебе руку и сердце.
Мы с Тётей Машей не выдержали, расхохотались от такого предложения замужества. Я обняла Мишку за шею, прижала к груди его кудлатую голову, потом чуть отстранила её от себя и приникла губами к его жадному, полу распахнутому рту, ничуть не стесняясь присутствием здесь постороннего в сущности человека.
Однако, оторвавшись от таких сладких, пахнувших крепким табаком губ, я не преминула его подколоть:
- А когда это ты мне в любви-то признавался, а-а-а-а??? Я только приглашение выйти за тебя замуж услышала! Марьиванн, может, он тебе вместо меня признался? А мне тут голову морочит?
Мишка не стал мне ничего отвечать, а вскочил, нагнулся и подхватил меня на руки так, словно я была пушинкой.
- Люблю! Люблю!! Очень тебя люблю! И буду любить до конца жизни!! Ты хоть подарок-то примерь! – уже слегка обиженным тоном напомнил он мне про коробочку в моей руке.
- Поставь меня, пожалуйста, на пол. А лучше – посади, где я была. И сам – рядышком присаживайся. Надеюсь, что мы не поломаем больничную мебель.
Мишка посадил меня на кровать к Марьиванне, а сам пододвинул стул в виде кресла и уселся в него. Аккурат, напротив нас обеих.
Я открыла коробочку. В ней лежал перстенёк из жёлтого металла в виде цветка. Лепестки были золотыми, а сердцевинку заменял прозрачный лиловато-синий камень, переливающийся всеми оттенками.
- Золото… - с придыханием произнесла я, - мы были не столь богатыми, чтобы позволять себе такие украшения, - красота-то какая…
- Золото-то – золото, только… - недовольно посмотрела на Мишку тётя Маша.
- Что такое, баб Маш? Некрасивый, по-твоему? – обескуражено произнёс Мишка.
- Да красивый, и – вон, Лёльке в самый раз! Оль, не жмёт?
- Нет, не жмёт, не давит, и даже не свободен. Прямо точно мой размер! – восхищённо нахваливала я подарок.
- Вот видишь! – облегчённо вздохнул мой жених, обращаясь к пожилой женщине, а ты…
- А что я? Я лишь хочу сказать, что камень-то этот – Александрит.
- Да. Я знаю. Там написано в документе.
- А ты знаешь, как иначе его называют?
- Нет… Я не силён в химии и в геалогии.
- Это не из той оперы ария, мальчик мой. Александрит иначе называют «Вдовий камень»!
- И что, это означает, что та, которая будет носить колечко с этим камешком, вскоре овдовеет? – недоверчиво поинтересовался у хозяйки палаты Мишка.
- Именно так. Если она будет носит его в одиночестве. То есть – в непарном количестве. Как минимум, этих камней на женщине должно быть два. Либо – в перстне и подвеске, либо в серьгах.
- Либо – и там, и там? –невольно ахнула я, прикидывая, какую же сумму надо будет во всё это вложить.
- Девочка моя, можно иметь всё это – безо всякого сомнения. Но вот носить всё одним разом, если ты не хочешь выглядеть новогодней ёлкой, я тебе не советую!
- Или – африканским аборигеном, которые меняли слоновую кость на дешёвую бижутерию, - добавил Мишка, уже успокоенный и обнимавший меня за талию.
- Хм… Интересно, это, конечно… Но что же теперь нам делать? Сдать колечко обратно, пока не поздно? – заметно упавшим голосом спросила я у парня.
- Зачем же сдавать, Солнце моё? – удивился Михаил, - сейчас подъедем в тот же магазин, и ты сама выберешь себе кулончик с Александритом и золотую цепочку. И всё будет в полном порядке.
Я благодарно обняла Мишку за шею. Всё-таки славный он!!
- Тётя Маша, ты покуда поскучай немножечко, ладно? Я вот тебе газет свежих привёз. Даже пару книжек каких-то в киоске прихватил неглядючи. Или ты очки разбила при падении?
- Спасибо тебе, сынок. Как это ни удивительно, но очки выжили. И даже не поцарапались. Так что с удовольствием почитаю в ожидании ночной моей охранницы. Надеюсь, что Лёля не передумала?
- Ты за кого меня принимаешь-то, Марьиванна? – обиженно посмотрела я на женщину.
- Тогда – с Богом, милые мои, с Богом!! Ступайте, отдохните немного. И я отдохну. А может – и посплю даже.
На том мы и распрощались.
Ювелирный магазинчик оказался неподалёку от областного стационара. До него можно было бы дойти и пешком минут за десять, если бы не пришлось потом ещё отправляться на квартиру к Сашке.
Время как раз было после обеденного перерыва. Покупателей никого. Да это и понятно: день – будний, люди работают. Поэтому, когда мы вошли в небольшой, но уютный торговый зал, всё внимание продавцов было отдано нам.
Первой нас поприветствовала дама бальзаковского возраста. Судя по её манерам и по тому, как остальные продавщицы – молодые, не старше меня, девчата, буквально пожирали глазами, боясь упустить хоть какое-то её движение, жест или не услышать и не запомнить слово – хозяйка этого заведения. В крайнем случае – директор.
- Здравствуйте, здравствуйте, молодые люди! Ой, а Вы, молодой человек, сегодня уже нас навещали, если я не ошибаюсь?
- Здравствуйте ещё раз, не ошибаетесь, - улыбнулся ей Мишка самой своей лучезарной улыбкой.
Я лишь кивнула в знак приветствия головой. Почему-то во мне вызвало неясное отторжение заискивающее и чересчур лилейное обращение к своим потенциальным покупателям этой мадам с холёными руками, наделёнными пальцами, сплошь унизанными кольцами и увенчанными когтями, которыми мог бы гордиться любой уважающий себя, если бы он мог себя уважать, хищник.
- И, вроде как сделали у нас весьма симпатичненькое приобретение.
- И в этом Вы не ошиблись, - подтвердил мой спутник.
- Неужто, не понравился подарок Вашей девушке? – заинтересованно вопросила дама.
- Отнюдь, очень даже понравилось,- вынуждена была признаться я, чтобы не уронить авторитет Михаила в глазах мамаши этого борделя во-первых, а во-вторых, я поспешила показать ей, что мы обладаем недурным – в пределах толщины кошелька Мишки, конечно, художественным вкусом.
- Значит – не угадал молодой человек размер Вашего пальчика? Ну, ничего страшного. Чек же у Вас с собой, верно? – тетка не давала возможности мне вставить и слово в её тираду, - мы сейчас подыщем для Вас подходящий.
- И здесь Вы, уважаемая… - я тщательно пыталась прочитать имя на бейджике продавщицы, - Матильда Никаноровна, ошиблись, - от всей души молясь всем святым, чтобы меня не подвело зрение, и я не ошиблась с именем.
Вот сейчас бы мне явно не помешало наличие вблизи души Марго. Но, вероятно, серебро даже без освящения не подпускало в эту обитель дьявольского металла, которым считал золото незабвенный автор «Фауста» порождение ТОГО света, к числу которых, как ни крути, относился дух нашей преждевременно усопшей ведьмочки.
- Тогда чем же мы обязаны вашему повторному…- она явно хотела сказать «вторжению», но этикет перевесил, и она закончила вполне себе прилично: приходу к нам?
Похоже на то, что в салоне намечался какой-то либо сабантуй, либо - внутренний переучёт… И мы появились не совсем кстати. Ведь как водится, люди нашего достатка чаще всего приходят в подобные магазины как на выставку – поглазеть, восхититься красотой товара, возмутиться заоблачными ценами и, вконец расстроенные состоянием своих кошельков, отправиться восвояси.
Конечно, за посмотр денег не берут, но и прибыли торгующим оный как правило, не приносит…
- Хм… сдается мне, что тут нам не очень-то и рады, Мишенька… Придётся подбирать подвеску к этому колечку в другом магазинчике… Я его приметила, когда мы сюда с тобой ехали. Вообще-то я думала, что ты там мне сделал этот подарок… Пошли…
- Ну что Вы, что Вы!! Как же так? – вполне откровенно всплеснула руками наша собеседница, - Вы меня неправильно поняли, девушка… Может, это моя вина – что я не совсем к Вам, так сказать, лояльно сразу отнеслась… Вы уж не серчайте – нервы… Возраст… И да… думали, что покупателей сегодня не будет: наши постоянные клиенты знают, что мы работаем полный день лишь в выходные, когда побольше народу… А в будни – обычно до обеда. А после – либо занимаемся приёмом возврата, либо вообще закрываемся. А вы, вероятно, не из нашего города?
- Да, мы здесь на ненадолго. Во всяком случае – искренне на это надеемся.
- Вам настолько не понравился Нижний? Или разочаровали его жители?
- Да нет. Город мы пока осмотреть не успели. Жители – вроде, как и везде – нормальные, в сущности, люди. Просто здесь у нас в больнице родственница лежит. Поэтому нам хочется, естественно, чтобы её выписали как можно быстрее.
- А-а-а-а… Вон оно в чём дело… Тогда – скорейшего выздоровления вашей родственнице.
- Спасибо на добром слове.
Глава 16.
- Итак, если я Вас, девушка, верно поняла, Вы хотели бы подобрать пару к этому колечку?
- Вы меня поняли абсолютно верно. Хочется, чтобы и формой кулончик был если не один-в-один похож на перстенёк, то хотя бы – тоже в виде цветка. Но основное- это камень. Очень люблю Александриты. Да, я знаю, что это – не природный самоцвет… Это всё понятно… Но тем не менее… хотелось бы достойную пару… У этого – весьма недурная игра света…
- Так подходите к витрине. Сейчас я Вам покажу то, что есть в наличии. И, наверное, и цепочка потребуется.
- Да, конечно. И желательно – что-то пооригинальнее. Не обязательно – массивная. Лучше даже будет, если она будет ажурной. Лёгкой, но прочной. Одним словом, я всецело полагаюсь на Ваш вкус, Матильда Никаноровна – я решила безбожно польстить этому монстру с той стороны прилавка, чтобы покупка оказалась максимально выгодной.
- Я Вам весьма признательна за такое доверие. А знаете… Я могу Вам предложить… весьма выгодную покупку. Вы мне понравились, правда – правда. Я сейчас выпишу на Ваше имя льготную карточку «Друга» нашего магазина, по которой и проведем скидку на покупку.
К тому же у нас есть как раз пара – подвеска на ажурной цепочке – как Вы и заказывали, и перстень. По форме обрамление камня чуть-чуть отличается от той, что Ваш молодой человек уже приобрёл сегодня. Но на мой лично вкус – то, что я Вам хочу предложить – даже изящнее выглядит.
- Тоже – Алексанрит?
- Да-да. Именно он. Да Вы сейчас сами в этом убедитесь.
- Тоня, принеси мне, пожалуйста, тот гарнитур. А ты, Наталья, подготовь карту «Друга».
- Но…
- Что такое, Антонина? Ты что, не знаешь где его искать?
- Да нет. Чего его искать, если он лежит, как и лежал – на своём месте,но…
- Ну и чего ты «занокала»-то? Или запрягла кого?
Мы с Мишкой и две остальные молоденькие девчонки невольно прыснули.
- Но ведь этот гарнитур мы заказывали для Титовых…
- Которые за ним не явились, не позвонили, не оплатили, и не удосужились прийти, чтобы отказаться. Разве не так?
- Всё так… А вдруг с ними что случилось?
- Если с ними что случилось… Ну, коли сними что случилось бы – то либо кто-нибудь пришёл бы или позвонил из родни, чтобы оповестить нас. У них дети уже взрослые. У самих уже детишки бегают.
- А если сразу со всеми?
- Антонина, не мели чушь!! Это надо, чтобы они все ехали на автобусе, или летели в одном самолёте! Никаких глобальных катастроф не было за это время!! В конце концов, если они вдруг и объявятся – мы им всё расскажем начистоту и закажем ещё один подобный гарнитур! Какая в этом проблема-то?
- В принципе, Вы, Матильда, Никаноровна, правы.
- И без принципа, Тонечка, я тоже права. Поэтому неси сюда гарнитур. Будем радовать клиентов!
И клиенты, а точнее – клиентка в моём лице, была чрезвычайно обрадована. Всё оказалось именно таким, как и описала Матильда. При примерке перстень словно слился с моим пальцем. Было ощущение такое, что он был на мне с самого рождения. Я была в полном восторге.
Заполнили карту лояльности. И я, чтобы не смущать Мишку – а я заметила, что он нервничал, очень не хотел мне показывать стоимость этого комплекта. Да, и, видимо, в самом начале вообще опасался, что его налички не хватит на этот «расширенный», так сказать, подарок…
Но, услышав, какой именно процент скидки обеспечивала выданная мне именная карта, едва не захлопал в ладоши. Я сделала вид, что ничего не заметила.
Пока мы с Натальей стояли у зеркала и примеряли мне цепочку с кулоном, Мишка куда-то выскочил. Но буквально через пять минут вернулся с улыбкой от уха до уха и коробкой импортных конфет.
Тогда в кооперативах продавали такие конфеты типа «Ассорти» в коробках с литографиями известных картин на крышке. У меня до сих пор одна такая цела.
Главная матрона не стала жеманничать, а с благодарностью приняла такой скромный презент, воскликнув:
- Девчата, сегодня пьём шампанское!!
- Мы – тоже, - шепнул мне в ухо Мишка.
- Ага… и я с алкогольным амбре изо рта поеду в больницу, да?
- От, ч-ч-чёрт! Забыл…
- Но мы можем выпить его завтра утром!!
- Тоже верно… Хотя и не столь интересно…
- Тогда, отложи до того дня, когда нашу Марьиванну переведут в общую палату.
- Вот это – лучше всего!
Мы попрощались с продавщицами и, довольные, отправились к машине.
Сашкина квартира оказалась не столь уж и далеко от ОКБ Нижнего. Вошли в квартиру… Нормальная, солнечная, просторная «двушка». О-о-о-о!! Ванная комната!! И вообще – раздельный санузел! Теплый. Кайф-ф-ф!!
Я бы с радостью никуда бы не двинулась больше в этот день. Но… мы же лёгких путей не ищем… И, вообще, долг – превыше всего!! Марьиванна будет ждать!
Ладно, молодой и относительно здоровой можно и не поспать несколько ночек. Нет, вообще-то я спать, естественно, буду. В палате. Но я не люблю больничные режимы. Я предпочитаю дома. Когда захотел – уснул, когда приспичило – проснулся. Разумеется, при условии, что у тебя ни детей маленьких, ни родственников болящих, ни животин, что тебя будят посреди ночи дьявольским мявом «Встань!! Я жрать хочу!»
- Мишенька, - подошла я к своему жениху и обняла его за плечи.
- Что, Лёля - лисонька? Что хочешь попросить?
- Мишунь… Ты на стол накроешь, пока я буду купаться, а?? А то так кушать хоц-ц-ца, что того и гляди – полбарана слопала бы!!
- Ой!! Можно подумать!! Полбарана!! Ты?? Да ты и половину курицы-то не осилишь! Едок тоже мне выискался! Ты – как та Дюймовочка!
- Ага – по половине зёрнышка в день. 15 зёрен за месяц. А за го-о-о-од!! Ого! Целый стакан набирается! Я – обжора ещё та!
- Мышонок ты мой Обжоркин! – расхохотался Мишка, заключив меня в объятья и начав кружить вокруг себя.
- Эй-эй-эй!! У меня же сейчас головушка закружится! И я упаду!! Поставь меня немедленно на место!! И ступай готовить обед!!
- Слушаюсь, о, моя повелительница!! – всё ещё улыбаясь во все свои ослепительно-белые, словно он и не курил вовсе, 32 зуба, Миха поднёс меня к двери в ванную комнату, поставил там, а сам отправился кашеварить.
Я шмыгнула вначале в спальню – там лежала большая спортивная сумка Мишки с моим бельишком. Взяла с собой чистую смену, прихватила длинный атласный халат с цветущими алыми маками.
Ну, а после – ванна с душистой пеной… Как же я люблю эту процедуру!! Сандал! Божественно!! Понежившись в жидкости минут 20, я решила, что пора вылезать. Хорошее надо всегда принимать малыми дозами. А то и в трёх картах может быть перебор. Тем более, что есть и вправду очень хотелось.
Выйдя из помывочной, я зашлёпала босыми ногами прямо на кухню, откуда доносились ароматы явно жареного мяса! Как оказалось, я ошиблась не на много: в духовке томилась ароматная куриная тушка, покрытая такой золотистой корочкой, что я еле сдержалась от того, чтобы не ободрать её со всей птички!! Но – удержалась.
Мишка уже дорезал салатик из свежих помидорчиков и огурчика. Я быстренько помогла ему нашинковать лучку и укропчика. Картошечка, обжаренная ломтиками, плавала в ароматном растительном масле! Плюс – пиво. Безалкогольное. Моё любимое – «Балтика».
- Какой роскошный стол, Мишутка!
- Да садись же уже!! Поцелуешь после трапезы. А то вдруг – не понравится!
Я хотела было брякнуть, что мне сейчас даже сухая корочка хлеба понравится, но вовремя спохватилась и решила не обижать своего кулинара.
А обед и впрямь оказался весьма и весьма вкусным. Наевшись, я поцеловала-таки своего любимого мужчину и отправилась в спальню:
- Мишенька, солнышко, прости, роднулечка. Но я так обожрамшись… Что очень сильно хочу спатки! А то ещё не неизвестно как пройдёт эта ночь. Надо же воспользоваться возможностью и провести обряд на исцеление тётушки, что мне Марго надиктовала.
Да, Мишань!! Пока я помню!! Положи мне, пожалуйста в мою сумочку свечи, блокнотик с записью обряда и зажигалку. Лучше бы, конечно, если бы были спички, но их наверняка у Сашки не найдётся.
- Найдётся – найдётся! Каминные. Я думаю - сойдут, а?
- Я тоже так считаю. Не хуже, во всяком случае, не хуже зажигалки. Всё. Я засыпаю.
- Спи, моя заинька! – Мишка подошёл ко мне, лежащей уже на кровати, нагнулся, обнял и поцеловал в самые мои полуприкрытые губы.
Было сладко – я не скрою. Но подарок Морфея был на порядок слаще. Я не помню как закрыла глаза. И сразу провалилась в кромешную черноту безо всяких сновидений.
Мне показалось, что я только-только заснула, а Мишка уже будил меня, целуя в мой многострадальный нос.
- Ну-у-у-у!! Мишка-а-а-а!! Спать хочу-у-у-у!! – отмахнулась я от него, словно от назойливой мухи, чудом при этом не попав ему пальцем в правый глаз.
- Эй-эй, сонюшка, ты ещё та воительница!! Но вставать надо!! Просыпайся, просыпайся, спящая моя красавица! На столе уже ужин стоит, стынет!! Надо же всё доесть! А то я один не сяду… Эдак и с голоду помру.
- Вот так – всегда!! Ничего без меня сделать он не в состоянии!! Даже – поесть!! Пошли уже… Только я сейчас столько жрать, сколько полопала днём, уже не буду!! А то я же в машине усну!! И прикинь, с какой мордой лица заявлюсь в больницу!!
- Это точно – фейс-контроль не пропустит!
- Это ещё почему? – ничего не соображая, таращила я свои глаза спросонок.
- А фотографии не совпадут!!
- Это которые?
- Вот ведь – бестолковушка-то ты!! Да утренняя, на которую тебя фотали для пропуска и теперешняя, которая у тебя на моське!!
- А-а-а-а!! Это – как в «Афоне»!
- Да-да!! Именно так!! Давай, жуй, глотай, и мы поедем. А то я сейчас тоже усну.
- А ты что, не спал сейчас?
- Нет, конечно же!! Должен же кто-то быть на посту, ага? И подарок мой не снимала чтобы!!
-?
- Ты купаться ушла, а колечко и цепочку с кулончиком положила на стиральную машинку в ванне. И сейчас их на тебе нет – значит, позабыла надеть!! Так где-нибудь и потеряешь!
- Ой, и вправду!! – спохватилась я и рванула за комплектом.
- Вот ведь - чумовая-то! Нет бы – поела вначале!!
- Ага! И точно бы забыла это всё надеть!!- возразила я Мишке, обнимая его и целуя.
Он немедля ответил. Но расслабляться нам было некогда. Доев то, что оставалось после обеда, запив это всё морсом, который мужчина успел купить в ближайшем магазине, пока я дрыхла, мы, прихватив мою сумку и пакет с продуктами для Марьиванны, отправились снова в больницу.
Глава 17.
-Лёлик, я не буду подниматься, ладно? Извинись за меня перед Марьиванной. Я утром поднимусь, как приеду. А сейчас – до места, душ и – спать!
- Чёрт!! Чёрт! Чёрт! Я совсем позабыла!!
- О чём ты позабыла, Солнце моё? – Мишка озабочено на меня посмотрел.
- Домой позабыла позвонить, что яв Нижнем. Что благополучно наконец-то добрались!
- И чего ты так переполошилась? Наверняка твоя мамуля уже позвонила в деревню, а Саня ей рассказал, что мы выехали в город.
- В том-то и дело: выехать – выехали, а вот доехали ли? – неизвестно! Мама же не может тебе позвонить!! Да и у Сашки наверняка ума не хватило дать ей свой здешний домашний номер телефона. А если она звонила тогда, когда нас не было дома? Она же теперь на уши всю милицию поставила!
- Так!! А ну – не истери!! Сейчас из больницы и позвонишь!!
- По межгороду? Откуда?
- Сейчас всё сделаем!! Пошли. Придётся мне с тобой всё-таки зайти. Вот с покинувшими этот мир - у тебя диалоги весьма складно получаются. А с живыми покуда человеками… Увы и ах!! Ну, не бычься ты так на меня!! Ты же не уверяла меня, что являешься ангелом во плоти!! – улыбнулся, обняв меня и прижав к себе, Мишка, а затем – чмокнул меня в макушку, словно маленького ребёнка.
Я встряхнула головой, словно у меня вместо волос росли перья.
- Ха-ха-ха, Лёлька!! Ты сейчас – словно воробышек, пёрышки распушила! Пиаф ты моя!! Ты, случаем, петь не умеешь?
- Сейчас довыкобениваешься – утром вернёмся на квартиру – спецом исполню что-нибудь из репертуара Эдит Пиаф. Всё равно все соседи наверняка уже будут на работе.
- Ах, ты моя злючка-колючка, ёжик в тумане!
- Шагай уж, миротворец!! – хотя я старалась не показывать виду, но мне очень нравилось такое отношение ко мне Мишки… Я и впрямь ощущала себя воробышком в тёплой надёжной мужской ладони.
Мы вошли в приёмный покой, назвались кто такие. Нам отдали наши пропуска и впустили в стационар. Уже войдя вовнутрь, Мишка снова вернулся к дежурной и спросил, где можно позвонить по межгороду. За любые деньги. Недолго. Всего пару слов. Сказать родным, что мы здесь.
Нам предложили позвонить от нашего имени, но мы отказались, резонно заметив, что звонок от чужих людей переполошит мою матушку. И придётся после долго ей объяснять, почему звонят из больницы. И звоню не я. Всё равно придётся после брать трубку мне.
В итоге выйдет разговор и более напряжённым, и продолжительным. А так – вполне всё будет нормально. Тем более – время ещё не позднее, вечернее. Нас направили в кабинет дежурного врача.
Сегодня дежурил врач – гинеколог: в стационаре было гинекологическое отделение.
Поднялись на внутреннем лифте на самый верхний, седьмой этаж. Немного поблудив по перекрёсткам коридоров и тупичков, нашли интересующее нас отделение.
На первом посту дежурная медсестра вначале не хотела нас пропустить вообще внутрь: приём посетителей был уже давно закончен. Но мы её убедили, что нам надо! Очень надо! В качестве доказательства предоставили писульку, что дала нам дежурная в Приёмном покое.
Ознакомившись с сиим документом, девушка пропустила. Нашли кабинет быстро. Постучались. Получив «добро» на вход, вошли. Поздоровались и представились.
Когда доктор вопросительно посмотрел на нас, раздумывая как с нами поступить: выкинуть саморучно за пределы его кабинета, или вызвать санитарку тётю Грушу, которая служила здесь латентным вышибалой, Мишка решил добивать:
- Геннадий Иванович, сколько возьмёте за пятиминутный разговор с Питером? Мы даже ответы не станем слушать. Лишь сообщим, что моя невеста в целости и сохранности добралась до Новгорода.
- А вы, случайно, не перепутали ЦКБ с Телеграфом, молодые люди? – ошарашенный такой наглостью и напором, весьма дружелюбно поинтересовался доктор.
- Нет. У нас здесь родственница в неврологии лежит. Мы к ней – вот – пропуска. Просто закружились сегодня. От стресса позабыли позвонить в Питер. А там – мама уже пожилая и сынишка малой… Пожалуйста, Геннадий Иванович, - едва не плача, стала уламывать я непоколебимого стража телефонного аппарата.
- Диктуйте номер. Если помните, конечно, - усмехнулся эскулап.
Я продиктовала номер домашнего телефона. Врач передал трубку мне лишь после того, как мама взяла трубку – по громкой связи было слышно её заметно взволнованное «Алло!»
- Мам, привет, это я! У нас всего пара минут. Мы с Мишей в Центральной Больнице в Новгороде. Доехали благополучно. Уже были у Марьиванны. Я сейчас у неё останусь на ночь. Всё. Не волнуйся. Более подробно позвоню потом из квартиры Сашки.
- Стоп!! Ничего не поняла! Ты с кем? С Сашкой или с Мишкой?
- Мам, я с Мишкой. Но остановились у Сашки. Всё. Мы звоним из кабинета дежурного врача. А то не расплатимся. Поцелуй за меня Стасика!!
- И за меня тоже! – подал голос Михаил.
Я чмокнула трубку дважды и, не дожидаясь гневной тирады смвоей маман, положила трубку на рычаг.
- Геннадий Иванович, Вы – мой Ангел-спаситель! Можно я Вас поцелую?
- Хранитель. Не стоит. Я и так верю в твою искреннюю благодарность.
- Что? Хранитель? Какой такой хранитель? – от схлынувшего напряжения я явно начала тупить.
- Ангел – хранитель, а не ангел – спаситель.
- Но Вы для меня оказались именно спасителем.
- Хотя, вполне может быть, что это и резонно.
- Мы Вам сколько-то должны?
- Шагайте отсюда, пока я добрый!! Ишь, выискался здесь миллионер!!
- Ещё раз- огромное – преогромное Вам спасибо!
Выйдя в коридор перед лифтом, я сказала Мишке, что по утру, когда будет смена дежурных, неплохо было бы перехватить нашего спасителя и хоть бутылочку коньячка преподнести.
- И где бы это я тебе с утра неср…ши его взял, ты не знаешь? Пока винные откроют – врач уже дома будет как минимум, десятый сон видеть. А если искать сейчас по точкам… И чревато здоровьем – могут запросто какое-нибудь палево предложить, и для свободы перемещения – тоже… Да и вообще… Разрешить позвонить – это не вылечить и даже не облегчить состояние. А деньги я ему предложил. Именно в качестве компенсации за звонок. Думаю, что если вдруг ему придёт распечатка с коммутатора по оплате – он сможет нас найти. Всегда оплатим.
- Убедил и успокоил. Ладно, теперь уж езжай себе спокойно спать.
- Нет уж. Теперь я вначале с тобой вместе пойду навещу нашу болящую. Раз я уж тут.
- Так, а чего мы тогда торчим здесь у лифта, ты не знаешь? Понятия не имею. Едем!
И мы спустились на «наш» этаж. Подошли к «своему» дежурному посту, предъявили пропуска. И пошагали в палату.
Тётя Маша по своему обыкновению, лежала и читала прессу, что мы ей оставили ещё днём.
- Ой, Лёленька с Мишенькой!! Приехали-таки!!
- А ты что, уже и не верила, что мы способны своё слово сдержать? – обиженно поинтересовался Мишка.
- Ну почему не верила, Мишенька? Просто… мало ли что… ведь не всегда люди не в состоянии выполнить обещанное по их желанию. Иногда…
- Ага, случаются форс-мажоры… Но что-то по тебе не видно, чтобы ты тут озабоченная дюже лежала. Ты же сейчас как минимум по балкону бегала, ища способ свалить отсюда, если бы почувствовала, что с нами что-то стряслось. А почувствовала бы ты все сто процентов.
- Ха-ха-ха!! – залилась самым беззаботным смехом наша болящая, - Мишка, а ты ведь прав!! Да, я даже и в мыслях не держала, что Оленька ко мне не приедет на ночь.
Вот ты – ты бы мог не подняться. А она бы приехала по-любому. Пусть чуть попозже – это не важно.
- Да мы здесь уже минут 15 точно ошиваемся, Марьиванн, - решила прояснить я ситуацию,- мы поднимались к дежурному по больнице – звонили мне домой. Я, растяпа такая, позабыла это сделать из квартиры. Но теперь долг выполнен. Можно дальше жить спокойно.
- Ну – молодцы!! Я так понимаю, что молодого человека мы сейчас отпустим домой. Так, Лёлик?
- Я планирую поступить именно так.
- Тогда – отпускай человека. Пусть хоть немного отдохнёт от тебя!!
- От меня-я-я?? А чего-то он отдыхать-то от меня должен? Тьфу ты – ну ты!! Я хотела сказать – чего это он должен отдыхать именно от меня? – теперь обиженно надула губы я.
А Марьиванна с Мишкой даже не хохотали – они ржали во весь голос, в результате чего к нам в палату вбежала испуганная медсестричка, явно уверенная в том, что мы успели здесь пригубить чего-то запрещённого, но шибко веселящего.
Но окинув взглядом помещение, не обнаружила ничего подозрительного и лишь пробормотала: граждане, вы, пожалуйста, потише немного! Здесь же люди лежат больные.
- И умирающие даже – мы понимаем, - разразившись новым приступом смеха, попыталась успокоить медсестру тётушка, но у неё это получилось плоховато.
- Простите их, - это уже я вступила в разговор, - это стресс сказывается. А я их невольно подначила.
- Простите, что Вы сделали? – не поняла меня девушка.
- Подначила. Ну – спровоцировала, сподвигла…
- А-а-а-а!! Всё понятно. Но вс1 равно – потише немного, ладно?
- Шёпотом можно? – это снова Мишка сумничал.
- Миш…ступай отсюда!! А то нас отсюда сейчас попросят всех троих за нарушение больничного режима!! Окажемся без вины виноватые.
- Фу-у-у-ф… Ладно… Прошу прощение за несдержанность. Марь Ивановну пока выписывать нельзя – рано. Но смех-то – продлевает жизнь и даёт силу для выздоровления! Разве я не прав?
- Прав-прав! Поэтому ступай отсюда в гордом одиночестве. Утром приедешь, чтобы меня забрать. Да можешь сильно не спешить. Как проснёшься – так и приедешь. А я заодно на обходе поприсутствую.
- Всё, тогда – до завтра. Лёлик, я буду скучать – ты это имей ввиду!! – Мишка подошёл ко мне, картинно вытирая манжетой халата слёзы, выступившие в уголках глаз от недавнего приступа хохота, и чмокнул уже привычно в макушку!
- Я – не воробышек!! Я – воронёнок!! Могу и глаз выклевать нахалёнку! – снова взъерепенилась я.
- Тёть Маш, до завтра, - Михаил наклонился над больной и приобнял её за плечи.
«Слава Богу, что хоть её не стал целовать» - подумалось почему-то мне.
- И Вам до свидание, милейший Доктор! – полудурашливо поклонился наш актёр медсестричке, чем заставил её покраснеть до линии декольте, видневшимся из-под кокетливо расстёгнутых пары верхних пуговок коротенького беленького с черными кружавчиками халатика.
«Интересно: а почему она решила украсить свою униформу именно чёрными кружевами? Что-то мне это напоминает…» - на душе у меня пока слабо, но уже заскребли кошки…
Наконец-то Мишка покинул палату, а вслед за ним, окинув нас с Марьиванной до-о-олгим взглядом, и дежурная медсестра…
Я решила незаметно закрыть дверь изнутри, вставив в отверстие дверной ручки обнаруженную в санузле швабру.
На вопросительный взгляд тёти Маши я буркнула:
- Так надо! – хотя не смогла бы ответить ни кому это надо, ни зачем.
Глава 18.
- Так, милая моя Марьиванна, с чего мы начнём? С лечения – очищения или ты мне вначале всё-таки расскажешь, как тебя угораздило на этот Демо-поезд усесться, а после ещё и умудриться с него спрыгнуть, рискуя сломать себе шею, каскадёрша ты наша?
- Серьёзная ты барышня, Лёля! Я рада, что Томка, рекомендуя мне тебя, умудрилась не ошибиться!
- Тёть Маш, - позабылась я и вместо уже привычного мне «Марьиванна» обратилась к родственнице Сашки по-родственному почти, - а ты уверена, что Тома до этого сама додумалась?
- А кто бы её мог этому надоумить? – недоуменно спросила меня собеседница.
- Нет, ну ты сама посуди: душа зависла промеж мирами, озабочена тем, как ей освободиться и определиться с дальнейшим местопребыванием, причём – чем скорее - тем лучше. Я в Астрале – вообще никто и звать меня никак, дальше пасьянса не входящая… И вдруг у неё хватает сил выйти на меня… Причём я о том – ни сном, ни духом.
И я же появлялась не близ вашего омута, а на погосте… Ни о чём это тебе не говорит?
- А тебе о чём и что сказало?
- Ты Маргошу знала? Точнее – о ней?
- Маргариту??
- Угу… Только честно?
- Хм… Она – из числа моих родичей… Причём – уже и не столь древних и далёких… А ты-то как на неё вышла, вот же - пигалица-то!
- Не пигалица я!! И не воробушек!! Меня всегда чибисы встречали вдоль-над прудом у поля за нашими «задами». Всегда бежали впереди и беспокоились: «Чьи вы? Чьи вы?». А мама всегда им отвечала, утешая: «Да свои мы, свои!»
- Ну ладно, не хочешь быть пигалицей – не будешь!!
- Вот спасибо-то тебе, добрая ты душа!! – я вполне себе искренне обняла за плечи тётю Машу.
- Но ты так и не пояснила мне, как ты познакомилась с Марго?
- Как-как… Обыкновенно. Здесь скорее уместен вопрос «Где?».
- Ну, где – я, по-моему, догадываюсь. На вашем-нашем погосте. Верно?
- Абсолютно. После знакомства с Хозяином кладбища…
- Ой, а я со своими хлопотами-то это и упустила напрочь!!
И я вкратце поведала всю нашу погостную одиссею, плавно перейдя на обряды избавления Ленки от лярвы. Марьиванна лишь охала и всплёскивала руками.
- Так ты считаешь, что это Марго мне нашептала?
- Нет. Скорее всего Маргуша связалась с Томкой, хотя она и не афиширует то, что они имели общение. А Тома уже тебе подала такую идею. Почему Марго не вышла на тебя напрямую – я понятия не имею. Как не могу понять до сих пор почему душа Маргариты блуждает в Междумирье. Почему она не может покинуть наш Мир… Что её здесь держит…
И ещё… Не нравится мне что-то наша сегодняшняя дежурная медсестричка… Тоже не могу уловить причину так скоро возникшей неприязни… Но она мне прямо-таки кого-то напоминает…
- Да-а-а, девочка моя… Коли так пойдёт эта пьянка – тебе некогда будет дома жить и сыном заниматься…
- Я самой себе всё чаще вижусь Проводником…
- Душ?
- Ну да… покинувших, а точнее – покидающих наш мир… Но только Проводником быть, я чувствую- не получится… Здесь ещё и Охранником придётся на полставки выходить… Чтобы отбивать души уходящие от тех, кто не желает их конечного определения…
- Это – трудная и опасная миссия, девочка моя…
- А кто нам обещал, что наша жизнь будет вечным праздником и маскарадом? Впрочем, у кого-то маска уже приросла так, что стала личиной…
- Ты верно всё видишь… Я лишь боюсь за тебя… Молода ты слишком и горяча бываешь… А тебе рисковать нельзя. У тебя ребёнок и мать ещё живая. Она пока ещё в нашем мире… А это – привязки… Обычно, чтобы души не были здесь ни к чему привязаны, чтобы их невозможно было ничем шантажировать, их лишают близких на нашем плане…
- Своих не отдам!! Мне проще будет научить осторожности их. Чтобы они не лезли не в свои дела. Да, впрочем, мою матушку заставить делать то, что она делать не хочет - напрасная трата времени. А сын, похоже, растёт у нас бабушкиным внуком!! В данном случае – к счастью.
- Ну-ну… Ты уже взрослая девочка… Пока я ещё не ушла – всегда можешь надеяться на мою хотя бы теоретическую помощь. И вот ещё… Я тоже чувствую какое-то недоверие к нашей медсестре. Разобраться мне было недосуг пока – сама понимаешь – надо было выкарабкиваться… Но раз у нас у обеих сходятся ощущения, то давай вначале проведём ритуал.
Надеюсь, что он не чересчур продолжительный и энергозатратный. Марго небось научила?
- Ну да!! Мы только выехали из деревни, как она начала мне диктовать: ещё дома велела прихватить с собой блокнот и карандаш. Вот я и записала. Короче!! Ложись и молчи!! Ни слова!!
Когда я закончу – мы немного отдохнём… Меня только одно тревожит…
- Что, милая?
- Да вон – датчик противопожарный… Мне надо будет свечи жечь. Целых 12 штук… Ведь сработает же, паразит!!
- Надо подумать… Ведь, если я верно всё понимаю – ты не намерена его сломать и навсегда?
- Разумеется – нет. Лишь на время ритуала. Погоди… у меня кое-какая идея возникла… Эх, сюда бы Мишку сейчас – он повыше меня будет… Ну ничего… использую тумбочку. Она вроде прочная. Как думаешь – меня выдержит, не рассыплется? А то вот потеха-то будет, если я грохнусь и переломаю себе всё мыслимое и немыслимое!!
- Да она-то выдержит… Но зачем тебе это надо?
- Ты мне лучше скажи: у тебя тут резинки типа аптекарской нет никакой?
- Есть. Вон, пара канцелярских лежат в выдвижном ящике тумбочки. Ты чего замыслила-то, может, скажешь?
- Сейчас сама увидишь. Если не рухну. Ещё мне нужен пакетик целлофановый. Маленький. Ага. Вот как раз сейчас конфеты пока из него высыплю. А после обратно насыплю.
Я подтащила стул под круглый датчик, маячивший перевёрнутым маяком посередине потолка. Потом меня (в кои-то веки!) осенила идея! Зачем мне нужна тумбочка, если я могу попытаться достать эту сирену противопожарную со стула?
Встала, руки подняла вверх… Ура! Дотянулась. Надела словно шапочку пакет, завернула поплотнее вокруг датчика, закрепила резинками! Готово!! И снимать будет легко!
Управившись с изоляцией борца с пожарами, я достала свои запасы для проведения обряда из сумки. Показала тётушке пальцем на губы – дескать – молчим громче!
Она согласно кивнула головой.
Я зажгла 12 свечей. Решила воспользоваться чёрными. Почему - сама не знаю. После того, как свечи были зажжены, налила в три пластиковые стаканчика, которые мы приобрели в палаточке с одноразовой посудой, понемногу воды.
После чего встала лицом на восток. И начала читать текст, который записала под диктовку Марго в машине:
«Плакала Магдалена,
Мать Мария рыдала,
Радовался бес, а Иисус воскрес.
Господи, помоги,
Рабу Божью Марию
От гроба подними.
Дай радости и нам,
Твоим рабам Ольге, Михаилу, Елене, Александру.
Аминь».
После чего заставила Марьиванну отпить от содержимого каждого стакана по одной капле, предварительно показав ей поднятый указательный палец.
Отпив водицы, моя подопечная в изнеможении откинулась на подушки. Я же немного притормозила: у меня снова возник очередной вопрос: «Что делать с остатками воды?»
Тут мы услышали и коридора сразу два звука: кричал явно мужчина, словно с него кожу живьем сдирали, а после – раздался вообще непонятный вопль с подвыванием и рыком!
Я сочла за лучшее выключить свет. Открыла балконную дверь, обнаружила на внутреннем отливе между окон соседних палат одинокий горшочек с полузасохшим растением типа лилии. Недолго думая вылила оставшуюся воду в него. И поставила вложенные друг в друга стаканчика рядом.
Недаром же говорят: «Если хочешь что-то надёжно спрятать – поставь это на самом виду!»
Вернувшись в палату, аккуратно вытащила швабру из дверной ручки и поставила её на место в санузел. Сама же, раздевшись, улеглась на кровать напротив Марьиванны.
Во мне боролись два желания: и уснуть, и перелечь на раскладушку поближе к виновнице тутошнего моего прозябания, чтобы наконец-то услышать историю про Дьявольский поезд и его машиниста по имени Настенька.
Посмотрев на часы, увидела, что времени у нас ещё полным – полно: было лишь начало первого ночи.
- Ну что, не спится, Лёленька? – словно услышав мои мысли, Марьиванна решила окликнуть меня. В тишине, наступившей после оглушительных воплей, её шёпот мне показался едва не криком.
- Да вот же… Может, поболтаем немного? Я сейчас притащу раскладушку с балкона. А после разговора – сразу вынесу обратно.
- Ну, давай. Только аккуратнее. Может, включишь свет? Кстати, ты огарки свечей не убрала.
- Ой…ё-ё-ё-й… И не раскрыла датчик, будь он неладен!! Без света – я не справлюсь. Сейчас.
Я осторожно приоткрыла дверь нашей палаты. На посту никого не было. В меня это вселило уверенность, что всё удастся закончить благополучно.
Закрыв дверь, я включила свет. Снова заперлась при помощи швабры и отчаянно пожалела, что не владею никаким заклинанием, позволяющим запирать двери.
- Хочешь, я научу тебя одному фокусу? – снова прочитала мои мысли баба Маша.
- Которому?
- Как двери запирать без замков?
- Ты это что… серьёзно? Или предложишь мне сесть под дверью?
- Зачем сидеть? Там же сквозняк! Вполне серьёзно. Следи за моими руками!
Я во все глаза уставилась на руки ведующей. Она сотворила вполне простой знак, начертание которого вспыхнуло огнём в воздухе. Огненный крест. Типа католического, четырёхконечного. Верхние три отрезка - один вертикальный, и два боковых – как крылья – равны между собой по длине. Нижний вертикальный – типа ручки у зеркала или расчёски – в полтора раза примерно длиннее.
- Всё поняла?
- Вроде… - неуверенно подтвердила я.
- Вначале попробуй открыть нашу дверь.
Я дёрнула за ручку – тщетно. Попыталась её повернуть – эффект так же был нулевым. Я даже испугалась – не закрыли ли нас снаружи. Мне совершено не хотелось себя ощущать пациентом Кащенко.
- А нас не заперли случайно?
- А ты что, слышала шаги снаружи, или щелчок замка? – прищурила левый глаз Марьиванна.
- Нет… не слышала…
- А здесь нет никого, кто бы умел передвигаться бесшумно. А коли, и водятся какие-нибудь привидения, так они не способны орудовать замками, поверь мне. Я это знаю. Ладно. Смотри на меня снова. Теперь я открою эту дверь.
И баба Маша провела пассы в обратном порядке. Теперь крест уже не вспыхнул, а словно образовался на мгновение из сгустка тумана или дыма и тут же рассеялся.
- Попробуй открыть теперь дверь. Только смотри не упади.
Я подошла к двери. Легонько толкнула и она… она, зараза такая, открылась!!
- Это ка-а-а-ак? – едва не плача обратилась я к своей собеседнице.
- Элементарно, Ватсон! Пробуй сама!! У тебя всё получится! Только когда будешь рисовать эту красоту, оговори, что это – замок на эту дверь. И что открыть его можешь лишь ты. Ну или можно сказать – тот, кто закрыл –тот и откроет. Вперёд, учись!
Я встала лицом к двери… И вдруг руки сами, словно помнили эти движения с самого моего детства, с самого рождения, повторили всё точно так же, как это сделала Марья Ивановна. Пока я рисовала в воздухе, я мысленно произнесла нужный оговор.
Вновь вспыхнул крест. Я подошла к двери. Закрыто. Произвела обратные действия – открылась. Решила попробовать с балконной дверью. Тоже получилось. Всё оказалось гораздо проще, чем представлялось.
- А ты - молодчинка! Схватываешь на лету. А теперь закрывай, укладывайся на раскладушку и слушай…
Глава 19.
Дважды упрашивать меня было не надо. Тем более мне так понравилось играться с руной закрытия, что я, увлекшись, едва не обожглась ее огнём.
- Ай!! - вскрикнула я невольно и замахала обожжённой кистью руки.
- Аккуратнее, пигалица – торопыга!! Магия – тебе не игрушка!! Размахалась здесь, понимаешь ли!! И не кричи так!! Ожог не сильнее, чем от бенгальской свечи!
- Ага… свечи… бенгальской… Вон – вместо волосков на руке – уголья торчат дыбом!
- Лёлька, хорош тебе меня смешить!! Брить надо волосню на руках, а то ходит, как пещерный медведь какой!
- Медведица!! А были бы сбриты – опалила бы кожу!!
- Ну ладно, ладно!! Вон – йод стоит на тумбочке – залей свои боевые раны и ложись скорее, а то эдак и ночь пройдёт, а мы не спавши!
- Не буду я ничего ничем заливать! – буркнула я себе под нос.
- И чего стоишь, кого дожидаешься? Медсестричку?
- Причём здесь это исчадие Ада?
- А откуда ты это узнала? Марго шепнула? Или Томка пробилась? Так её вроде на карантин посадили в её уровне, как нашкодившую.
- Чую я!! Это ж ты мне передала свой ДАР! Хотя, получается – поделилась! Уникальный, конечно, случай! Но я не поэтому застопорилась! –и потопала к двери.
- Ты далеко, пигалица?
- Угадай с одного раза! Дверь проверить напоследок! Я запуталась что делала – то ли закрывала, то ли уже открывала! – я довольно бесцеремонно дёрнула ручку двери, - заперто. Иду, ложусь.
Не прошло и пяти минут, как я наконец-то устроилась поудобнее на раскладушке. И тут же вновь меня подорвало!
- Что на сей раз? У тебя в заднем месте шила случаем не завелось?
- Балкон!!
- Что не так с балконом?
- Надо же и его закрыть!
- Зачем?
- Как это – зачем? Затем же, что закрыли и дверь в отделение!!
- Милочка моя, мы же услышим, если кто-то будет ломиться к нам в дверь. Если это будут врачи – откроем и заявим, что просто заело замок. Нам даже с постелей для этого приподниматься будет не нужно.
А коли НЕлюди… От них спастись будет не так уж и просто… Да и любой мало-мальски крепкий мужик выбьет эти двери одним плечом! Это – просто чтобы народ не шастал взад-вперёд!!
- Утешила!! Ладно, будем надеяться, что наши с тобой бренные тушки никому не понадобятся…
- Аминь! Так ты будешь слушать, или как?
- Разумеется – буду! Начинай!
- Ну, тебе Марго ведь наверняка сказала, что я не просто так поехала в столицу. Нет, конечно, я соскучилась по оставшейся родне… Но я поехала туда ПРОЩАТЬСЯ…
Я не собиралась вновь возвращаться в свой милый дом. Я была уверена, что моё Время пришло… И я погостила немного у своих, а после собралась на Поезд. На Дьявольский, как его называют простые обыватели, поезд… Ходит он лишь в одну-единственную сторону. Конечная остановка «Преисподняя».
Поэтому я убедила своих меня не провожать. А чтобы они наверняка за мной не увязались- удрала из их квартиры, как пацанка, посреди ночи как только они заснули.
Не буду посвящать тебя во все тонкости. А то, зная твой характер, ты и там шороху попытаешься навести! А этого делать нельзя. Просто те байки, которые рассказывают, словно ведьмы умираю всегда в своем доме, корчась, воя и умоляя взломать крышу, если не удастся передать никому свой ДАР…
- Так ты же мне свой как бы передала!!
- Да-да… Но не хотелось мне помирать дома… Вам лишнюю мороку доставлять…
- А что, этот поезд собирает только ведьм, ворожей и колдунов?
- Да нет, ну что ты!! Мы там - в каютах СВ ездим- по предварительной договорённости с машинистом… И высаживает он нас- элитных, так сказать, пассажиров, каждого – на своей станции. Кто на какую начудил при этой, земной, жизни.
- А остальных? А остальные тоже получают по заслугам, только не осознают этого до последнего. Многие оказываются в этом поезде как бы случайно. Ждал один, а оказался в этом. Это значит – товарищ уже израсходовал весь лимит доверия Верхних Сил…
Пора закрывать его лавочку.
- А что, неужто никого по ошибке не прихватывают?
- Ну почему – нет? Бывает… Только эти случайности- тоже неслучайны… То кто-то усиленно рвётся туда, куда не надо ему, то хочет встретиться не с тем… А оказывается внутри вот такого состава. И хорошо, если там, внутри, будет находиться кто-то из осознанных, кто вовремя скажет невинно обречённому, что ему надо бежать оттуда.
Бежать любым способом.
- Так я не пойму: ты-то - среди элитных пассажиров была! Разве не так?
- Да, так.
- Тогда почему тебе убегать пришлось? Почему ты вдруг решила передумать? Или новые дела у тебя здесь возникли?
- И да, и нет. Дела-то возникли… Да не у меня…
- Вот только не говори, что - снова у меня!! Да ты и из… ТОГО мира вполне бы смогла со мной связаться!! Только не воспринимай мои слова так, что я тебе желаю пораньше свалить отсюда!!
Просто вот так сигать из поезда… Могла бы же и остаться навек инвалидом… Причём – глубоким…
- А как не говорить, что это – правда? Хотя спасли меня, но я же тебе передала свою эстафету – значит, благодарить вместо меня будешь ты!! Тем более, что у тебя отлично выходят контакты с душами, ушедшими отсюда. Или – с теми, кто мнётся на краю и никак не в состоянии покинуть наш мир. Как Настенька, например.
- А вот теперь – поподробнее, пожалуйста. Что, а точнее – кто это за Настенька такая? И почему этой девице помощь требуется?
- Кто она такая-то? А ты уже позабыла, что в наш первый совместный ужин я вспоминала о ней? И ещё пообещала рассказать вам с Санькой, как только вернусь из Москвы?
- Так-так-так… Что-то припоминаю… Томка, Лев, Алёнка, Настя… Это – тоже из давнего прошлого?
- Ну да – именно так. Это уже на чёрной душе Лёвушки лежит невинно загубленная душа этой девушки. Папаня, конечно, тоже хорош: ведь знал своего отпрыска. И вполне мог догадаться, что это – его рук дело. Но когда крепостные что-либо стоили в глазах их хозяев?
Хотя, нет. Я неправильно выразилась. Цену-то они имели. Рыночную. А вот как люди… Единицы помещиков это понимали, а главное – осознавали. Конечно, «Хижина дяди Тома» нас расстраивала куда сильнее, чем собственные вот такие Настеньки и бедные Лизы…
- Ну, напомни мне, пожалуйста, историю этой девушки. А то, как я ей смогу помочь, если не в курсе что ей надо для упокоения-то?
- Я тебе вкратце сейчас расскажу. Братец – родной братец нашей Томки был под стать своей сестрицы. Такой же подонок. Да ещё – и мужчина по рождению… А этим животным всегда спускалось с рук, за что женщин сжигали на костре или заключали пожизненно в монастыри.
Настюша была крепостной в этой семейке… Красавица!! И лицом, и статью. И умная, и порядочная. Гордая! Ни за что не пойдёт на подлость. Таких ни купить, ни соблазнить. А вот продать, увы, тогда можно было…
Но ведь сердцу-то не прикажешь… Во все века люди влюблялись и будут влюбляться в оболочку, во внешность, в фантик… Природа – она такая. Ей мораль неведома. Для процветания того или иного вида животных нужны здоровые гены. А внешняя красота, как правило, и является подтверждением здоровья. В первую очередь – физического.
Хотя, и глубинные психические расстройства отражаются обычно на внешности. Но это видят уже далеко не все… Да и по молодости не так бывают выражены.
Короче, полюбила наша Настенька своего молодого хозяина – барина Льва. А тот вознамерился использовать её в своих низменных целях. Это сейчас можно купить куклу резиновую.
Да и то - и дорого, и не всех ощущения при контакте устраивают… А тогда-то… Вон их сколько – крепостных-то. Бери любую или любого. Да и тешься с ней. Всё равно ведь не посмеют жертвы и слова молвить в свою защиту. А многие даже и рады будут, что господин-то на них внимание свое соизволил обратить. Хоть какое-то время, да поживут получше, чем остальные сестры и братья по несчастью.
Вот и предложил себя Лев Настеньке. А она посмела ему отказать!! Она, эта девка! – ему, барину, отказала в близости!! За это и поплатилась. Вначале-то её со двора убрали. Отправили в дальнюю деревню ходить за скотиной. Свинаркой. Даже не за лошадьми или коровами там… А то вдруг – посмеет себе молока нацедить?
А она-то, наивная и чистая душа, и рада была на первых порах-то. Надеялась, что к такой вот - к пахнущей поросятами, и не подумает приблизиться этот подлец… Но на то он и подлец…
Приехал к ней – узнать, как она себя чувствует в опале-то. А она лишь возблагодарила своего гонителя.
- Ну, чисто -другая Настенька – из сказки «Морозко», да? Мороз её замораживает – убивает, да ещё и глумится над ней: «Тепло ли тебе, девица, тепло ли тебе, красная?»
- Да, почти. Только Морозко-то оценил нрав Настасьи и отблагодарил её сполна. А этот выродок… Молча спёр нескольких молочных поросят, продал их, а обвинил в нанесении ущерба хозяину строптивую Настюшу…
И самое-то страшное было в том, что она, когда узнала, что её подставили-то, ведь даже не подумала возмутиться. И пожаловаться. Молчала под кнутами, когда её засекали до смерти за якобы её непорядочность…
Так и запороли… Истекла девушка кровью… И уж позже, года через два, когда батюшка – изверг был на смертном одре, покаялся этот упырёныш в своём грехе… Только… и тут он ведь не душу отца, который ему поверил и на такую подлость пошёл, решил облегчить, а свою! Зная, что умирающий ему уже ничего не в состоянии сделать!
А Настеньку после этого стали встречать на дороге. Вначале-то она пешком по грунтовке ходила – всё искала Льва-то. Всё хотела в глаза его бесстыжие посмотреть. Каждому встречному ночью мужику в лицо заглядывала… Да только разочарованно после этого вздыхала: «Нет…не этот…»
Позже, уже в наше время – она водителей таким образом шугала. Даже несколько аварий из-за неё произошло. Водилы не справлялись с управлением, когда на подножку к ним вдруг взлетала выскочившая девица в белом с окровавленной спиной и следами крови из прелестных губ: перед смертью-то харкала она кровью: всё поотбили ей палачи…
Но и там, разумеется, не могла она встретить повинного в её жуткой смерти… А теперь вот перебралась на Дьявольский поезд. Ибо узнала, что собирает он и подобную нечисть человеческую для перевозки их прямо в Ад…
- Бедняга девушка… Ну тебе-то она что сказала такого, что ты сиганула с состава, да ещё не на своей даже станции?
- Я её увидела случайно. На одном из полустанков. Проходила – проплывала она мимо окон вагонов – вместе с другим машинистом проверяли исправность колёс перед очередным перегоном.
Я её по описанию, которое из уст в уста передавали наши старики, сразу признала. А она вошла в состав-то и ходила по купе, да по вагонам, стараясь в каждое мужское лицо заглянуть. И входя в очередной вагон, спрашивала: «Вы Лёвушки моего не встречали? Я лишь в глаза его хочу посмотреть бесстыжие!»
Ну, а по купейным – в каждом купе. Вот и в наше вошла. И спросила… И я тогда убедилась наверняка, что никак она упокоится-то не может… Ведь не поймут никак люди что за Лёвушку она ищет, и зачем?
- Вот я ей и сказала тогда, что тебя я знаю… Что сможешь ты ей помочь – отыскать душу эту чёрную в Аду… И ей доставить. Чтобы посмотрела она ему в глаза и наконец-то покинула наш мир! А за это она мне по секрету сказала, что на нашей-то станции не будет состав делать остановку. Уже до самого Чистилища. Лишь на предыдущей лишь слегка притормозит…
И если я и вправду хочу ей помочь, и с тобой встретиться – то чтобы прыгала я с поезда сразу после того, как начнём проезжать тот полустанок…
Эпилог.
Выслушав рассказ тёти Маши, я предложила немного поспать. А наутро приехал Мишка. Забрал меня на квартиру до очередного вечера.
Марьиванна быстро поправилась. Мы вызвали Сашку и передали её с рук на руки. Мишка отдал ему ключи от своей машины и мы отправились с ним ко мне домой, в Питер…
Мои приняли будущего члена семьи тепло и благожелательно…
А после торжественной росписи меня ждали новые приключения по вызволению душ из капкана Безвременья и Междумирия.
Но это будет уже совершенно иная история.
Елена Липецкая.
29.01.23