Запах ладана, которым пропахла вся моя одежда во время литургии на праздник Крещения Господня, и окутывавший меня все эти дни, приводил в состояние необъяснимого экстаза и эйфории.
С упоением, запрокинув голову, я сильно и громко втягивала воздух вокруг, и, чуть задержав в себе, выдыхала своё блаженство ...
«Всё. Пойду в выходные в храм «подышать», - решила я.
Но, чем ближе подбирались выходные, тем всё меньше мне хотелось куда-либо выбираться во вне, и всё больше - выспаться «до упора».
«Пусть будет, как будет», - подумала я, доверившись небесам.
В пятницу «проклюнулся» Иваныч: «28-го на территории К.Храма пройдёт военно-патриотический детский турнир», мол, приезжай. Но мне не хотелось мчать сотню километров без необходимости, и я всё же упорно хотела побаловать себя поздним субботним пробуждением.
Кому не знакома ситуация, когда хочешь в выходной как следует выспаться, а просыпаешься, как назло, «с рання»?
Я «догонялась» лёгкой дремотой, когда сквозь приоткрытое в спальне окно донёсся колокольный звон. «Наверное показалось», - скукожилась моя лень.
Прислушалась.
Впервые за два года проживания в этой местности, я услышала звон колоколов храма, что примерно в двух километрах.
Господь будто потешался надо мной: «Хватит притворяться, что спишь! Слышишь? Тебе уже звонят! Ну-ка отдирайся от подушки и на ать-два шагом марш, куда хотела!»
«Спасибо, что напомнил», - собираюсь, незлобливо буркнув.
Дорога, казалось, сама стелилась под ноги, сердце было лёгким, душа умиротворённой.
Бонусом за послушание стал объявленный батюшкой по окончании службы молебен за воинов России, участвующих в СВО. Мне даже не верилось, что случилось то, чего давно так хотела, просила душа.
Я тихо разводила мокроту. А хотелось громко и не сдерживаясь.
Наверное, благовония храма, пешая прогулка на свежем воздухе и открытое окно в спальне оказали своё благотворное влияние. По возвращении домой, я получила свою сладкую конфету: меня одолел сон.
На этот раз в нём я чувствовала себя тётушкой моей бабушки. Её появление в моём сне было очень неожиданным. Я почти ничего о ней не знала.
Когда ей было лет 16-17, она вместе с подружкой отправилась из д.Махровка Воронежской губернии в Киево-Печерскую Лавру, которая произвела на неё столь сильное впечатление, что тётушка решила уйти в монастырь, о чём и сказалась родителям. Отец сердился и ругался, мол, ладно женщины уходят в него не от жизни хорошей, но молодой девушке, ещё не познавшей её, – зачем??? Через несколько дней, собрав небольшую котомку, тётушка тайком ушла туда, куда позвала её душа. А через несколько лет из Киево-Печерской Лавры её направили, со слов бабушки, в Тамбовский женский монастырь. О дальнейшей жизни своей тётушки бабушка знала мало. И всё припоминала ей какую-то обиду. Однажды тётя не пустила на ночлег их с дедушкой только потому, что не желала принимать в своём доме коммунистов и комсомольцев, при этом была очень рассержена и ругалась на них ...
Итак, я чувствовала на себе её длинное грубоватое монашье облачение, а голову, плечи, спину и грудь, похоже, покрывал апостольник под клобуком. Тётушка жёстко и довольно грубо одёргивала шныряющих вокруг с длинным носом засланных арлекинов, пытающихся узнать что-то о её жизни. Но внутренне она нисколько их не боялась, была спокойна и собрана, а те, скорее, её раздражали своей плохой игрой и назойливостью.
Выйдя на огромную палубу корабля, она любовалась ясным погожим днём. Под навесом стояло несколько приготовленных садовых лавок для гостей. Тётушка отдала распоряжения рабочим, куда и как лучше расставить их. Ей определённо нравилось это занятие. Внешне она казалась строгой. Но настроение чувствовалось прекрасным, улыбчивым. Казалось, что она всем своим видом давала мне понять: «Видишь? Чувствуешь? Я спокойна. Всё хорошо, улыбнись!».
Через мгновение у неё в руках оказался странного вида домик для птичек. Но они вместо домика предпочли её руки. Тётушка рассматривала эти облепившие пальцы голубовато-белые пернатые комочки и радовалась им.
За этим занятием оставив тётушку, я проснулась.
Чем же я была обязана этому странному визиту..?
Мне предстояло узнать получше историю своей двоюродной прабабушки.
Как всё-таки хорошо, что сейчас можно найти почти всё обо всём не выходя из дома. Я позвонила бабушке с расспросами. Хорошую службу в поиске информации сыграл также инет.
Её звали Надежда ...
В 1912 году она прибыла из Лавры в Московский Свято-Троицкий Серафимо-Дивеевский монастырь. Там, вместе с другими сёстрами, она несла церковное, трапезное, швейное послушания, пекла хлеб и работала в церковной лавке, дежурила в часовне преподобного Серафима, читала Псалтырь и пела молебны.
Вся обстановка Деевской обители, её стиль, святыни, своеобразные традиции и образ жизни, особенности богослужения погружали богомольцев в необычную духовную атмосферу, которая привлекала паломников. Сестёр подворья приглашали петь на патриаршии службы Троицкого подворья, их ансамбль славился нежным необычным звучанием, напоминающим звук небольшого органа или фисгармонии.
Но в 1918 году вышел декрет «Об отделении Церкви от государства и школы от Церкви», за которым последовало планомерное уничтожение и разграбление церквей и монастырей.
В 1923 году часовню при монастыре закрыли, а на Дивеевское подворье расселили чекистов.
В 1927 году за помощь репрессированному духовенству Надежда оказалась в тюрьме, а затем была выслана в Тамбов на поселение, где пять лет должна была отмечаться каждые пять дней в НКВД.
До 1944 года она работала в больнице, а когда в Тамбове открылась церковь, стала алтарницей, затем была пострижена в мантию и стала Анфией, позже приняла постриг в схиму.
Как рассказывали о ней очевидцы, приходя на службу в церковь, она вешала на её забор свою котомку. Люди, однажды заприметившие это, приносили щедрые подаяния.
В 1986 году в возрасте 97 лет Мать Анфия умерла в праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы.
Теперь мне стало понятно, почему Надежда не хотела принимать в своём доме представителей новой власти.
А отдельные пазлы храм-воины, храм-воины, храм-государство выстроились в логическую цепочку.
Церковь была отделена от государства, Вера от Власти.
Теперь мы исправяем те ошибки, которые допустили сотню лет назад...
Теперь церковь и государство – едины.
Теперь Русь Святая – необорима.
«Видишь? Чувствуешь? Я спокойна. Всё хорошо, улыбнись!».
P.S.
Так вот почему, когда я слышу красивое церковное пение, мне тоже хочется петь...
И душа, за воинство наше святое, поёт молебен.
Надеясь на общий, многоголосный, Всероссийский.
28.01.23г. Ушаковский военно-патриотический детский турнир прошёл
на территории Казанского Храма при поддержке настоятеля, Казачьего
хутора и Боевого Братства.
https://youtu.be/J1il7WjYTQg